— Ну уж нет! В нашей семье нет прогульщиков! — вставила свои пять копеек Виктория.
Переглянувшись, мы все дружно рассмеялись, сотрясая стены подъезда громким смехом.
Вытерев выступившие слёзы и продолжая посмеиваться, я сказала:
— Могу только представить, чего тебе это стоило. Вернуться в школу и сидеть на уроках!
— Слава Всевышнему, долго вы меня не мучали! — закатила она свои глаза, в которых сверкали слёзы.
Молчание затянулось, каждый думал о своём. Переминаясь на месте, моя дочь не выдержала и спросила:
— Ну, и долго мы здесь ещё будем стоять?
— Светуль, а ты чем занимаешься? Может, присоединишься? — решила я спросить подругу, которая мне была как родная сестра.
— Я… Я, да нет, не хочу вам мешать… — промямлила она, опуская свой взгляд.
— С каких это пор ты нам мешаешь? Перестань, ты часть нашей семьи! И это не обсуждается! — посмотрела я на неё так, чтобы и не вздумала возражать.
— Спасибо, — всхлипнула она и кинулась меня обнимать.
— Эй, эй-ей! Хватит слез, у нас здесь свадьба планируется, а они тут слёзы льют! — прозвучал голос моей дочери буквально над головой.
Поднимаю на неё свои глаза и встречаюсь с ее милой улыбкой. Вот она моя девочка, моя доченька, уже и не злится. Подмигнув ей, я скомандовала:
— Так, всем на выход! Сегодня господин Орловский ведёт нас в ресторан отмечать нашу помолвку.
— Замечательная идея, только сначала заедем в загс, подадим заявление, — довольно пробормотал он, сжимая мою ладонь.
— Кость, воскресенье, какой загс? — решила напомнить ему.
— Значит, воспользуемся положением Орловского и откроем загс! — подмигнул он мне, и наша шумная компания вышла во двор на потеху старушкам, которые только что и ждали новых сплетен.
*****
Выдыхаю и открываю глаза, и окидываю свое отражение в зеркале.
— Мама, ну, ты там долго ещё? Выходи, уже сил нет. Покажись, пожалуйста! — настаивала моя дочь, пока я крутилась в кабинке примерочной и нервно теребила край белоснежного платья.
— Ой, девочки, я не знаю! Нет, ну, это просто смешно, мне же не восемнадцать лет! А в этом белом балахоне я похожа на старую, потрепанную куклу, которую раньше сажали на капот машины! — упала я на табуретку в просторной примерочной кабинке.
— Натель, ты как маленькая, честное слово! Ну, не нравится платье, давай другое примерять, — дипломатично заметила подруга Светка.
— Теть Свет, она уже пять платьев перемерила и ни одного нам не показала! Мам, — постучала она в стенку кабинки, — это у тебя что, такая свадебная лихорадка?!
Вздохнув, я вновь встала и окинула себя взглядом в зеркале в полный рост. Нет! Это точно не оно!
— Даже не хочу позориться. Вы не можете мне подобрать что-то простенькое и не обязательно белоснежное? Можно ведь и цвета слоновой кости, или кремовое. И никакого кринолина, умоляю!
— Ну, хорошо, сейчас посмотрим, — донёсся до меня уставший голос дочери.
Зачем я только согласилась на все это?! Можно ведь было тихонько расписаться, раз для Кости это так важно. Но нет же! Надо помпезно так, чтобы каждая живая душа об этом знала. Журналюги то и дело караулят меня на каждом повороте, хожу по улице, словно воришка, шарахаясь ото всех. У него выборы на носу, а он решил свадьбу сыграть.
— Мам, посмотри вот это, — постучала в дверь Виктория.
Приоткрыв немного дверь, я взяла шелковое платье нежно-кремового цвета, без кринолина и многочисленного бисера. Ну, вот, могут, когда хотят! Осталось примерить этот наряд и драпать отсюда со всех ног.
— Нат, там ещё это… Фата, — осторожно сказала Светка.
— Вот возьми и накинь ее себе! — съязвила я пытаясь выпутаться из заложников пышного, нескончаемого кринолина. — Свет, ну какая фата?! Я вообще замуж не хочу!
— Мама! Что ты такое говоришь? — взвизгнула моя доченька.
Виктория за последнее время стала самой настоящей соратницей своего отца. Кто бы мог подумать?! Эти двое так спелись, что я иной раз себя ловила на материнской ревности. Вот же как получается, раньше она принадлежала только мне, а сейчас же ее приходится делить аж с двумя Орловскими!
— Котёночек, ну, я же не молодая девушка. Вот будешь замуж выходить, можешь творить все, что твоя изобретательная головушка придумает! А я… — открываю наконец-то дверь кабинки и выхожу на всеобщее одобрение.
— А ты прекрасна, мама! — приложила Виктория к щекам ладони.
— Думаете?! — неуверенно покрутилась я, рассматривая красивое платье в пол.
— А что тут думать?! У тебя вон какая точеная фигурка, посмотри, как красиво это платье село по фигуре! А спина?! Мамочки! Вот это вырез! — присвистнула дочь.
— Да, подруга, ты словно на Каннский фестиваль собралась! Очень красивое платье, и, заметь, ничего лишнего! — довольно улыбнулась Света.
И действительно, платье, которое сидело по фигуре, смотрелось очень красиво. Шелковая ткань отливала и выглядела очень богато. Полностью закрыто спереди, оно, несомненно, компенсировало сзади, оголяя спину до самой поясницы. Ничего лишнего, просто обалденная ткань и шикарный пошив.
— К этому платью так же имеется юбка-пояс из кринолина, расшита мелкими камнями, горным хрусталем, — с улыбкой сказала девушка-консультант, которая не отходила от нас ни на минутку, разве что за очередным платьем.
— Нет!
— Несите!
Воскликнули мы вместе с дочерью. Встретившись с ее взглядом, я поняла, что бесполезно сопротивляться.
— Мам, это просто замечательно. Когда тебе надоест, ты просто его снимешь, и делов-то! А так, на церемонии, будешь настоящей невестой.
— В твоем представлении, невеста должна быть обязательно в пышной юбке? Ладно, несите эту вашу юбку-пояс, — поддалась я на уговоры.
Девушка-консультант ловко застегнула усыпанный камнями пояс, и, довольно улыбнувшись, сказала: — На самом деле — это дизайнерское платье в единственном экземпляре. А эти юбки сделаны из качественного материала, мелкие камни придают нежное мерцание при искусственном свете. Само по себе платье очень простое, но именно этот пояс делает его уникальным, особенным. Благодаря ему платье смотрится очень нежно и красиво! Тем более, как ранее заметила ваша дочь, в любой момент его можно будет отстегнуть, и вы просто будете в вечернем шикарном платье в пол, — мило улыбалась девушка, работающая в свадебном салоне.
— Да, Натель, выглядишь, словно принцесса! — очнулась, молчавшая до этого подруга.
— Хорошо, — сдалась я под пристальным взглядом двух пар глаз.
— Ну, вот и замечательно, — выдохнула дочь, посматривая на рядом стоящую Светлану.
— Ну, что, теперь надо подобрать туфли, — обратилась подруга к продавцу- консультанту.
Туфли! Только не это, я уверенной походкой на шпильках могу только запутаться в юбках и проехаться феерично по полу.
— Нет! Никаких каблуков, раз уж платье будет в пол, их и видно-то не будет. Я надену белые кроссовки, ну, или кеды на крайний случай!
Опять две пары глаз уставились на меня так, словно впервые видели! Вздернув повыше подбородок, я решила, что этот раунд им не выиграть.
— Мам!..
— Не обсуждается! — твёрдо сказала я.
Напряжение в воздухе разрядил телефонный звонок. Кидаюсь к своей сумочке, отмечая про себя, что платье довольно-таки удобное и, главное, не сковывает движений, а то, что у меня на ногах, и подавно не видно.
— Алло, я слушаю! — приложив телефонную трубку. быстро говорю я, поворачиваясь спиной к моим мучительницам.
— Натель, любимая, как у вас дела? Вы закончили? — голос Костика согревал и успокаивал. Казалось, что все мои мелкие проблемы сдувал его теплый голос, звучавший в трубке.
— О-о-о, не поверишь, мы почти справились! У вас как там дела? — любезно спросила я.
— Уже скучаю, — прошептал мой жених в трубку.
— Если учесть, что вы в соседней комнате выбираете смокинг, думаю, долго скучать не придется! — заметила я.
— Вот, что бы я сейчас сделал, так это бы с большим удовольствием закрылся с тобой в примерочной и попрактиковался бы снимать с тебя свадебный наряд! — ещё тише зашептал он.
