Прокравшись вперед, Джейн скинула канат со швартовной тумбы, бросив взгляд на набережную. В сером утреннем тумане она услышала шаги, но лодка уже медленно отошла от причала. Преследователи услышали, конечно, что она отчалила, но она предположила, они не будут ее преследовать. Они решат, что море сделает за них то, что им самим не удалось сделать. Даже если она просто вышла бы в открытое мое, она непременно погибла бы, но у нее было предназначение, ей надо было повидаться с самой собой, и ее ждала окутанная тучами, штормовая судьба. И даже если они подумают, что она направилась па остров, можно было держать пари, что они не последуют за ней. Были они убийцами или нет, но сотню лет они жили с этим суеверием.
Джейн дернула за стартер, и этот звук, казалось, взорвал тишину. Мотор тут же завелся, она развернула лодку правым бортом и направила из гавани, мимо коротких изогнутых волнорезов, в открытое море, посылая короткие молчаливые мольбы к Бобу напасть на ее след как можно скорее. И как только она вышла за линию волнорезов, море подхватило ее маленькую лодку, сначала подняв высоко, а затем, бросив вниз так, что она могла видеть только вздымающиеся зеленые стены. Море было бурным, увидела она, оно было более бурным, чем она предполагала, и Джейн осознала, что времени на ее спасение осталось гораздо меньше, чем ей казалось. Уже через несколько часов никакие суда не смогут ходить по морю — оно яростно сметет все, что отважится появиться на его поверхности.
Лодка была слишком легкой для того, чтобы устоять под ударами волн, и Джейн вцепилась в руль, внимательно следя за каждой волной и управляя лодкой так, чтобы преодолеть волну в самый критический момент и не дать лодке перевернуться и попасть в воронку. Джейн взглянула на нагоняемые ветром облака, наполненные дождем, готовым обрушиться на мир. Она вспомнила о том, что говорил о Рок-Айленде Феррис. В сильный шторм, по его словам, море накрывает остров целиком. А сейчас, она знала, море зальет остров прежде, чем окончится шторм. Поднявшись на большой волне, она увидела Рок-Айленд прямо впереди себя, его очертания теперь стали больше, но она не различила ничего, кроме громоздящихся скал, похожих на покосившиеся могильные плиты.
Она управляла лодкой, преодолевая каждую волну, ветер дул ей прямо в лицо, и скоро при каждом вдохе она стала ощущать во рту соль. Она была песчинкой в безбрежном море, совершенно одинокой песчинкой, но все же она не ощущала одиночества. Приблизившись к Рок-Айленду, она ощутила лишь томительное предчувствие. По волнению воды справа от нее она определила подводные камин и как можно осторожнее повела лодку к гавани. Сбросив скорость, она позволила волне прибить ее к покрытому галькой берегу. И тут же лодка опрокинулась, и Джейн упала в воду. Ее подхватила волна и выбросила на берег рядом с лодкой. Поднявшись на ноги, она побежала от готовой поглотить ее следующей волны и взобралась на ближайшую груду камней, усеивающих остров. Лодка, перевернутая, лежала на боку достаточно высоко, и волны не могли унесшее в море, пока уровень воды не поднялся еще выше. Взобравшись на скалы, Джейн убедилась в том, что остров получил подходящее название Скалистый. Всюду были скалы и скалы, с редкими следами растительности. Между некоторыми камнями были глубокие расщелины, и прямо рядом с собой она увидела расщелину с отвесными стенами, уже наполовину наполненную сердитым морем. При хорошей погоде эта расщелина послужила бы неплохим доком — достаточно широким и длинным, чтобы в него поместилось небольшое судно.
Не здесь ли Эран Коннери строил свой свадебный корабль, чтобы отправиться в последнее плавание и заживо сгореть? Сидел ли он здесь, когда обдумывал в деталях свой бессмертный ответ Фионе Мак-Фай? Ветер выл, когда хлестал по крутым скалам, это был нескончаемый вой, возвращающийся мучительным криком. Внимательно оглядев пустынный остров, каменное убежище бесконечной уединенности, она поняла, что Фиона и Эран должны были часто его посещать. Ее взгляд бродил по острову в поисках того, чего, она знала, здесь невозможно было найти, — земного эха того, что теперь существовало в другом мире.
Джейн обратила свой взгляд на море и увидела, что шторм разыгрался быстрее, чем она предполагала. Волны с подветренной стороны острова били о берег с такой силой, что брызги перелетали через самые высокие верхушки скал. Она добралась сюда, чтобы избежать смерти и найти убежище. Но только ли эта мысль привела ее сюда? Может быть, это был еще один способ свести ее со смертью? До сих пор она каждый раз избегала этой последней жертвы, отказываясь удовлетворить овладевшие ею силы. Удастся ли ей избежать смерти в последний раз, спрашивала она саму себя. В конечном счете, в этом была ирония — ведь она приехала сюда, в дом на Ястребином мысу, чтобы найти себя, найти значение и ценность жизни, и те, которых уже нет в живых, учат ее этому. Они разговаривают с ней сегодня, обращаясь из вчерашнего дня, о значении любви, их голоса суровы, в них нет прощения, они требуют платы за свои уроки. Она повернула голову налево, когда порыв ветра ударил по острову с неистовой силой, и глаза ее поймали маленький продолговатый предмет, приближающийся к берегу. С изумлением она увидела лодку, подброшенную на огромной волне, а в ней — двух человек, одетых в потрепанную погодой морскую экипировку. Она соскользнула со скалы на берег и увидела, что лодка приближается к узкой оконечности острова. Они повели себя так, как она совсем не предполагала, — поехали вслед за ней, подавив в себе выработанные столетием страх и предрассудки. Она стояла тихо, глядя на то, как мужчины втаскивают лодку на берег. Отсюда некуда было бежать, на этой пустынной земле негде было спрятаться. Больше уже ей не придется скрываться.
Мужчины повернулись и направились к ней, и сердце ее упало.
— Боб! — закричала она, увидев знакомое лицо, и ветер унес звук ее голоса.
Она перебралась через камни и побежала навстречу приближающимся фигурам. Боб устремился к ней, и она увидела, что за ним идет Хуберт Уэзерби. Руки Боба схватили ее, и прежде, чем ее глаза успели округлиться от шока, она увидела занесенный над нею кулак, почувствовала удар в лицо и в ошеломлении упала навзничь, ударившись о покрытый галькой берег.
Холодная вода плеснула ей в лицо, и взгляд ее прояснился. Она взглянула на хмурого Боба и на Хуберта Уэзерби рядом с ним. Он наклонился к ней.
— Ах ты, маленькая сучка, влезающая не в свои дела! — проговорил старший мужчина, его слова больно хлестали ее, будто хлыстом. Он немного приподнял ее, но лишь затем, чтобы снова бросить на землю, нанеся другой удар, от которого ее голова свернулась набок.
