– Хорош! – констатировала я, стараясь не смотреть на вывалившееся из трусов хозяйство, похожее на клубни картошки в волосатой мешковине. Другая бы на моём месте с воем бросилась прочь, но не я, потому как знала, их хозяин забыл о существовании такового богатства до полного вытрезвления.
– Ты где пропадала? – сподобился и спросил он.
– А ты никак с горя запил? – съязвила я. – Не вынес разлуки со мной?
– С горя, – подтвердил Мишка и сжал губы, словно ребёнок, готовый расплакаться.
– Что стряслось? – спросила я, не веря в его скорбь. По опыту знала, в конце загула все алкаши вдруг становятся сентиментальными и рыдают по любому поводу. Они плачутся близким, жалуются на себя говнюков, скорбят по усопшим и, даже, оплакивают щенков из детства… Всё что подвернётся под руку. Сколько я выслушала от отца откровений, после которых он рвал на себе майки, а потом размазывал ими на лице слёзы!
– Боо! – протянул Мишка и вновь залился слезами.
– Да что это такое? – недоумевала я глядя на это создание.
– Барма-кх-кх! – зашёлся он кашлем, подавившись собственными слезами.
– Ты можешь толком объяснить, что произошло? – крикнула я.
– Бармалея убили! – выпалил он.
Я не поверила своим ушам.
– Как? Да что ты гонишь? Спит, наверное, мертвецким сном, а ты принял его за мёртвого.
– Полиция была, – провыл он протяжно и по-бабьи. – Тебя тоже искали. Кто-то сказал, что вы с ним у подъезда в ту ночь ругались.
Меня обдало жаром. Это было похоже на правду. Причём, если учесть мой предыдущий опыт общения с правоохранительными органами, на горькую правду.
– Как это произошло? – допытывалась я. – И когда?
Этот вопрос меня интересовал куда больше. Ведь если Бармалей умер в ту ночь, когда нас привёз Макс, то это можно легко привязать ко мне.
– Его прямо у себя в доме зарезали, – рассказывал Мишка. – Тридцать раз ножом! Звери!
– В каком доме? – не могла я взять в толк.
– Ну, там, – он показал мне пожелтевшим от курева пальцем за спину. – Мы ещё там с тобой были…
– Это в том самом подземелье? – догадалась я.
– Точно! – Он кивнул, ударившись подбородком о грудь.
– И что, полиция на меня думает? – гадала я.
– Уже нет, – успокоил он и замотал головой.
– Как это уже? – опешила я. – А до этого разве думали?
– Экспертиза показала, что били ножами три разных человека, причём среди них была девушка, – объяснил он.
– А почему меня перестали подозревать? – озвучивала я один за другим вопросы, роем возникающие в голове.
– Кто? – Он перестал выть и уставился на меня припухшими и красными глазами.
– Как кто? – Я разозлилась. – Полиция!
– Насчёт полиции я ничего не знаю, – заговорил он и шмыгнул носом. – А вот я уже не думаю, что это ты.
– Вон оно что! – протянула я, готовая рассмеяться. – Ты у нас, конечно, авторитет!
– Представь себе!
За спиной что-то скрипнуло. Я обернулась и увидела огромного чёрного кота. Он тёрся об дверь, которая поскрипывала в такт движения.
– Это же Черныш Бармалея! – вспомнила я.
– Осиротел, бедняга, – проговорил Мишка. – Вот забрал себе.
– Значит я в полиции под подозрением, – констатировала я с горечью, размышляя как быть. – Могут сказать, будто с друзьями пришла и убила.
– А разве не так было? – ошарашил вопросом Мишка, который уже и забыл, что говорил минуту назад.
– Тьфу на тебя! – крикнула я. – Вставай, приводи себя в порядок и пойдём, – приняла я решение.
– Куда? – опешил он от металла в моём голосе.
Вообще, я заметила, Мишка на генном уровне боялся строгих женщин.
– Есть один человек, – стала я вводить его в курс дела, размышляя, стоит или нет, это делать сейчас, если уже на улице он наверняка спросит, куда мы направляемся. – Она частный детектив и раньше работала в полиции. Там всё расскажешь.
Мишка встал и вдруг переменился в лице.
– Не пойду я с тобой! – заявил он плаксивым тоном.
– Это почему? – опешила я.
– А может ты меня того, – он провёл по шее ладонью. – Как Бармалея…
Глава 21. Серьёзная улика
– Показывай, где жилище этого несчастного! – потребовала Юля.
Одетая ради такого случая в спортивный костюм, она убрала волосы в узел и спрятала под кепкой бейсболкой, отчего теперь походила на фотомодель, рекламирующую спортивную одежду.
– А меня здесь не схватят? – забеспокоилась я, и оглядела двор.
– Тебя пристрелят как особо опасную на месте, – пошутила она.
Однако от этого мне стало уж совсем нехорошо.
– Ой! – вырвалось у меня.
Заметив перемены в моей внешности и в настроении, она поняла, что перегнула палку и заторопилась:
– Не волнуйся, мои сотрудники уже работают над твоим алиби.
– Как это?
– Сама не догадываешься?
– Нет, – призналась я, ломая голову над тем, как без меня мне делают алиби на момент преступления.
– По данным судебно-медицинской экспертизы смерть у Ивана наступила утром, между пятью и шесть часами, – стала объяснять она. – Вспомни, где ты была в это время?
Я пожала плечами.
– Ну! – торопила она.
– Мы как раз приехали перед рассветом, – стала вспоминать я. – Точно! – вдруг осенило меня. – Выходит, в это время я пила чай с блинами на кухне у своих спасителей!
– Наконец-то дошло! – Она облегчённо вздохнула. – Инна Васильевна и Сергей Николаевич сейчас дают показания на этот счёт в полиции.
– А кто это такие?
– Тяжёлый случай! – расстроилась Юля, а сидевший на заднем сиденье детектив прыснул со смеху.
– Ты же только что сказала, что у них пила чай! – напомнила она.
– Точно! – воскликнула я, шлёпнула себя по лбу и объяснила: – От страха думать не могу…
– Ты хоть помнишь, зачем мы сюда приехали? – насмешливо спросила Юля.
– Помню, – заверила я её. – Мне надо проводить вас на место преступления.
– Так действуй! – поторопила она.
– Надо под трубами пролезть, – вспомнила я и показала на здание, вдоль которого мы с Мишкой проходили во время своего первого визита к Бармалею.
– Кирилл! – позвала Юля детектива, сидевшего на заднем сиденье. – Ты всё взял?
– Только багажник откройте, – попросил он.
– А зачем инструмент? – спохватилась и спросила я, вспомнив, как она ставила ему задачу в офисе взять даже небольшой лом…
– Наверняка, после того как в коллекторе обнаружили труп, коммунальные службы его закрыли, – объяснила она и открыла бардачок.
– Две недели прошло, – быстро подсчитала я. – Там уже, наверное, другой бомж поселился.
– Этот народ суеверный, – беря фонарик, заговорила Юля. – Вряд-ли сходу это место занимать будут…
Мы молча дошли до люка. Теперь на нём была чугунная крышка.
– Это ненадолго, – предположил Кирилл, доставая ломик. – Скоро в металлолом сдадут.
Пока он сдвигал в сторону массивную крышку, Юля натянула перчатки.
Кирилл свесил вниз голову и посветил по сторонам.
– Здесь проход, который ведёт в сторону подстанции, – сообщил он, вновь появившись на поверхности.
– Его не заложили случайно ничем? – спросила Юля.
– Кому это надо? – вопросом на вопрос ответил детектив и свесил вниз ноги.
Кирилл помог по очереди спуститься нам вниз и стал подниматься наверх.
– А он разве с нами не пойдёт? – удивилась я вслух.
– Запомни, в таких случаях всегда кто-то должен оставаться на подстраховке, – сказала Юля с назиданием. – Мало ли что может случиться? А ну как обвалится на нас что-то или ещё проще, взбредёт кому-нибудь люк положить на место и чем-нибудь придавить.
– Я об этом как-то не подумала, – призналась я.
– А внизу ещё и телефон не работает, – предположила она.
– Но ведь Кирилл мужчина! – Я с тоской посмотрела вверх, где, по моему мнению, должен он был сейчас находиться. – Почему рискует его начальница?
– Потому что это моя инициатива помочь тебе, – сказала она очевидное. – Мы ведь с тобой даже договор не заключили об оказании услуг.
