– Не сравнивай, брат. Я люблю Машу и завтра буду рядом с ней.
– Я тоже люблю свою жену, – отрезал Илья. – Но вчера она не могла быть рядом со мной. Спокойно ночи, Сереж. Если хочешь, оставайся у нас. Рядом…
Свои новые вещи Женя повесила в самый дальний угол шкафа, туда же запихнула и «милую сумочку». Поиграла и хватит. Это атрибуты другой жизни. Не Жениной. Ей не для кого наряжаться. А для себя сойдет то, что под настроение: серые брюки, черная водолазка. Ее обычная одежда, арестантская роба в тюрьме одиночества…
Она почти не спала этой ночью. Снова и снова слушала кассету. Как убийце удалось сделать запись? Такое ощущение, что они все у него под колпаком. Он имеет доступ не только на рабочее место Жени, но и в кабинет вице-президента «Чугунмет». Невероятно! Однако Женя не пойдет с этим к Илье или Сергею. Конечно, стоило бы их предупредить о прослушке, но она не сможет признаться им, что все знает. Не сможет посмотреть в глаза.
Нет, она оставит кассету у себя. На случай рецидива. Мечты об Илье ведь обязательно вернутся. И ей вдруг покажется, что между ними что-то возможно. Бывают же чудеса на свете…
Она нажмет на кнопку и поймет, что не бывают. Случаются лишь оперативно-розыскные мероприятия.
А еще в самом конце записи Женя услышала незнакомый голос.
– Хочешь умереть? Спроси меня, как…
Наверное, это голос убийцы. Но в нем не было ничего пугающего. Скорее, он говорил сочувственно…
Господи, этот монстр ей сочувствует! Он что в курсе ее отношений с Ильей? Может, он и в гостиничном номере прослушку организовал, а то и скрытую видеокамеру поставил. Бред какой-то! Зачем ему все это? Он что собирает компромат на Илью?
Но с другой стороны, раз сочувствует, не станет кромсать ножом. И что это за присказка у него такая: хочешь умереть, спроси меня, как? Он что автор практического пособия для самоубийц? Черноруцкий действительно повесился. А сестра Ильи и медсестра были жестоко убиты.
Чего же он хочет от Жени? Чтобы она разрешила ему убить себя? Мол, я тебя не больно зарежу…
Сергей принес Маше завтрак в постель. Она чуть с кровати не упала. Чем он незамедлил воспользоваться. Обнял ее, якобы в целях безопасности, и поцеловал уже без всяких посторонних целей.
– Доброе утро, солнышко! – жизнерадостно провозгласил он.
– Это вряд ли, – Маша больше напоминала тучу. – Не пустили в дверь, ты пролез в окно?
– Ты же знаешь, у меня везде свои люди.
Да уж. Неужели Илья будет на его стороне, а, значит, против Маши? Хотя, конечно, это не война. Враги не подают на подносе бутерброд с помидорами и ее любимым сыром с плесенью, йогурт и кофе.
– Спасибо, – буркнула Маша, делая глоток.
– Всегда к вашим услугам.
Наверное, он улыбался не потому, что ему было весело, а чтобы хоть чуть-чуть поднять ей настроение. Наверное, хорошо, что есть человек, который вот так работает домкратом. Остальные тоже любят ее и приедут сегодня на кладбище, но им бы со своим настроением разобраться…
– К услугам, говоришь? – задумалась Маша. – То есть, ты сделаешь все, что я попрошу?
– Запросто! Если только просьба не подпадает под действие Уголовного кодекса…
– Договорились! Обещаю, что не выйду за рамки закона. Обещаю, что буду любить тебя вечно…
Льдинки исчезли из ее глаз. Маша смотрела на Сергея, как ребенок на хозяина кондитерской фабрики: одновременно и просительно и влюблено.
Ему не понравился этот взгляд. Вот если бы просто влюблено…
– Сергей, я хочу, чтобы ты рассказал мне о связи Болотовых с убийством моих родителей.
Медленно и серьезно, отделяя каждое слово и наблюдая за его реакцией. Маша не сомневался, что он знает. Он же лучший друг Ильи. Но он всегда пресекал разговоры на тему взрыва. Однако теперь она задала конкретный вопрос.
– Солнышко, мы же договорились не возвращаться к этому, – мягко сказал Сергей. – Ну зачем поворачивать нож в ране?
– Значит, связь есть?! – почти не дыша, спросила Маша. – Болотовы причастны?
– Маша, пожалуйста, – Сергей поморщился, как от зубной боли.
– Я прошу тебя! – она схватила его за руку, совсем как раньше. Будто не было ссоры и нелепых обвинений. Будто они по-прежнему вместе. – Если я что-то для тебя значу…
– Маша, торг здесь не уместен, – он выдернул руку, но тут же положил свою ладонь сверху ее. – Я люблю тебя, но мы договорились никогда этого не касаться.
– С кем договорились? С Ильей? Как будто я все еще маленькая девочка, от которой скрывают правду.
– И Илья и родители любят тебя – вот единственная правда.
– Но я хочу знать другую. Почему погибли мои родители? – она сделала ударение на слово «мои».
– Потому, что какой-то подонок заминировал машину.
– И Болотовы здесь ни при чем?
– Маша! – Сергей укоризненно покачал головой, но не смог просто ответить «нет».
– Иди к черту! – закричала она и оттолкнула и его руку, и его поднос, и его поганый кофе. – Идите вы все к черту! Не хочу видеть никого. И на кладбище не смейте являться!
Сергей ушел. А она, конечно, успокоилась. И разрешила Илье войти в свою комнату и обнять себя. И отвезти на городское кладбище. И там уже их ждали Игорь Петрович и Людмила Ивановна. Специально приехали из Москвы. И всё было очень печально и, кажется, искренне.
Но, возможно, это потому, что их ждала еще одна могила – могила их Маши…
– Вчера я откровенно побеседовала с Владиславом Степановичем, – Аня со значением взглянула на Женю. – Они с моим благоверным подвозили меня домой после работы. Я заметила, что он выглядит не очень. Похудел как-то. Он признался, что обед ему готовить некому. Вот они – прелести развода… Но я-то знаю, как ему помочь. Я пригласила его в субботу на обед к тебе.
– Ко мне?! – Женя аж подскочила на стуле. – Но мы даже не знакомы.
– Не волнуйся, я ему про тебя все объяснила. Что ты снимаешь жилье, и вообще девушка неприметная, скромная. Владислав Степанович ответил, что это не проблема, мол, с недавних пор он не любит красоток. Красивая жена от него ушла, теперь ему нужно что-нибудь попроще. Ты как раз подходишь.
– Ну спасибо, – попыталась улыбнуться Женя.
Хорошо еще, что в офисе нет Юли, а значит, и свидетелей ее позора. Хотя, наверное, большинство людей знакомятся через знакомых. Вдруг это не так уж и плохо? Свидание в субботу, как у большинства незамужних молодых женщин. Это отвлечет ее от мыслей об убийце, и от терзаний по поводу Ильи.
– Ты не обиделась, надеюсь, – забеспокоилась Аня. – На конкурсах красоты все какие-то одинаковые, в каждой же обычной девушке есть своя изюминка. А Владислав Степанович любит сладкое.
– Аня, я не думаю, что это хорошая идея, – растерялась Женя.
