Перекусив бутербродами с содовой, они занялись изучением дел, но, в конечном счете, оба лишились последних остатков энергии. Слова стали расплываться. Они начали делать ошибки. Ответом Гидеона на подобную усталость всегда была вода.
Наступала ночь, волны были свирепыми, поэтому они не заходили далеко от берега. Бурлящая соленая вода билась о них обоих. Они стояли на некотором расстоянии. Не держались за руки и не смеялись. Да и откуда этому взяться? Он все еще не знал, кто они друг для друга. Партнеры — да, но вероятно ненадолго. Друзья? Нет, Хоуп Мэлори значила для него очень многое, но она не была другом. Любовники? Возможно. Еще слишком рано говорить об этом. Одно свидание не делало их любовниками.
Когда сгустилась тьма, они вышли из океана и направились к дому, пройдя несколько шагов по песку в разделявшей их атмосфере неуверенности.
— Привет, Гидеон!
Ханни, его белокурая соседка, свесилась с балкона и помахала рукой. Он никогда не видел, чтобы она купалась в океане. Однажды даже спросил почему, и она ответила, что не хочет испортить прическу. С мокрыми заглаженными назад волосами, и капающей на нос водой, Хоуп выглядела красивее всех женщин, которых он когда-либо встречал. Хотя он вполне мог обойтись и без этого открытия.
— Привет, — ответил он гораздо менее восторженным тоном.
— Не забудь о субботней вечеринке. — Ее глаза быстро переметнулись к Хоуп. — Вы собираетесь прийти?
Он покачал головой.
— К сожалению, нет.
— А как насчет завтрашнего ужина? Мы можем готовить на воздухе.
— Мне нужно уехать из города на день. Я не знаю, во сколько вернусь.
Хоуп оглянулась и слегка приподняла брови. Она, вероятно, задумалась, сбегает ли он от нее или отъявленно врет Ханни.
— Что ж, если все-таки выберешь время в субботу, заходи.
— Конечно, — уклончиво и весьма сдержано ответил он.
Они с Хоуп одновременно достигли мойки для ног у лестницы, ведущей в его спальню, и стали споласкивать песок.
— Итак, куда ты направляешься завтра?
— В графство Хэйл, на место убийства Корделл.
Их ноги случайно соприкоснулись, и она инстинктивно отодвинулась.
— Думаешь, от этого будет какой-то прок?
— Не знаю. Возможно, призрак все еще там и сможет чем-то помочь.
— Спустя столько времени? — Задав вопрос, она вспомнила, что почти ничего не знает о его способностях.
— Некоторые призраки бродят по земле сотни лет, привязанные к какому-то месту, потому что были столь травмированы своей жизнью или смертью, что не смогли перейти в другой мир. Четыре месяца — это не срок.
— Так ты занимаешься этой работой, чтобы поймать убийц, или пытаешься отправить призраки жертв туда, где им полагается быть?
— И то, и другое, — признался он.
Он выключил воду, и они начали подниматься по лестнице, Хоуп шла впереди, он на несколько шагов сзади. Что потом? Он хотел ее, но знал, что не может заниматься с ней любовью. Нет, не так, он не должен заниматься с ней любовью.
В итоге, она сама сделала первый шаг. Подождав его наверху лестницы, она взяла его руку в свою, поднялась на цыпочки и поцеловала. Это не был сексуальный поцелуй, по крайней мере, не явный. Это было простое соприкосновение губ, нерешительное и волнующее.
— Ты хороший человек, Гидеон. Я сожалею, что подозревала тебя в нечестности.
— Да все нормально, — пробормотал он.
— Нет, это не так. Ты скрываешь большую часть себя и не можешь рассказать людям о том, что делаешь. Но, тем не менее, продолжаешь этим заниматься, никогда ни о чем не прося, не требуя денег или славы, или хотя бы благодарности.
— Я немного удивлен, что ты так легко все воспринимаешь, — сказал он, наклоняясь за вторым поцелуем, потому что она была здесь и дала ему на это разрешение.
— Да, — прошептала она за секунду до того, как их губы снова встретились. — Я тоже.
***
Океан смыл с Хоуп беспокойство, по крайней мере, на некоторое время, и как только она позволила себе расслабиться, то не могла перестать думать о Гидеоне и о случившемся сегодня утром. Они вместе избавились от влажных купальных костюмов и зашли в ванную. Хоуп была вся в песке и соли, а на губах ощущала вкус Гидеона. С работой было покончено, по крайней мере, на данный момент, и сейчас ее не волновало ничто, кроме желания забраться в кровать и остаться там. Она чувствовала себя почти распутницей, совсем непохожей на саму себя.
В своих романтических увлечениях Хоуп проявляла осторожность и, хотя всегда старалась быть похожей на мужчин своей профессии, никогда не была агрессивной в спальне. Только здесь она оставалась по-настоящему застенчивой и иногда чувствовала себя почти чопорной. Но сейчас, нежно подтолкнув Гидеона под душ и последовав за ним, она ступила под теплые брызги и позволила им смыть соль с волос и кожи, абсолютно не ощущая себя зажатой.
— Ты когда-нибудь уставал от здешних мест? — спросила она.
Он пробежал рукой по ее влажной груди, почти невольным и, определенно, уже знакомым жестом. В этой руке было столько тепла, и Хоуп захотела большего. Ей казалось, что она никогда не сможет насытиться этим мужчиной.
— Только, когда меня навещает слишком большая компания, — ответил он. — В таких случаях я просто каждую ночь подкидываю в кровати по несколько песчинок, и, в конечном счете, все уезжают.
Она придвинулась к нему еще ближе, не в силах остановиться, не желая останавливаться.
— Если я загощусь, ты подбросишь песок в мою кровать? — поддразнила она.
— Еще чего, — ответил он, его голос звучал тихо и глухо.
Она хотела спросить его, ктомы друг для друга, Рейнтри? Пара? Коллеги, попутно занимающиеся сексом? Друзья? Но она не желала задавать вопросы, понимая, что у него нет ответов. Он целовал ее под брызгами душа и ласкал руками, пока она ласкала его. Хоуп хотела его здесь и сейчас, и хотя поблизости не было презерватива, она не собиралась отпускать его от себя, только не теперь. Это было слишком хорошо: брызги воды, губы Гидеона, его руки, на прикосновения которых отвечало ее тело. В этот миг не имело никакого значения, как они себя называют. Возможно, когда-нибудь это станет существенно, но не в данный момент.
Хоуп закрыла глаза, когда Гидеон раздвинул ее ноги и прикоснулся к ней там. Она могла поклясться, что в ее тело вошла искра, дразня, возбуждая, трепеща внутри нее подобно маленькой вспышке молнии. Возможно, так оно и было. Здесь все казалось возможным.
Она так сильно хотела Гидеона, что тело начало дрожать.
Вместо того, чтобы вывести ее из душа, он прижал ладонь к низу ее живота, туда, где она чувствовала себя пустой и трепещущей.
