Мысль показалась нелепой. Нелепой и опасной, способной вовлечь в серьезные неприятности.
Вот почему Тейлор приняла решение остаться дома.
Она не пришла.
Джейсон стоял на балконе своего особняка в Беверли-Хиллз. Вечер выдался многолюдным и шумным. Гости оккупировали все доступное пространство: толкались вокруг бассейна, разгуливали возле гостевого дома и даже проникли на баскетбольную площадку. Хорошо хоть, что охране удавалось удерживать их на улице. Пока удавалось.
Сам он потерял интерес к гостям уже больше часа назад, когда опоздание Тейлор вышло за рамки общепринятого. И сейчас снова, уже в который раз, он взглянул на главные ворота — единственный доступный вход в поместье.
— По-моему, она не придет.
Джейсон сурово взглянул на стоявшего рядом Джереми. Допускать страшную возможность — это малодушие, но озвучивать опасение — самое настоящее предательство.
— Придет, — решительно возразил Джейсон, хотя в душе и сам сомневался.
— Не знаю… уже поздно. — Джереми скептически покачал головой.
Джейсон посмотрел на часы. Прошло целых четыре минуты с тех пор, как он смотрел в последний раз, а Тейлор все еще не появилась.
— Кажется, ты всерьез расстроен. — В голосе Джереми звучало удивление, смешанное с любопытством.
Джейсон снова остановил друга строгим взглядом. Выслушивать колкости почему-то не хотелось. И в этот момент возле парадных ворот что-то мелькнуло. Вернее, кто-то.
Заметив изменившееся лицо друга, Джереми тоже посмотрел в сторону ворот. Теперь уже оба наблюдали, как по дорожке шла Тейлор Донован.
Джейсон потерял дар речи.
На ней было платье, в котором невозможно войти в зал суда: черное, без бретелек, с разрезом до критической точки, оно откровенно следовало каждому изгибу фигуры. Длинные волосы лежали на обнаженных плечах пышной волной, а взгляд был подернут дымкой. Он еще никогда не видел Тейлор такой… волнующей и жаркой. Вдалеке звучал голос Джереми: кажется, друг предупреждал, что лучше закрыть рот, пока не влетела ворона.
Наконец Джейсон опомнился и посмотрел на насмешника.
— Я же сказал, что придет, — уверенно заявил он. Потом стремительно сбежал с балконной лестницы и вклинился в толпу. Наконец добрался до Тейлор. Взгляды встретились и больше не размыкались.
Джейсон подошел вплотную и остановился:
— Вы здесь.
— Да.
Он храбро посмотрел на платье:
— Думаю, вы не часто надеваете его на судебные заседания.
— Вряд ли оно имело бы там успех.
Джейсон рассмеялся:
— Да уж… наверное, несколько затруднительно стоять перед судьей, у которого эрекция распирает штаны.
— А что, платье действует таким образом?
Тейлор опустила глаза к молнии на брюках Джейсона. Подобной смелости он не ожидал, а потому растерялся. Зато в ее взгляде вспыхнули веселые искры.
— О, вы покраснели! Замечательно!
Джейсон улыбнулся насмешливой дерзости и схватил гостью за руку:
— Пойдемте. Покажу вам свои владения.
Сквозь притихшую толпу он повел Тейлор к дому.
Джейсон водил ее по коридорам и комнатам, а она удивлялась глубокому интересу к архитектуре и серьезным знаниям, которые, судя по всему, он приобрел самостоятельно. Он с увлечением показывал каждую деталь, начиная с тиковых полов и заканчивая причудливыми карнизами. Постепенно становилось ясно, что он лично участвовал в разработке дизайна построенного пять лет назад огромного, площадью в двенадцать тысяч квадратных футов, особняка в стиле французской Нормандии.
Джейсон показал шесть гостевых комнат, личные апартаменты с двумя гостиными, зеркальный холл со сводчатым потолком, винный погреб, парилку, проекционный зал и двухэтажную библиотеку. Несколько раз Тейлор ловила себя на мысли, что подобного богатства видеть еще не приходилось. Деньги ее не особенно впечатляли. Фирма платила свыше четверти миллиона долларов в год: значительно больше, чем получали остальные члены семейства Донован. И все же этот дом превосходил все фантазии и вызывал легкое головокружение.
Закончив экскурсию, Джейсон повел гостью на террасу, к одному из баров. Передавая французский мартини, который она заказала, поддавшись нормандскому духу, осторожно поинтересовался:
— Простите, что за важные дела задержали вас до полуночи?
— Ничего особенного. Просто пришлось по пути заглянуть на вечеринку к Джеку Николсону.
— Вообще-то Джек сидит вон в том кресле, в десяти футах от вас, и преспокойно курит сигару.
Тейлор повернулась, чтобы посмотреть на знаменитость, а Джейсон не собирался сдаваться:
— Я ведь понимаю, что вы сомневались, стоит ли идти. Так почему же все-таки решились?
Тейлор беззаботно пожала плечами:
— Подумала, что будет интересно.
— Но ведь вы очень заняты, устаете. Тронут вниманием.
Легко отмахнувшись от благодарности, Тейлор отошла от бара, и Джейсон последовал за ней. Они медленно прогуливались по парку, среди гостей.
— Не придавайте большого значения, — заметила Тейлор. — Всего лишь решила, что несколько часов отдыха и развлечений пойдут на пользу.
— И эти несколько часов вы решили провести со мной. Сделали выбор.
— Решила принять участие в вечеринке. А вы всего лишь случайно оказались ее хозяином.
— А еще выбрали это платье.
— Надеюсь, не считаете, что одежда женщины свидетельствует о ее намерениях?
— Нет, не считаю. Но когда женщина решается провести долгожданное свободное время со мной, поневоле начинаю проявлять любопытство.
Тейлор остановилась в уединенном уголке сада. Прислонилась к стене, сжимая в руке бокал мартини.
— Поездка в Лас-Вегас была частью нашего договора, — просто заметила она. — Я же обещала вам вечер, помните?
Джейсон подошел вплотную, уперся рукой в стену и заглянул в зеленые глаза:
— Но появление здесь ничем не обусловливалось, решение принимали только вы. Так почему же пришли?
Отвечать не хотелось. Честно говоря, Тейлор и сама плохо понимала, зачем приехала. Просто внезапно прыгнула в машину и через двадцать минут оказалась здесь. Решение пришло импульсивно, само собой, в последний момент.
После двадцати минут макияжа.
И тридцати минут работы над волосами.
И четырех переодеваний.
Да, совершенно импульсивно, в самый последний момент.
Избегая требовательного взгляда Джейсона, Тейлор показала на нарядную толпу:
— Наверное, вам пора вернуться туда. Некрасиво бросать гостей.
— А ну их! Надоели.
— Уверена, что о многих из присутствующих дам вы прежде так не думали.
