Екатерина Сереброва - Нотариус

Ознакомительная версия.

Коновалов, брезгливо провожая взглядом покосившиеся домики окраины садоводства, приятно и с наслаждением вытянул ноги: ну наконец-то, удобный салон и то намного пригоднее для жилья, чем та мерзкая прихожая. Плечо все еще побаливало, но давало знать о себе все меньше, что не могло его не радовать. Хоть один плюс из всей этой истории. Еще не хватало из-за какого-то придурка, не умеющего стрелять, становиться инвалидом. Семен Викторович покосился в зеркало бокового виде на сидевшего позади Илью, который с головой погрузился в свой ноутбук: наследничку только дай повод – заграбастает все состояние заботливого отца, как это пыталась провернуть его мамаша, и глазом не моргнет. Все-таки Сонечка правильно подсказала: надо отправить отпрыска в Англию, да на дипломата. Пусть наберется уму-разуму, да, глядишь, станет больше уважать отца. Варвара совсем разбаловала наглеца…

Приободрившись, Семен Викторович набрал номер Важного человека и коротко доложил ситуацию:

«Я отпустил его, но у меня новый, куда лучший план».

«А как же твой мальчишка?» – спросил мужчина. В воздухе так и висело обвиняющее «чем же он плох?».

«Дался он мне, – показательно фыркнул Коновалов, ничем не выдавая ущемленного самолюбия: битву с Остапенко он проиграл, да не до конца. – Саша и сам не знает, какие шикарные карты мне предоставил».

«Что же с ним? Раздавишь его? Нам нужен свой юрист, Сёма».

«Возьмем на время другого. Есть один продажный на примете – много просит, но ничего, толковый, – небрежно бросил Коновалов. – Зато мы вырастим своего. Ручного. Остапенко даже не подозревает, насколько крепко привязал себя ко мне и моей семье – это и будет ему худшим наказанием, пыткой. Не волнуйтесь, шеф, я не подведу. Только цели у нас с вами… чуть откладываются».

«Надеюсь, ожидание себя оправдает. Я хоть и ждал долго, но не намерен понапрасну тратить драгоценное время. Сам понимаешь», – голос говорившего осип. Перспективы шеф явно не оценил – куда ему до высоких целей Коновалова? Но заверить его, конечно, стоило.

«Будьте уверены, Денис Сергеевич! – отрапортовал Семен Викторович почти по-военному. – Вам выслать еще лекарства?» – уже другим тоном заботливо спросил он.

«Да, пожалуй, – задумчиво отозвался шеф: он никогда не признавал чужое участие, но Коновалов всякий раз добивался от него согласия, зная, когда и как это предложить. – Пусть Николай подъедет, но в конце недели. Давай, Сёма, ты у меня один остался».

«С чего и начинали, шеф», – позволил себе смешок Семен.

«К тому и пришли. Смотри, на этот раз подстраховки не будет. Мы с тобой не так юны, чтобы рисковать, а люди – не настолько глупы, чтобы не вспомнить».

«Все будет в лучшем виде».

На сим можно было считать разговор оконченным.

Коновалов удовлетворенно выглянул в окно: новенький асфальт смягчал все неровности, которыми так грешило подобие дороги до дачи Остапенко (у него так и чесались руки заказать туда асфальт – невозможно же!), а вид приятно радовал. Противное садоводство осталось позади, как и прилипчивые Остапенко, и вынужденное заточение в их гадюшнике.

Скоро, совсем скоро у него начнутся долгожданные перемены, а горизонты вновь распахнутся до бесконечности. Еще несколько марионеток пополнят коллекцию. Глупец, наивный глупец Остапенко, так и не познавший сути всех измышлений Коновалова: зачем Семену Викторовичу мировое господство и вся та чушь, что померещилась Александру? Как был мальчишка слеп, так и остался. Даже жаль, что из него не вышел достойный соперник, хотя в некоторых моментах блестящей Игры Коновалову и казалось, что мальчик вырос.

Но последний разговор все расставил по своим местам: кукловод здесь все еще он, а не жалкий нотариус, посмевший однажды влезть не в свое дело.

Ознакомительная версия.