моих денежных выплат. Я делаю что-то неправильно?
Он почесывает подбородок, его густая рыжая борода выглядит нелепо на фоне редеющих светлых волос.
– Не неправильно. У тебя хорошо получается. – Я пытаюсь дать ему что-то вроде ободряющей улыбки.
Он вздрагивает.
– Тогда ладно. Я просто вернусь к работе.
– Звучит хорошо, – кричит Ной, прежде чем я успеваю ответить, и уезжает по грязной дороге. Он посмеивается, разворачивая внедорожник.
Я хмурюсь:
– Что?
– Ты до смерти пугаешь его.
– Я был вежлив.
– Конечно, но ты все еще пугаешь его до смерти. – Смех Ноя становится громче. – Типа, когда ты пытался улыбнуться, я думал, он обоссытся.
– Я улыбался.
– Тебе так кажется.
Мы возвращаемся к центру комплекса. Я меняю тему:
– Думаю, это означает, что нам нужно отправиться к Колдуэллам.
– Ух. – Его смех прекращается. – Ненавижу это делать.
Мы сворачиваем на тротуар, когда мимо нас проезжает белый рабочий грузовик.
– Мы должны. Подобные разговоры могут привести к неприятностям. Колдуэллам нужно научиться брать деньги и заткнуться. Меньше всего нам нужно, чтобы налоговая узнала о любых нарушениях.
Мы проходим через территорию, старательно избегая оборачиваться и смотреть на невысокое серое здание из шлакоблоков. Дом священника.
– Хорошо, мы можем идти. – Ной проводит рукой по волосам. – Но только никого не обижай, ладно? Не думаю, что смогу выдержать это сегодня.
– Все еще злишься из-за Грегори, да? – Я щелкаю костяшками пальцев.
Его настроение еще больше портится.
– Не могу поверить, что отец заставил меня сделать это.
– Грегори проживет еще ни один день. Все хорошо, что хорошо кончается. – Я откидываюсь на подголовник.
– Где ты взял эти кости? – Он искоса бросает на меня взгляд.
– У меня свои пути.
– Серьезно, чувак. Я имею ввиду, это здорово. Я рад, что нам не пришлось расставаться с Грегори. Но может, у тебя есть секретный тайник с костями, из которого можно выбирать?
– Может, я псих, которого всегда хотел отец. – Я указываю на парадные ворота. – Давай покончим с этим. Заводи машину.
– Ты действительно не собираешься мне говорить?
– Нет.
– Придурок.
Тайник с костями? Нет. Знание того, куда Небесный полицейский сбрасывает останки жертв всех дорожно-транспортных происшествий, которые они находят на территории? Да.
Охранник у ворот, отделяющих частный комплекс от огромного здания церкви «Небесного служения», машет нам. Кованое железо скользит в сторону, и мы выезжаем на широкую парковку, а затем спускаемся с холма на шоссе.
– Налево. Торговый центр «Торнадо».
– Ага, я это помню. Раньше там был отличный китайский ресторанчик.
– Это было давным-давно.
Когда мы были еще детьми, когда «Небесное служение» было не чем иным, как огромным участком земли. Когда наш отец был на подъеме, а не психически ненормальным. И когда мы были «нормальными» детьми, которые ходили в религиозную школу, а отец был проповедником.
– Мама брала нас туда один раз.
– Да. – Ной тяжело сглатывает и едет, шум ветра тревожит наши темные мысли.
Мы въезжаем в торговый центр и паркуемся перед хозяйственным магазином «Колдуэллс» с приличным складом пиломатериалов позади.
– Держи себя в руках.
Ной всегда был миротворцем. Но иногда мир – это не вариант. И тогда в игру вступаю я.
– Пока они поступают правильно. – Мы входим, и над дверью звонит маленький колокольчик. Полки выстроены аккуратными рядами, товары обращены лицом к покупателям. Колдуэллы гордятся своим учреждением. Хорошо. Это то, что я могу использовать.
– Могу я помочь вам, парни, что-нибудь найти? – Мужчина средних лет с волосами цвета соли и перца склоняется над кассой справа от меня. Его сердечная улыбка и очки Джона Леннона придают ему дружелюбный вид, который ему идеально подходит.
– Мистер Колдуэлл?
– Это я. Скажи, разве я тебя не знаю?
Я прохожу по проходу с гвоздями и шурупами, а Ной прислоняется к входной двери, блокируя ее. Вытащив молоток из стойки, я взвешиваю его в руке, затем возвращаюсь к стойке.
Пока мистер Колдуэлл стоит прямо.
– Вы парни Пророка, не так ли?
– Да, это мы. – Я подхожу к нему и ставлю молоток на потрескавшуюся деревянную стойку.
– Нужен молоток? – Он смотрит вниз.
– Это зависит…
Он возится с карманами на своем фартуке цвета хаки, на котором спереди зелеными буквами отпечатано «Колдуэлл».
– Зависит от чего?
– От вас.
Он перестает ерзать.
– Что вы имеете в виду?
Я не хочу обижать этого человека. Но я буду.
Я провожу кончиками пальцев по деревянной ручке молота, но не отрываю взгляд от него.
– Я слышал, вы жаловались на заказы, которые вы получаете от церкви. Вы не цените…
– Подожди минутку. Я сказал только то, что …
Я показываю один палец.
– Тссс. Это та часть, где вы слушаете.
Кровь отливает от его лица, а я даже не повысил голос.
– Когда наши ребята что-то покупают у вас, они расплачиваются наличными. У вас не будет проблем с этим. Вы возьмете наши деньги и скажете спасибо. Понимаете?
Он кивает.
Кто-то стучит в дверь, но один взгляд Ноя заставляет его отступить.
– Если я узнаю о каких-либо проблемах… – Я поднимаю молоток, – мне придется вернуться. И я действительно не хочу. – Я делаю вид, что оглядываюсь. – У вас здесь хорошее место. Все сделано с любовью. Я могу сказать, что вы гордитесь тем, что у вас есть. Так что берегите это. Держите двери открытыми. И продолжайте забирать наши деньги молча. Мы поняли друг друга?
– Д-да, сэр. – Он громко сглатывает.
Я с глухим стуком бросаю молоток на деревянную стойку, и он прыгает.
– Ной, мы закончили. – Я отступаю, затем поворачиваюсь к двери. – Увидимся на воскресной службе, мистер Колдуэлл.
Мое внимание привлекает флаер в окне. Плакат о пропавших без вести. Я останавливаюсь и вглядываюсь повнимательнее, только чтобы найти серые глаза Далилы, смотрящие на меня.
***
Грейс сидит на краю широкого стола для переговоров, ее голубые глаза смотрят на меня, когда я снимаю пиджак и накидываю его на спинку кожаного кресла.
– Как мило, что вы присоединились ко мне.
Тон ее шелковистый, как всегда обманчивый.
– Давай продолжим. – Я падаю на один из стульев.
– Это единственный привет, который я получу? – Она искусственно надувает губы.
Я протираю глаза, мои суставы пульсируют от повреждений, которые я получил накануне.
– Чего ты хочешь от меня, Грейс?
Она обходит стол и наклоняется ко мне, нелепая черная одежда покрывает ее с головы до ног.
– Я помню, когда ты был счастлив меня видеть. – Она скользит пальцами по моему бицепсу и вызывающе смотрит на меня.
Я отбиваю ее руку.
– Я здесь по делам. Ничего больше. Что ты и этот идиот Ньюэлл приготовили к зимнему солнцестоянию?
– Тебе так легко, правда? – рычит она. –
