скорее как комплимент.
– А ты наглая, беспринципная сволочь, – сказала я Виктору то, что действительно о нем думала. Хотела и дальше продолжить мысль, но Аблов не дал, закрыв мне рот новым сногсшибательным поцелуем.
Виктор отстранился так же внезапно, как и набросился, он теперь нависал надо мной на вытянутых руках и смотрел, как победитель на поверженного и поставленного на колени врага.
А куда делась его страсть, вожделение, в конце концов, одержимость? Почему взгляд Виктора стал таким ясным, хитрым, но самое странное, спокойным?
Вот же я дурында, Аблов просто доказывал мне, что он не гей, а я растеклась лужицей.
Какой позор!
Повела себя, как не в меру впечатлительная школьница на первом свидании, забыла о стыде, о том, кто такой Виктор и как я оказалась в этом доме.
Стас! Как же я теперь посмотрю в глаза мужу, как смогу целовать его после другого мужчины?
Какая же я дрянь! Стас от меня никогда ничего не требовал, кроме верности, и надо же было именно в этом перед ним провиниться. Хорошо, что хоть точку невозврата не перешла, хотя нет, перед собой надо быть честной, остановилась не я, а Виктор.
– Может, уже прекратишь ухмыляться и наконец снимешь с меня свою тяжелую тушу, – процедила я сквозь зубы.
Брови Аблова взметнулись вверх, но улыбка при этом никуда не исчезла:
– Ишь ты, какая строгая стала, а еще минуту назад была довольная и все тебя устраивало.
– Минуту назад я проводила следственный эксперимент, на практике хотела убедиться, права я была в своих выводах или нет. Могу теперь утверждать, что ты натурал, но не льсти себе, не так уж я была и довольна. Просто притворялась, чтобы ты не подкачал.
Виктор с пляшущими чертятами в глазах медленно начал склоняться. Я сжалась и приготовилась к бою, больше никаких поцелуев. Один раз уже наступила на грабли, второго раза не будет.
– Маленькая врушка, – обдавая дыханием мой висок, с озорными нотками произнес Виктор и рассмеялся.
Я воспользовалась неуемным весельем Аблова и, оттолкнув, выскользнула из-под него, к слову, Виктор не особо препятствовал. Спрыгнула на пол, одернула футболку и рванула на выход, вот только под ноги забыла посмотреть. Напоролась на табурет, запнулась и, ударив коленку, чуть не упала.
– Лера, не стоит так нервничать, – усевшись на столе, пропел Виктор. – Виноватый вид тебе не идет, подумаешь, тоже мне, нагрешила, поцеловалась.
– Обзаведешься женой, тогда и поговорим. Посмотрим, что ты скажешь, если она с кем-нибудь точно так же покувыркается, – морщась и растирая ушибленное колено, пробормотала себе под нос. Такими темпами получая увечья, через пару дней на мне ни одного целого места не останется.
– Удавлю гадину, – прорычал Виктор, очевидно, представив, что гипотетическая будущая жена ему изменила, но потом добавил: – Чтобы претендовать в браке на преданность, надо самому быть честным со своей второй половиной. Разве не так?
– Конечно же так, но…
– Никаких «но» не существует, – перебил Аблов. – Твой муж – чмо, и ты ничего ему не должна. Даже не вздумай считать, что в чем-то перед ним виновата, – как-то чересчур агрессивно заявил Виктор.
– А ну объяснись, что ты имеешь в виду? – Мгновенно забыв, что еще совсем недавно планировала поскорее исчезнуть из кухни, я шагнула в сторону Аблова. – Почему ты так говоришь? В чем опять обвиняешь Стаса? В неверности? Никогда не поверю. Он меня любит.
– Ну да, любит, а еще… – Аблов осекся, на полуслове умолк, самым нахальным образом меня обошел и направился к двери из кухни.
Ну уж нет, если сказал «А», пусть говорит и «Б». Бросившись вслед, я настигла Виктора уже в гостиной, которая не пустовала – на диване развалился Глеб и пялился в телевизор, а Костян у окна разговаривал по телефону.
– Виктор, не смей от меня убегать, мы не закончили.
– Лера, несколько раз подряд удовлетворить девушку я мог в двадцать лет, сейчас, увы, нет. Если так приспичило, подойди позже, а лучше вообще завтра.
– Аблов, ты что несешь?! – заметив раскрытые рты охранников, возмутилась я, но Виктор не остановился и, обратившись к своим исполнителям, принялся и дальше позорить меня.
– Парни, предупреждаю, Лера из породы банных листов, – он ткнул в меня пальцем. – Один раз приголубите, потом не отвяжетесь. Будет продолжать за вами таскаться, добавки выпрашивать. Так что имейте в виду. Осторожней.
Я замерла на месте и глотаю ртом воздух, планирую выплеснуть на Аблова целый ушат чудных матерных слов, пусть только дар речи ко мне вернется, а пока в силу чрезмерного возмущения сделать этого не могла. Я оглядываюсь и ищу поблизости подходящую вещь, чтобы запустить ее в дурную голову Виктора.
Низкий, в деревенском стиле деревянный табурет с кожаной сидушкой показался мне отличной идеей. Оторвав от пола метательное орудие, я несколько раз качнула его в руках, так сказать, взвесила и пришла к выводу – подойдет. Табурет достаточно легкий, чтобы я могла замахнуться, и достаточно тяжелый, чтобы языкатой сволочи стало больно.
Только я занесла табурет над головой, как тут же передумала им пулять. Похоже, из всех присутствующих в гостиной только мы с Абловом неадекватные. Костян, бросив осуждающий взгляд на начальника, отвернулся обратно к окну и, судя по разговору, продолжил заказывать металлические листы. Глебу, в отличие от коллеги, шутка хозяина понравилась, но тоже не сказать, чтобы очень. Он злорадно хохотнул пару раз и снова уткнулся в экран телевизора.
Я поставила табурет на место – зачем тратить нервы на бессмысленные разборки, выпрямила спину, как можно выше вздернула носик и спокойно направилась на второй этаж в «свою» комнату.
Приняв душ, я проглотила таблетки, честно полежала, поболела, но, не выдержав, выползла из-под одеяла. Ну не могу я валяться в постели, когда за окном не темно, даже если градусник показывает температуру больше тридцати семи.
Побродила из угла в угол, поглядела в окно, понаблюдала, как Костя обустраивает территорию вокруг вольера, а Глеб ковыряется в автомобиле, чинит его после моих проделок с воротами и поняла: если хоть чем-нибудь не займу голову или руки, свихнусь. Решено было для начала выпить крепкого чаю и перекусить.
По дороге на первый этаж, прежде чем зайти куда-либо, сначала выглядывала из-за угла, проверяла, нет ли там Аблова. После поцелуев я чувствовала, что еще долго с ним встречаться не захочу. К счастью, на Виктора не наткнулась, хотя вероятность была. Его машина на месте, значит, и упырь дома.
В кухне на столе я обнаружила три наполненных пакета. Естественно,
