Ознакомительная версия.
Работники ушли, Илья запер ворота, обошел двор, заглянул в гостевой дом. Летом крышу новую поставили, к октябрю стены оштукатурили. Окна новые заказали, доски для полов, на этом деньги закончились. Как появятся, снова работы начнутся. А как дом в порядок приведут, они с Леной туда переедут и основным домом займутся. Много работы в усадьбе, но так это ему не в тягость. Больше дел – меньше мыслей о Кристине.
Все хорошо в усадьбе – мельница, дома, амбар, сараи, а баньки нет. Только летний душ и ванная комната в главном доме. Ванна есть, а водопровода нет. Ведром воду натаскаешь, а через трубу прямо на улицу и сольешь. Но лучше что-то, чем ничего…
Вода еще только грелась, когда он зашел в дом, зато ужин уже на столе. Жареный картофель, сало нарезано тонкими ломтями, маринованные огурчики, квашеная капустка. Мясца бы еще в картошку, только вот с деньгами пока туго. Но завтра сразу два клиента расплатиться должны, да и работа продолжается. Все будет, и мясо, и достаток, главное, не останавливаться на достигнутом.
Зато водка на столе казенная, не какой-то там самогон. Бутылочка с холода, запотелая.
– Ну, за новый двигатель!
Илья пропустил пару стопок под сладковатую, с клюковкой капустку, а там и ванна подоспела.
Он уже искупался и просто лежал в мыльной воде, наслаждаясь покоем, когда в ванную вошла Лена. Поставила на пол таз с чистой теплой водой.
– Это тебе ополоснуться, – сказала она, собираясь уходить. Но не ушла, взгромоздилась на старую стиральную машину. – А я в Пыльце была.
Илья кивнул. Да, он в курсе. Тетю Раю в больницу положили, Лена ездила ее проведать. Теперь у них транспорт для таких поездок есть – подержанный, но резвый мотороллер.
– Римму видела. У нее там такая любовь! Знаешь с кем?
– Со всем поселком?
– Да ну тебя! Со Штаговым роман!
– С кем? – Илья дернулся, хватанул ртом воды, стал отплевываться.
– Ну, не с этим… С его сыном. Он институт окончил, отец его в Пылец на стажировку отправил. Ну, Римма с ним и закрутила… Такая любовь!
– Какая?
– Да настоящая! Не то что у нас… – буркнула она.
– А у нас любовь?
– У твоей Кристины любовь! Чтоб ты знал, она замуж за Штагова вышла!
– Это ты мне назло? – вспылил Илья.
– И назло! И правда! Римма сказала!
– А ты как сорока, по секрету – всему свету! – огрызнулся он.
– А какой тут секрет? Она с тобой развелась? Развелась! Теперь вот замуж за другого вышла. У нее жизнь продолжается, а у тебя?
– И у меня продолжается.
– Ага, продолжается! Похоронил себя заживо и радуешься.
– Не радуюсь.
– А надо радоваться! Воскресать и радоваться!..
– И кто меня воскресит? – спросил он.
– Я! – Лена повернулась к нему, дернула за поясок халата и повела плечами, чтобы сбросить его.
Илья закрыл глаза. Неизбежное громко стучалось в дверь, что ж, он готов шагнуть навстречу…
Тихо под небом, ни ветерка, застыли березки, не перешептываются, отдыхают после недавнего урагана. Только одна шелестит, шебуршит, ветки пружинно гнутся, с легким шорохом распрямляясь, – это соловей мостится, к вечерней «молитве» готовится. Сядет, переливчато засвиристит, спорхнет с ветки, пересвистом выдавая свое возмущение. С одного насеста на другой, и так по всей высоте березы.
Кристина любила свою березовую рощу, душой здесь отдыхала, а если вдруг становилось невмоготу, обнимала древесный ствол, как подружку, так и стояла, пока не отпускало.
Когда-то она тоже была соловушкой, так же весело пела по жизни в паре с Ильей, но подловил ее старый кот, запер в золотой клетке. Она и сама хороша…
Тринадцать лет она хозяйкой в этом доме. И рада была бы жить здесь безвыездно, но сын у нее и дочь, им учиться надо, а какое в деревне образование? Да и муж перевел свой офис в Черноземск, там у него работа и квартира в центре города. Большая квартира, шестикомнатная, в элитном доме, но Кристину эта роскошь давно уже не радует. Уж лучше в грязном общежитии с Ильей, чем во дворце со Штаговым. Но Илья – запретная для нее тема, и она давно уже запретила себе думать о нем.
– Мама, мама! – По аллее вприпрыжку неслась Диана. Глаза горят, светлые кудри волос развеваются, и без того пышное белое платье раздулось еще шире. Голосок звенит как колокольчик. Голубоглазый ангелочек, ради которого стоило жить. Девять лет дочери, вроде бы уже большая, но такая маленькая. – Мама! Дядя Семен приехал! С невестой!
Кристине никуда не хотелось идти, обнять бы дочь, сесть на скамейку и слушать, как она жалуется на брата. Алешке уже четырнадцать лет, переходный возраст, угрюмый ходит, нахмуренный, себе на уме, на сестру рычит, хотя раньше был с ней не разлей вода. В компьютерные игры с головой ушел, никакими увещеваниями его из виртуального болота не вытянешь; Диана подлизывается к брату, просится к нему в компанию, а он ее гонит. Ничего, перерастет, успокоится…
И все-таки, если зовут, нужно идти.
– Папа! Папа! – Диана вырвалась, бросилась к отцу.
Валера в прошлом году отпраздновал юбилей – разменял седьмой десяток. Преклонный возраст у него, а он все молодится. Одно время по утрам бегал, чтобы в форме себя держать, фитнес посещал, даже к косметологу заглядывал. Все хорошо было, а потом вдруг резко сдал. Проблемы на него навалились – пропало желание следить за собой, тратить на это силы. Потемнел, осунулся, лицо вдоль и поперек изрезали морщины. И мужская сила растворилась в делах и заботах, но Кристину это не расстроило, скорее наоборот. Не нужно ей это. Ей всего тридцать три года, а она уже чувствует себя старухой…
Штагов поймал дочь, взял ее на руки, хотел покружить, но глаза сошлись на переносице, тело повело в сторону, запрокидывая назад. Он с трудом восстановил равновесие, осторожно поставил дочку на землю и, вытянутой рукой опершись на березку, закрыл глаза.
Кристина подошла к нему и обняла. Не любила она мужа и с каждым годом все больше тяготилась браком, но у них семья, и они обязаны заботиться друг о друге. Хотя бы ради детей. Тем более к Алешке Штагов относится как к родному сыну.
– Все нормально, все хорошо… Там Семен приехал, с Риммой.
– С кем?!
– Да, да, с Риммой… Он женился на ней.
– Как это женился?
– Да так, разошелся с Варей, женился на этой…
Семен окончил институт, отец отправил его в Пылец – набираться ума и опыта, там он и заблудился в трех соснах, которые расставила перед ним Римма. Охмурила парня, окрутила, он жениться на ней собирался, но вмешался отец. Римма куда-то исчезла, а в жизни Семена появилась Варвара-краса, на ней он и женился. Но не заладилось у него ни с работой, ни с семейной жизнью. В две тысячи четвертом году он возглавил комбинат, а через шесть лет предприятие пришлось продать как убыточное. И с производством возникали проблемы, и конкуренты одолевали, предлагая потребителям более качественную муку. Семен терял рынки сбыта один за другим, а потом и сам вдруг пропал. Поругался с отцом, бросил Варю с ребенком, только сейчас и объявился. С новой женой.
Ознакомительная версия.
