– Мои сестры были очень недовольны, когда узнали, что я снова собираюсь сюда, – призналась вдруг Мадлен.
– Ну, если бы у меня была сестра, я бы тоже не хотел…
– Нет, я говорю не о Монтедоре. Они не хотели, чтобы я принимала приглашение от президента Веракруса. Особенно младшая сестра. Она сказала… – Мадлен поежилась. – Ну, в общем, ты понимаешь.
– Еще бы… Но по крайней мере ты будешь в безопасности.
– Именно это я им и сказала.
– Ну а уж коль скоро ты не хочешь возвращаться в отель «У тигра»…
– Нет. Не хочу.
Вспомнив мягкое выражение ее лица перед их сегодняшним рейсом, Рэнсом наконец решился задать вопрос, который не давал ему покоя вот уже несколько месяцев:
– Твоего имени не оказалось тогда в списке постояльцев отеля «У тигра», я проверил все бумаги. Ну, тогда, на следующее утро… – Рэнсом увидел, как Мадлен стискивает зубы, но тем не менее продолжил: – Что же ты делала там в такое время? Ты, Мадлен Баррингтон, у которой не было ни багажа, ни даже отдельной комнаты…
Мадлен аккуратно поправила юбку, не глядя на Рэнсома. Когда она наконец заговорила, голос ее звучал глухо и отстраненно.
– Накануне я провела весь день в аэропорту в ожидании своего рейса. А когда его отменили, то обнаружилось, что мой багаж по ошибке погрузили в другой самолет. – Мадлен нахмурилась и добавила как бы невзначай: – Мне так и не вернули вещи… – Она прокашлялась: – Ну, я и напилась от отчаяния. Сразу несколько бокалов… В тот самый момент, когда ты подошел ко мне, я собиралась пойти взять на ночь номер…
– Но тут подошел я… – задумчиво повторил Рэнсом и внимательно посмотрел на Мадлен. Солнечные лучи золотили ее светлые волосы. Она была слишком дисциплинированной и собранной, чтобы выдавать свое напряжение, – однако он почувствовал его. Он, кажется, научился уже разбираться в малейших нюансах ее поведения. – Тогда понятно, почему никто толком не мог ответить ни на один мой вопрос утром. Все считали, что тебя давно уже нет в стране.
Мадлен ничего не ответила.
– И все же, – задумчиво произнес Рэнсом, – я уверен, что такую женщину, как ты, они обязательно должны запомнить – даже если и не знали твоего имени… – Видя ее удивленный взгляд, он объяснил: – Я описал подробно твою внешность дежурному на следующее утро. Мне показалось, он или не захотел вмешиваться, или и правда тебя ни разу в жизни не видел…
– А-а-а – протянула Мадлен и снова уставилась в окно.
Рэнсом ужасно хотел задать ей самый главный вопрос: почему она убежала от него утром, даже не простившись? Однако он боялся, что ответ может оказаться для него не слишком приятным. А для чего ей было с ним оставаться? – спросила бы она его. Только для того, чтобы после завтрака они обменялись телефонами?
Рэнсом промолчал и внимательно посмотрел на Мадлен. Она, казалось, полностью была поглощена тем, что происходило за окном.
Однако теперь Рэнсом точно знал, почему он решил вернуться в Монтедору. Он понял, почему не отказался и не позволил Мадлен уволить его. Разумеется, причины эти не имели ничего общего ни с Доби Дьюном, ни с «Марино секьюрити», ни даже с обещанием, которое он дал ее отцу, Теккери Баррингтону. В тот момент, когда он увидел ее фотографию на столе, Рэнсом решил, что полетит с ней – полетит хоть на край света. Он просто не осознавал этого до сих пор, а когда понял, всего мгновение назад, то едва не признался ей. Он согласился стать ее телохранителем потому – как бы глупо это ни звучало, – что не мог доверить ее безопасность, ее жизнь кому-то другому. Если она должна лететь в Монтедору – значит, он полетит вместе с ней. И будет охранять ее, чтобы ничего с ней не случилось. Все, оказывается, очень просто.
Нет, Рэнсом не обрадовался своим мыслям. Ну что такого она сделала, чтобы заслужить от него эту поистине собачью преданность? Он даже немного обиделся на Мадлен за то, что она считает, будто обойдется здесь без него.
Как мерзко смотрели на нее те двое в аэропорту… Он хотел врезать им что было силы, но подумал, что лучше всего увести Мадлен как можно скорее. Он не хотел, чтобы на нее смотрели так. Он хотел охранять ее, защищать, если понадобится.
Глубоко вздохнув, он откинулся на мягкое сиденье. Господи, хорошо бы взять отпуск – не сейчас, конечно, а когда все это закончится. Как он устал…
Минут через двадцать они подъехали к первому контрольно-пропускному пункту. Признав Мигеля и личный автомобиль президента Веракруса, человек в военной форме махнул рукой – и их пропустили дальше.
До президентского дворца им пришлось пройти еще через два таких пункта. Там дежурили люди из личной охраны президента. У ворот, ведущих во дворец, Мадлен и Рэнсому приказали выйти из машины и со всей тщательностью осмотрели ее.
Когда один из военнослужащих начал рыться в чемодане Мадлен, та пробормотала:
– Как я вижу, быть гостьей президента в этой стране вовсе не означает, что с тобой будут обращаться как положено…
– Это я, – с гордостью сообщил Рэнсом, – мои распоряжения. Когда я в первый раз приехал сюда, то любой террорист мог чуть ли не бомбу пронести в президентский дворец, ему и слова не сказали бы.
Спустя пять минут пришла полная женщина-охранник в военной форме. Она отвела Мадлен за машину и тщательно обыскала ее. После того как эта неприятная процедура закончилась, Мадлен обнаружила, что у Рэнсома отобрали револьверы.
– Разве во дворце оружие тебе не понадобится? – поинтересовалась она.
– Я бы предпочел его с собой все же в взять, – признался Рэнсом. – Однако, если знаешь, что у всех отбирают оружие при въезде во дворец, становится намного легче.
– Тоже твое распоряжение?
Рэнсом кивнул:
– Никто, кроме президента и нескольких его личных охранников, не имеет права носить оружие на территории дворца. Даже сегуридоры.
– Следовательно, я в безопасности – до тех пор, пока меня не решит застрелить лично сеньор президент или кто-нибудь из его личных охранников.
– Получается, что так, – усмехнулся Рэнсом.
Они сели обратно в машину. Когда Мигель проехал через первые, главные ворота, те немедленно закрылись за ними. Вторые ворота, впереди, были еще закрыты – таким образом машина оказалась словно в ловушке. Охранник, дежуривший у вторых ворот, допросил их, переговорил с кем-то по рации и только после этого пропустил автомобиль.
У самого входа в президентский дворец стояла целая дюжина охранников. Дворец представлял собой огромный особняк из белого камня, с мраморными лестницами и колоннами, красной черепичной крышей, прекрасно вымощенными дорогами и зелеными садами вокруг. Его построил примерно пятьдесят лет назад правитель тогда еще мирного, спокойного аграрного государства. Дворец выглядел довольно скромно по сравнению с загородной виллой Веракруса в ста милях к югу, где президент отдыхал и проводил отпуска.
