— Погоди, сейчас полистаю свой настольный телефонный справочник! — вновь поперла из него язвительность.
— Саш, ты не так далеко, — ответила Вероника с улыбкой, — и я звала тебя. Помнишь?
— А я не хочу! — ответил с вызовом. — Хочу приезжать на работу и видеть твоё усталое лицо. Хочу звонить тебе по ночам и вызывать в салон, потому что я уже запарился один всё вывозить! Хочу косячить и извиняться, глядя в глаза, прикрываясь букетом, а не слать тебе их с каким-то незнакомым мужиком, которого ты, почти уверен, даже не впустила. На свадьбе твоей хотел гулять, морду кому-нибудь разбить, чтобы посмотреть, как ты будешь штопать его в белом платье, потом нажраться, как свинья, и уехать подальше, бросив все нахрен. Моя это мечта была, ясно? Моя!
— Пять часов, а ты уже бухаешь? — спросила со вздохом.
— Со вчера, — буркнул в ответ, — Макаром, значит, интересуешься… батя тоже.
Я напряглась, Вероника бросила на меня быстрый взгляд и подобралась, спросив:
— Детали, Саш.
— А нет деталей. Поинтересовался и перестал. Мужик четко обозначил свою позицию и порекомендовал в их город со своими уставами не лезть. Катается там, как сыр в масле, но масло точно какое-то другое.
— Поняла, — ответила серьезно. Везёт, я вот ни черта не поняла. — Как там у вас? Все… живы?
Воцарилось молчание. Я внимательно смотрела за Вероникой, её лицо медленно бледнело, а на глазах выступили слезы.
— Поняла… — ответила тихо, а Саша ожил:
— Я не знаю, Ник. Его уже месяц никто не видел. Отец тоже не знает.
Она торопливо моргнула, пытаясь прийти в себя, и спросила:
— Нужен спец по телефонам. Взломать, достать файлы.
— Что-нибудь придумаю… но не раньше завтра, до тебя ещё доехать как-то надо.
— В машину садишься, шесть часов и ты на месте! — ответила нервно и нажала на отбой, обмякнув на сиденье.
— Может… — пробормотала невнятно, а она поморщилась и ответила резко:
— Да труп он. К этому всё и шло, — нервно открыла окно, но с воздухом были проблемы — на улице ещё жарче, чем в машине. Закрыла его, едва не вырвав ручку, пнула руль коленом и отвернулась от меня, пряча слёзы.
Я хотела как-то поддержать её, слова сказать правильные, но их не было. Она тихо хлюпала носом и украдкой вытирала слёзы, а я таращилась на вход, пока не вышел какой-то косматый подросток, воровато озираясь по сторонам. Одна рука в кармане толстовки, во второй держит пирожок, явно не зная, куда тот деть.
— Смотри, — сказала негромко и Вероника тут же приподнялась.
— Очень вкусные тут пироги, судя по всему, — скривилась в ответ и села прямо, вытерев щеки. — Подождём ещё.
Примерно через час появилась ещё пара подростков, парень с девушкой. Девушка то и дело вертела головой, парень одергивал её за руку и что-то тихо шипел на ухо, зашли на две минуты, вышли с тем же пирожком и припустились к автобусной остановке во весь опор.
— Я что-то проголодалась, — хмыкнула Вероника.
— Не продадут, — ответила задумчиво, — помимо пирожка, у обоих парней на правой руке был ярко-розовый браслет. Резиновый, на такие ещё ключи в отелях вешают.
— Силиконовый, — поправила она машинально. — Через дорогу палатка печати.
— Ты там сегодня уже была, моя очередь, — сказала, открывая дверцу.
На этот раз Вероника возражать не стала, подозреваю, ей сейчас больше всего на свете хотелось остаться одной, свернуться калачиком и хорошенько прореветься, но она держалась из-за меня. А по ком бы я могла так страдать?..
Я оставила лишние мысли и перебежала через дорогу, а через пять минут уже вышагивала с новым аксессуаром, тут же направившись в магазин. Взяла с прилавка пирожок, подошла к кассе, положила его на прилавок правой рукой, продавец взглянул мельком и без лишних слов достал пакетик специй из форменного фартука. Я завозилась в кошельке, не зная, сколько всё это стоит, он пробил через кассу выпечку и закатил глаза, наблюдая за мной.
— Тридцать четыре пятьдесят, — сказал вслух, распечатал чек и на обратной стороне написал цифру, от которой у меня полезли на лоб глаза. Повезло, что в кошельке имелись наличные, я отдала их дрожащей рукой, взяла покупки и вышла из магазина, стараясь не выглядеть преступницей.
Ожидала увидеть Веронику заплаканной, но она, напротив, пришла в себя и спросила весело:
— Судя по твоему лицу, операция прошла успешно.
— Удалена большая часть моей получки, — скривилась в ответ, — давай отъедем, что ли…
— Ага, в подворотню, забьём косячок…
— Ник, ты в порядке? — спросила серьёзно.
— Не-а, — хохотнула нервно, — но я слабо себе представляю, что этого громилу так просто грохнуть. Либо накосячил и опять где-то схоронился, либо нарвался и пытают, либо ещё какое-то дерьмо, но верить в то, что он мёртв, я отказываюсь. Потому что башня уезжает, а она мне ещё нужна. Как-то так. Телефон наверняка зарядился до состояния включения, проверь.
Я настроилась на душещипательную беседу и не сразу сообразила, что от своих баранов она вернулась к моим. Включила телефон подруги и, прежде чем предпринять первую попытку, попыталась вспомнить, хотя бы, в какую часть экрана она обычно тыкает. Распознование по лицу Марина не включила, пользовалась четырёхзначным паролем, что, в общем-то, задачу упрощало, но не слишком. После первой же неудачной попытки я поморщилась, а потом просто ввела дату, когда мы встретились.
И она подошла.
Я улыбнулась воспоминаниям, хотя ничего радостного в них не было. Эта миниатюрная блондинка грудью встала на мою защиту, когда в новой школе я стала объектом для насмешек, уже тогда обладая довольно пышными формами.
Чувствуя стыд, я начала копаться в её телефоне, но первым делом полезла не в список вызовов, а в мессенджер, без труда найдя переписку со свои мужем. Ощущений по этому поводу было масса. С одной стороны, Олег настоящий козёл. Те слова, что он ей писал, я за два года брака не слышала ни разу. В любви не объяснялся, нет, но нежностями, пошлостями и комплиментами засыпал с головой. Марина отвечала вяло, редко и в основном просила не писать ей ничего подобного, что его лишь раззадоривало. И хранила каждое слово, наверняка ни раз его перечитав. И обидно, и больно, тошно, противно, а в месте с этим, ужасно жаль их обоих. Я как лишнее звено цепи, лишь мешала чужому счастью.
— Что там? — проявила любопытство Вероника, а я ответила, старательно выговаривая слова и пытаясь не мямлить:
— Горячая переписка моего мужа с моей подругой.
— Да у тебя санта-барбара похлеще моей… — буркнула Ника и притормозила в незнакомом мне дворе. — Давай дунем.
Я достала упаковку специй, она тут же её вскрыла и довольно хмыкнула.
— Надеюсь, ты не всерьёз решила…
— Не говори ерунды, — поморщилась в ответ и высыпала содержимое через окно, туда же отправив упаковку. — В голове и без этого кавардак. Ещё потравишь себя или посмотрим номер Виталия?
— Пожалуй, достаточно, — тяжело вздохнула в ответ и открыла список вызовов.
Последний набранный номер был Максима. «Молчанов» — значилось в списке контактов и ошибки быть не могло. Именно ему она позвонила, судя по времени, прямо из домика, когда пошла собирать вещи. Какое-то время она потратила там, потом мы пререкались, потом она пошла к дороге, а он, тем временем, успел привести в порядок домик и объехать лес через посёлок. Но если она же его и вызвала, почему побежала с чемоданом в лес, испугавшись света фар? Вывих точно был, я видела её ногу, припухлость ещё осталась. Странно… но на этот вопрос могут ответить только двое.
А вот Виталию она даже не звонила, хотя контакт я нашла. «Блондин с фермы» — довольно однозначно. Я собралась набрать его номер, но поняла, что мой телефон сел и, если вспомнить грозный рык Васи, довольно давно.
— Наберёшь? — спросила у Вероники, а она приготовила телефон.
Я продиктовала номер и через несколько секунд ответила женщина:
— Алло!
— Здравствуйте, — сухо поздоровалась Вероника, — это из больницы, на счёт Виталия.
