но вы должны пообещать, что после этого оставите нас в покое. Никто из нас не убивал Алину, я ручаюсь.
— Она помолчала и оглядела присутствующих. Указав унизанной перстнями рукой на Лепницкую, задумчиво произнесла:
— Лида, я помню, жарила шашлык. Точнее, это делал ее супруг, а Лида стояла рядом с ним. Вон там мангал, видите? — Она указала в угол сада.
— А что это за яма рядом с ним?
— Для барбекю, — произнесла Лепницкая, усмехнувшись.
— Вы что, быка там целиком зажариваете?
— Быка не быка, но барашка — случается. Лепницкая закурила и села в плетеное кресло.
— Мы с мужем, — продолжала Большакова, — сидели за столом. Светлана Прибыткова с Женей Шиманским гуляли по территории дачи и о чем-то беседовали. Они, по-моему, наблюдали за Алиной с Сергеем. Эти двое танцевали в обнимку. А Додиковы сидели вон там, в углу террасы, и о чем-то шептались.
— Мы не шептались, — прервала ее Додикова, — а просто разговаривали. Музыка громко играла, вот и приходилось говорить прямо на ухо.
— Да какое это имеет значение? — вмешалась Лепницкая. Она повернулась к следователю: — Вы узнали все, что хотели?
Не отвечая на ее вопрос, Кронин обратился к Большаковой:
— Как начался скандал? Большакова замялась.
— Н-ну-у… Кажется, Сергей с Алиной стали целоваться…
— Боже мой! Да они просто много выпили! — вскипела Лепницкая. — С каждым может случиться.
— Он полез ей под юбку, — хихикнула Додикова, — а Женька матом заорал, и бросился к ним. И Прибытков а тоже.
— Так и было? — спросил у Прибытковой следователь.
— Да, так и было. Они вели себя как животные. Тискались при всех. Евгению давно надо было развестись с этой шлюхой.
— и на тебе жениться? — снова хихикнула Додикова.
— Я ему нравлюсь, ну и что? По крайней мере я не веду себя как шлюха.
— Это ты-то?! — Додикова расхохоталась.
— Да, я, — повернулась к ней Прибыткова, — я на глазах у всех не тискаюсь. И по темным комнатам с завязанными глазами не уединяюсь с неизвестным мужчиной.
— Господи Боже мой! — вздохнула Додикова. — Да мы все тут друг друга знаем и на глаз, и на ощупь. Хоть бы кто свеженький пришел в нашу компанию. Так надоели эти импотенты. Одна радость — соберемся вот так вот, девичником, без мужиков, выпьем, поговорим, походим голыми по даче…
— Вера! — осадила ее Лепницкая. — Ты чего мелешь? Много выпила? Иди проспись.
— С кем? — подняла на нее голубые невинные глазки Вера Витальевна. Следователь ведь не пойдет со мной? А я не против. Нет, конечно, Лидуся, твои ручки нежнее, но иногда ведь и мужчину тоже хочется…
Кронин смотрел на нее во все глаза. Додикова опьянела как-то внезапно, враз. Может, нанюхалась чего-нибудь? У них, у дам высшего света, говорят, кокаин опять в моде… Или же «травки» накурилась? Но говорит она такие вещи… Так они что тут все… Эти самые штучки? Амазонки третьего тысячелетия? И Галя тоже? Тьфу ты, какая мерзость!..
Кронин скривился.
— Я ему не нравлюсь! — заметила его гримасу Додикова. — Лидуся, ты со мной пойдешь в постельку?
Она встала и, пошатываясь, побрела в помещение.
— Там Галка, подкачусь к ней под бочок, — пробормотала нимфоманка.
Кронину стало так противно, что он не смог продолжать допрос. Молча собрал все документы в папку, выключил и забрал магнитофон и, не прощаясь, пошел к калитке.
— Ведь вы же ничему не удивляетесь! — крикнула вслед ему Лепницкая.
Вместо ответа он так хлопнул калиткой, что чуть не сорвал ее с петель.
После отъезда следователя на даче все пришло в движение. Дамочки стали спешно собираться. Вывели пьяненькую Додикову, расселись по машинам и укатили. Дача опустела.
— Что там произошло? — спросила Елена Ивановна у своего напарника. — Виктор Петрович даже и о нас забыл. А я надеялась, что он нас подвезет.
— Да что вы! — воскликнул Павел Прокофьевич. — Нам же аппаратуру надо забрать. Как мы при нем бы это сделали?
— А разве вы ему не собираетесь сказать о своем «жучке»?
— Собирался. Но потом передумал. Надо вначале прослушать, что там записалось.
— А кстати, где вы его раздобыли?
— В Москве. В магазине «Ваша безопасность». Там таких штук полным-полно.
— А зачем вы купили шпионскую аппаратуру?
— Елена Ивановна, я специализируюсь на изобретении подобных штучек. Так что мне просто необходимо следить за новыми наработками в этой области.
— Ну я и влипла… — пробормотала актриса недовольно.
— Напротив! Я вам просто свыше послан! Мои штучки — это же неоценимое подспорье в ваших расследованиях! Ну а теперь — вперед!
Они поспешили к калитке, но та оказалась заперта.
— Я один перелезу, здесь достаточно низко, заберу свою технику и вернусь, а вы меня тут ждите, — распорядился Павел Прокофьевич.
Он перелез через забор и, оглянувшись, обнаружил, что Елена Ивановна вслед за ним преодолевает преграду. Он помог ей и, усмехнувшись, проговорил:
— А вы в хорошей физической форме. Должно быть, зарядку делаете по утрам?
— Да что вы? Как вам могло такое в голову прийти? — возмутилась актриса. — Я веду неправильный образ жизни, мне о зарядке даже думать неприятно.
— А что же вы такого неправильного делаете?
— Курю, занимаюсь расследованием преступлений, играю роли, вхожу в образ преступника. — Елена Ивановна прервала перечень своих прегрешений и, перейдя на шепот, спросила: — А вдруг сторож появится?
— Они его, я полагаю, отпустили надолго. Они ведь не предполагали, что сюда приедет милиция.
— Зачем они здесь собирались? Не похоже, что просто выпить и поболтать.
— Это уж точно. Вот пленочку прослушаем — и все поймем.
Павел Прокофьевич подошел к столу и снял с внутренней стороны столешницы «прослушку».
— Какие крохотные штучки! — восхитилась Елена Ивановна. — И вы так ловко прилепили их. Я наблюдала в бинокль и ничего не заметила. Вы просто сели на стульчик, вытерли лицо платочком, что-то сказали — и все. Я подумала даже, что вам не удалось проделать эту операцию.
— Я попросил у Лепницкой водички, а когда доставал платок, тогда и совершил сей противозаконный акт. Ну а теперь, уважаемый частный детектив, нам пора убираться отсюда.
— Я пробегусь по территории.
— Что вы хотите здесь найти?
— Откуда же я знаю? Но моя интуиция подсказывает: на этой даче кое-что имеется!
Прежде всего Елена Ивановна обошла кругом дома, заглядывая в окна. Ее спутник не отставал ни на шаг. Прижав лица к стеклу, они с любопытством осматривали мебель внутри дома, а обнаружив за углом лестницу, ведущую прямо в мансарду, немедленно стали взбираться по ней.
— Это чердак! — карабкаясь вверх и оглядываясь на ходу, восхищенно сообщала пожилая актриса. — Я обожаю чердаки! Как они здорово придумали, устроив здесь
