– Да, мне гораздо ближе этот аромат, – интимным тоном сообщила Светик. – А деньги, как известно, не пахнут. Мир без запахов – такой пресный.
– Только не рассказывайте об этом работникам станции очистки канализационных вод, – засмеялась Алиса Островская.
Светик нахмурилась. Вокруг было слишком много претенденток на приз зрительских симпатий.
– Что-то здесь душно. Пойдемте на свежий воздух. – Она призывно посмотрела на господина Нархова. – Угостите девушку сигареткой, а то я свою зажигалку потеряла…
Катя сомневалась, чтобы такая вещица вообще когда-нибудь у блондинки имелась. Светик считала, что от табака портится цвет лица, но что делать, если сейчас это единственный способ уединиться с американским миллионером.
Миллионер, даром что ученый, как какой-нибудь карп, с готовностью проглотил наживку и отправился со Светиком на балкон.
– За прекрасных дам! – Горчаков протянул Кате бокал шампанского и переставил поближе блюдо с клубникой.
– Извините, сегодня я предпочитаю текилу. И она там греется, – спохватилась Катя. – Как насчет соли?
– Соль на кухне. – Хозяин сделал приглашающий жест.
Это что же получается? Одна парочка на балкон, вторая на кухню? А с кем же Алиса Островская останется?
– Я тебя умоляю, Алекс. Откуда на твоей кухне соль? – хмыкнула она. – Ты разве крестьянин? Хлеб да соль и все такое. Вы что, не в курсе, девушка, что в моде бессолевая диета?
– Нет, зато я в курсе соляных бунтов. Случались такие на Руси как раз из-за нехватки соли. – В Кате заговорил историк.
– Пойдем, расскажешь, – улыбнулся ей Горчаков.
Но лекции о народных восстаниях не получилось. Следом за Катей и Алексеем на кухню ворвалась Алиса.
– Я вспомнила, где вас видела, – торжествующе объявила она. – Алекс, спрячь от нее спички. Можешь даже набрать телефон 01 от греха подальше. А я звоню своему оператору. Мы прямо сейчас запишем эксклюзивное интервью про обжигающую страсть…
Светик курила не затягиваясь. Сигарета – просто атрибут в ее красивых пальцах, привлекающий внимание к чувственным губам.
Черт! Почему-то ей было не слишком уютно на этом балконе. Хотя здесь вполне симпатично, отделка во французском стиле: плетеная мебель, цветы, пол с подогревом, стекла до пола с видом на сумерки и фонари. И зажигалкой перед ее сигаретой щелкнул та-акой симпатичный парень. Вроде все как обычно. Но что-то не так…
А между тем каждая минута делает ее все старше и все очевиднее не замужем. Почему-то в тридцать лет это больше бросается в глаза, чем в двадцать. И конкуренция обостряется. Когда ей было двадцать, эти худосочные любительницы Мадонны еще в школьной столовой питались, а не в ресторанах, и с платиной были знакомы разве что по таблице Менделеева. Нет, больше тянуть нельзя. Это на самом деле отличный шанс. Может быть, даже последний…
Светик привыкла притягивать взгляды и пробуждать желание одним фактом своего существования. Здесь же явно требовались дополнительные усилия. С чего бы это? Вроде и не поправилась, и первые морщинки в салоне за большие деньги победила, и взгляд «меня интересуешь только ты в этом мире» отрепетировала. Так в чем проблема? Может быть, Тимур до сих пор относится к ней как к девушке своего друга? Но это же смешно!
– В отличие от Пола и Хизер мы с Алексом расстались друзьями, – проинформировала она. – Какие могут быть обиды? Это же так естественно! Искать, пробовать, пока ты молод и свободен. Ну не подошли друг другу сумка и туфли – подумаешь! Можно другие подобрать. Но ведь пока не попробуешь, не наденешь, не узнаешь – сочетаются ли цвета и фактуры.
– Отношения как примерочная? Сегодня вам, Светлана, удаются интересные образы, – оценил собеседник.
– Просто я много об этом думаю, – ответила Светик немного смущенно и чуть-чуть элегично. – Женщине, знаете ли, свойственно размышлять о любви… А о чем свойственно размышлять мужчинам? Да еще таким мужественным, как вы?
– Вообще-то в последнее время не выходит из головы молекулярно-кинетическая теория, – вполне серьезно ответил Тимур.
– Неужели вы так много работаете, чтобы в редкие минуты отдыха снова думать о физике? С этим нужно что-то срочно делать! – Светик затушила сигарету и предприняла марш-бросок навстречу своей судьбе. – Давайте обсудим совсем другую теорию. Я слышала, что женщинам нравится думать о любви, а мужчинам – заниматься любовью.
Многозначительный взгляд, участившееся сердцебиение, сбившееся дыхание. Такая мизансцена не оставит равнодушным ни физика, ни лирика.
– Хотите проверить теорию практикой? – усмехнулся Тимур.
– Жажду! – кивнула Светик.
– Жажду такой красивой девушки грех не утолить.
– Смертный грех!
– Пойдем отсюда?
– Лучше поедем. К тебе…
– Алиса, что за бессвязные выкрики? – изумился Горчаков. – Репетируешь роль для театра абсурда?
– Театр? Ну да, я наконец вспомнила, какую роль сыграла эта девица. – Островская ткнула в сторону Кати пальчиком с ярким маникюром. – Это же та самая, которая устроила пожар из-за того, что ты ушел ко мне. Демонстративное поведение, знаешь ли. Немного ревности, немного истерики, много огня…
– Что за бред?
– Это не бред, а почти цитата из моего интернет-дневника. Тысячи просмотров ежедневно, между прочим. И даже следствие заинтересовалось этой версией.
– Какое следствие?
– Ну, по делу о поджоге. Вас ведь, милочка, вызывали на допрос? – Алиса вдруг заговорила тоном заботливой тетушки.
– А как же! – отозвалась Катя. – И страховая компания заинтересовалась, и правоохранительные органы. Пришлось даже отпечатки пальцев сдавать. Увлекательнейшая процедура…
Последнее слово отлично рифмуется со словом «дура», но Катя не стала произносить его в адрес госпожи Островской, а попыталась во всем найти положительные моменты. Ну не вцепляться же в волосы этой дамочке с воплями: «Твоя неуемная фантазия мне жить мешает!»
– Минуточку! – Алексей выглядел так, будто был занят постройкой плота в то время, когда Алиса и Катя уже сконструировали подводную лодку. – Какие допросы? Какие отпечатки?
– Ваша подруга, Алексей Сергеевич, написала в своем интернет-дневнике, что я решила сжечь себя заживо, узнав о вашей с ней большой и чистой любви.
Катя не собиралась ябедничать. Но и скрывать тут нечего, особенно после многотысячных просмотров.
– Алиса, ты что, пьяная была? – Горчаков в эти тысячи явно не вошел и узнал о происходящем лишь сейчас.
– Наоборот, я была в ударе. Так быстро и вдохновенно написала. Вот бы всегда так сценарии строчить к моей программе…
– Подожди, это же всего лишь твои домыслы. Зачем ты их озвучила? Ты хочешь получить иск о клевете?
