Ева испустила тяжелый вздох.
– Когда у него смена начинается?
– В восемь, как у меня.
Ева вынула рацию и связалась с Отделом электронного сыска.
– Не надо! – Пибоди в панике заплясала на месте. – Пусть не думает, что я за него беспокоюсь.
– Заткнись. Лейтенант Даллас, сержант. Детектив Макнаб заступил на смену? – Получив утвердительный ответ, Ева кивнула. – Спасибо. Это все. – Она отключила связь. – Вот видишь, он на работе. Вот и нам пора.
– Ублюдок. – Слезы высохли, взгляд Пибоди окаменел, губы сжались и стали тонкими, как лезвие скальпеля. – Идет на работу как ни в чем не бывало.
– Господи милостивый боже! Моя голова… – Ева обхватила ее руками и принялась раскачиваться из стороны в сторону. – Я собиралась сделать это позже. – Она сунула руку в карман и извлекла маленькую коробочку. – Ладно, бери сейчас.
– Мой рождественский подарок? Как мило! Но я сейчас не в настроении…
– Открывай эту штуку, а не то убью на месте.
– Есть, мэм. Открываю. – Пибоди сорвала нарядную оберточную бумагу, торопливо сунула ее в карман и открыла крышечку. – Это кодовый ключ?
– Точно. Он от машины, которая будет ждать в аэропорту заокеанской страны. Воздушная перевозка на двоих будет организована на одном из самолетов Рорка. Туда и обратно. Счастливого Рождества! Делай с ним, что хочешь.
– Я… мы… на самолете Рорка? Бесплатно? – Щеки Пибоди порозовели, как майская роза. – И… и… и… машина, когда мы туда доберемся? Это обалденно!
– Отлично. Теперь мы можем идти?
– Даллас!
– Нет. Нет. Никаких объятий. Отстань! Нет! О, черт! – пробормотала Ева, когда Пибоди обхватила ее и сжала в медвежьих объятиях. – Мы на дежурстве, мы в общественном месте. Отпусти меня немедленно, а не то я так врежу, что твои лишние пять фунтов, которыми ты уже всех достала, улетят прямо в Трентон.[12]
Ответ Пибоди прозвучал невнятно: в эту минуту она прижималась лицом к плечу Евы.
– Вот только попробуй оставить сопли на моем пальто, и я тебе не только врежу, но еще и задушу твоим шарфом.
– Поверить не могу! Я просто поверить не могу! – Всхлипывая, Пибоди отодвинулась. – Это же такой супер! Супер, супер, супер! Умереть, не встать. Спасибо! О боже! Чтоб мне пропасть! Спасибо.
– Да, да, да.
– Теперь придется туда ехать? – Пибоди взглянула на ключ в коробочке. – Я хочу сказать, теперь мне нечем отговариваться… Главный повод отпал… То есть, я хочу сказать – причина. Главная причина отпала, так что… О, черт!
– Как скажешь. – Ева вспомнила, как предвкушала момент вручения подарка, какое у нее было хорошее настроение. Теперь от досады у нее разболелась голова. – Ну а теперь мы можем заняться убийством? Ну, хоть на пару минут, а? У тебя найдется для него окошко в твоем расписании?
– Да, попробую выкроить время. Спасибо, Даллас. Честное слово, спасибо огромное. Теперь мне действительно придется ехать. Боже, даже не верится. Я поеду в Шотландию?!
– Пибоди, – грозно проговорила Ева, когда они входили в гостиницу, – лед все тоньше.
– Все, я уже почти перестала психовать. Еще минутку.
Тот же клерк сидел за стойкой администратора. Ева даже не стала утруждать себя и вынимать жетон, она просто двинулась вверх по ступеням, пока Пибоди что-то бормотала себе под нос насчет сборов, красного свитера и пяти фунтов.
Не обращая на нее внимания, Ева проверила полицейскую печать на двери, за которой совершилось убийство. Убедившись, что печать не потревожена, она двинулась дальше по коридору.
– Как только они освободят номер, пусть им займутся «чистильщики». По полной программе, – добавила она.
Ева постучала, и Бобби через секунду открыл дверь. Его лицо осунулось, как будто горе выело плоть. От него пахло мылом, а за его плечом, через открытую дверь ванной, было видно все еще запотевшее зеркало над раковиной.
Телевизор что-то глухо бормотал: диктор сообщал заголовки утренних новостей.
– Входите, э-э-э… входите. Я думал, это Зана. Думал, может, она забыла ключ.
– Ее здесь нет?
– Она пошла купить кофе, пончиков и все такое. Пора бы ей уже вернуться. Мы еще вчера вещи собрали, – пояснил Бобби, когда Ева бросила взгляд на два чемодана, стоящие у двери. – Мы хотели быть готовы к отъезду. Мы просто не хотим больше оставаться здесь.
– Почему бы нам не присесть, Бобби? Мы успеем кое-что прояснить еще до прихода Заны.
– Она уже должна была вернуться. В записи говорилось, что она отлучится на двадцать минут.
– В записи?
– Э-э-э… – Бобби окинул беспомощным взглядом комнату, ероша одной рукой свои светлые волосы. – Она оставила мне запись на будильнике и будильник завела. Она иногда так делает. Сказала, что проснулась рано и решила сходить в продуктовый магазинчик в паре кварталов отсюда, купить кое-чего, чтобы вы могли выпить кофе вместе с нами, когда придете. Я волнуюсь, что она пошла одна. После того, что случилось с мамой…
– Ну, может, в магазине очередь, вот и все. Она сказала, в каком магазине?
– Я не помню.
Но он подошел к кровати, взял маленькие дорожные часы-будильник с магнитолой и нажал кнопку воспроизведения.
«Доброе утро, милый. Пора вставать. Твоя одежда на сегодня в верхнем ящике комода, не забыл? Я уже встала, не хочу тебя будить. Знаю, ты плохо спал. Я выбегу на минутку, куплю кофе и пончиков на завтрак. Нехорошо, если придет твоя знакомая, а у нас даже предложить нечего. Вернусь через двадцать минут: сбегаю в магазинчик в паре кварталов вниз по улице. Или вверх. Ничего не понимаю в этом городе. У меня будет для тебя кофе к тому времени, как ты выйдешь из душа. Целую, милый».
Заметив время записи на таймере, Ева бросила быстрый взгляд на Пибоди.
– Давайте я выйду и встречу ее, – предложила Пибоди.
Ева одобрительно кивнула, и Пибоди вышла.
– Присядь, Бобби, – сказала Ева. – У меня есть несколько вопросов.
– Хорошо. – Он, не отрываясь, смотрел на дверь, за которой скрылась Пибоди. – Зря я так волнуюсь. Просто она никогда не была в Нью-Йорке. Наверно, свернула не в ту сторону и теперь ходит кругами.
– Пибоди ее найдет. Бобби, давно ты знаешь своего партнера?
– Дензила? С колледжа.
– Значит, вы с ним друзья?
– Да, конечно. Я был шафером у него на свадьбе, он у меня. А что?
– Значит, он был знаком с твоей матерью?
– Мне пришлось ему сказать. Я позвонил ему вчера и сказал. – У Бобби задрожали губы, но он справился с собой. – Он меня прикрывает на работе. Говорит, что готов приехать, если нужно, но я не хочу, чтобы он сюда ехал. Все-таки скоро Рождество, а у него семья. – Бобби обхватил голову руками. – Все равно он ничего не сможет сделать. Ничего сделать нельзя.
