Мы подошли к машинам. Лема усадил Ирину и Сергея на заднее сидение, негромко сказал по-чеченски водителю джипа, чтобы он пересел в Ниссан. В джипе мы остались втроем, Николай кивнул Леме и сел за руль. Мы с Лемой устроились сзади. Как только мы сели, машины рванули с места.
— Ну вот, теперь можно и о делах. Павел Андреич, у нас проблема. Давай, Николай, доложи все, как есть.
Пока Николай рассказывал подробно обо всех событиях, Лема молчал. Потом включился в разговор. Из того, что он рассказал мне, тщательно подбирая слова и выбирая формулировки, стало ясно: похищение Мареты, срывающаяся сделка и пропажа денег как-то связаны между собой. Лема молодец, я его и раньше ценил как работника, и теперь вижу, что деловых качеств он не растерял. Все факты уложил в схему, и вот что получилось. Я помолчал, потом сказал:
— В банке начато служебное расследование. Жалко, что тебя, Николай, не было на месте, но некоторые результаты уже есть. — Они вопросительно глянули на меня, и я продолжил: — В систему вошли кодом доступа, который принадлежит Лине. Деньги, правда, еще не нашли, но, думаю, всплывут денежки, обязательно всплывут.
Николай вскинул голову:
— Администратор базы данных — сто раз проверенный человек, я за него, как за себя, ручаюсь.
— Его сейчас тоже проверяют. Пока ничего нет. Похоже, паролем Лины воспользовались без его ведома. Если в ближайшее время деньги не найдутся, разразится ужасный скандал, деньги-то государственные.
Николай пригнул голову к рулю:
— Павел Андреич, вы же не думаете всерьез, что Лина...
Я перебил его:
— Я не думаю, я уверен: искать надо здесь. Лина может вспомнить, кто знал ее код и мог воспользоваться электронной подписью. Главное сейчас — это вопрос с Маретой. Деньги завтра в 11.30 будут у нас в руках. Николай, как ты считаешь, насколько реальны наши шансы в спасении ребенка?
Николай как-то странно глянул на меня, и сказал:
— Павел Андреич, мне очень трудно это говорить, но...
— Говори, как есть, я не девица, выдержу.
— Они от Мареты не скрываются, из разговора с ней ясно, что лиц они не закрывают, имена она слышит. Девочка не маленькая и умная, потом сможет всех их описать. И опознать, если что, сможет.
Мы с Лемой переглянулись, и он кивнул, соглашаясь с Николаем. Интересно, он знает, что Марета — его дочь?
— Меня, например, очень волнует состав делегации при передаче выкупа, — сквозь зубы сказал Николай. — Логичнее было бы предложить эту роль матери девочки. Или нам с Линой, коль они так уж хорошо осведомлены о наших делах. Зачем сюда вызывать именно вас? Почему они были уверены, что вы вернетесь к нужному сроку? Почему такая спешка, ведь с момента похищения прошли всего сутки?
Скорость у обеих машин высокая, дорога хорошая, вскоре мы въехали в город и буквально через несколько минут тормозили у ворот небольшого особнячка.
Лема вышел из машины, пожал мне и Сергею руку, улыбнулся Ирине и попрощался до завтра. Подниматься в дом он категорично отказался.
— Разберитесь, а завтра мы с Дени подъедем. Кроме того, там, в Москве, наши тоже работают, может, новости какие будут.
Николай провел нас по узкой мощеной дорожке, усаженной цветущими тюльпанами и нарциссами, прямо к крыльцу дома. В дверях нас встретила загоревшая, но измученная Лина и бледная Ася.
Как водится, Ася бросилась на шею Ирине. Они поднялись куда-то наверх. Лина прижалась ко мне и молча плакала. Я гладил ее вздрагивающие плечи и думал, что неладно все в Датском королевстве. Она полезла мне в карман по своей оставшейся с детства привычке, достала платок и громко высморкалась.
Мы с ней вошли в комнату. У дверей веранды Николай разговаривал с каким-то парнем, тот серьезно глянул в нашу сторону, подошел и пожал протянутую мной руку. Лицо Лины при этом напоминало небо во время летнего дождя: тут тебе и тучи, и дождь, и солнце просвечивает. Это что-то новенькое.
— Папа, знакомься, это Алексей.
Я улыбнулся ей:
— Вижу, что Алексей.
Сидящий в кресле Морозов при этой сцене закаменел лицом. Николай вмешался:
— Алексей — мой старый сослуживец, он в курсе всех дел.
— Мне приятель звонил из Москвы, — заговорил тот, — джипа Рзаева в гараже нет, и нет четырех ребят из его охраны. Обычно они исполняют самые доверенные поручения. Отморозки, каких поискать.
Обычно бледные щеки Морозова пошли пятнами, он пожал плечами:
— С какой стати Рзаев будет заниматься похищением ребенка? Он не сумасшедший, чтобы лезть во всякую уголовщину.
Алексей хмуро глянул на него:
— Я и не думаю, что сам Рзаев в это замешан. Скорее всего, позвонил приятель или человек, которому он чем-то обязан, он и одолжил ему людей и машину для исполнения конфиденциального поручения.
Морозов хотел было возразить, но внезапно замолчал. Лицо его побледнело. От изучения метаморфоз, происходящих с лицом Сергея, меня отвлек вопрос Лины:
— Папа, я накрою стол к ужину? Мы вообще-то не готовили ничего, но есть холодное мясо, свежие овощи, сыр, икра и свежее масло. Я быстро сделаю бутерброды и чай.
Морозов угрюмо сказал:
— Ты прекрасно знаешь, что после шести часов я не ем.
Лина спокойно глянула на него:
— Я ведь не тебя спросила. Впрочем, есть апельсины, я могу сделать тебе свежий сок.
Я вмешался:
— А знаешь, я только сейчас вспомнил, что последний раз ел еще перед вылетом в Москву. Так что с удовольствием съем что-нибудь. Тем более, что и знакомство надо отметить по русскому обычаю, заодно и стресс снимем. Давай, ребенок, подсуетись.
Лина прошла в кухню, которая тоже оказалась где-то в этой огромной невозможной комнате. Она доставала продукты из холодильника, зашумела вода. Лина выглянула из-за колонны и сказала:
— Алексей, проводи папу в пустую спальню на втором этаже. Там вы поселитесь с мамой. Можешь переодеться и вымыть руки, у меня почти все готово. Сергея, наверно, разместим в кабинете, там довольно широкий диван.
Морозов холодно процедил:
— Наверное, будет удобнее, если я размещусь в пансионате. Не хочется, знаешь ли, никого стеснять.
Неожиданно вмешался Алексей. Он медленно проговорил:
— Знаешь, помощь может понадобиться в самый неожиданный момент. Ты ведь прилетел именно поэтому? Давай потерпим присутствие друг друга, я думаю, что это ненадолго. — И добавил, усмехнувшись: — Мы ведь цивилизованные люди.
Лина добавила, покраснев:
— Если тебя это волнует, я буду спать с Асей, в ее спальне. Есть еще пустая комната, и здесь два дивана, и внизу, в бильярдной. Ты никого не стеснишь.
Чувствуя, что дальше препираться просто смешно, Морозов кивнул.
