— Великолепно. Вы хотите встретиться завтра?
— Меня больше устроит пятница.
— На эти выходные мне нужно вернуться в Бостон забрать кое-какие вещи. У вас нет никакой возможности увидеться со мной завтра?
Естественно, сразу она не ответила, но я услышала шелест страниц, словно она сверялась с ежедневником.
— Единственное время завтра — десять часов, — проговорила она.
— Мне подходит.
— Хорошо, тогда в кафе на северо-восточном углу Третьей авеню и Тридцать шестой улицы. Встречаемся в десять. Кстати, как вы выглядите?
— Пять футов шесть дюймов, короткие светло-каштановые волосы, — ответила я. — А как я узнаю вас?
— Я имела в виду, вы привлекательная?
Какой странный вопрос. Означает ли это, что если вы уродливы, то не получите работы в ее спа?
— А, да, — улыбнулась я. — Думаю, с этим согласится немало людей.
— Хорошо, тогда до встречи в десять. Адрес у вас есть?
— Да. А спа там рядом?
Пауза.
— Да. Рядом.
Ну и ну, странная какая-то женщина, подумала я, кладя трубку. Она ответила простым «алло», значит, я попала к ней домой или по частной линии в кабинет. Я позвонила в справочную и попросила у них номер спа «Парадайз». Не значится. Может, оно закрылось и Нина перебралась в какое-то другое место? Может, она вовсе и не менеджер, — мелькнула у меня мысль. Может, она дала Анне фальшивые рекомендации? Но тогда зачем она согласилась со мной встретиться? И потом, этот странный вопрос про мою привлекательность. Возможно, все прояснится завтра, когда мы увидимся.
На этот вечер у меня давно была запланирована встреча с приятельницей, мы договорились где-нибудь выпить. Очень хотелось отменить ее, но в конце концов я решила, что моей голове полезно проветриться. Мне требовалась, как сказала бы Дэнни, прояснить ситуацию. А еще нужно было оставить у консьержа Дона расшифровку интервью. И последнее, но едва ли не главное: необходимо было отделаться от мыслей об отвратительной мыши.
Но мероприятие с выпивкой нагнало на меня тоску. С этой своей приятельницей я встречалась раза два в год, и с каждым разом становилось понятнее, что нам не суждено оставаться подругами на всю жизнь только потому, что пять лет назад мы ютились в одной каморке в редакции некоего журнала. Теперь она работала организатором массовых мероприятий, и, поговорив полчаса о профессиональном освещении и пакетах для подарков, она объявила, что у нее роман с женатым шефом и она совсем на нем помешалась.
— Я выследила его жену, — призналась она. — И даже сделала ксерокопии фотографий его детей. Боюсь, я превращаюсь в маньячку.
После двух порций пива я изобразила изнеможение и смоталась. На автоответчике меня ждало сообщение от Джека с пожеланием спокойной ночи. Я была счастлива, что он позвонил, но смутилась, испытав желание.
Как только я легла в постель, стало ясно, что сон опять решил поиграть со мной в прятки. Тогда я попыталась применить другой способ, предложенный специалистом по гипнозу: считать в обратном порядке, представляя числа написанными на черном бархате. Но вместо этого мне чудились черные картины — что-то вроде портретов клоунов, тигров и Элвиса. За последнее время единственной нормальной в смысле отдыха была прошлая ночь с Джеком. Я легко засыпала между сексуальными играми и спала крепко.
Наутро я проснулась в шесть. Два часа кряду я трудилась над окончательным вариантом статьи. Никакие премии ей не грозили, но работу я наконец сделала.
В девять тридцать я направилась на Мюррей-Хилл, где находилось кафе. Беседа ожидалась непростая. Сначала мне предстояло обсудить с Ниной возможность получения работы, потом перевести разговор на Анну. Я замечу, что Анну как будто тревожат какие-то события ее прошлого, и посмотрю, что ответит Нина. Поскольку в ходе нашей беседы я поняла, что она никогда не станет обладательницей премии года за разговорчивость, я не слишком надеялась на удачу.
Заведений оказалось причудливой смесью кофейни, мексиканского ресторана и декораций к «Бегущему по лезвию бритвы». Обитая нержавейкой стойка, футуристические светильники и тут же бирюзово-розовые кабинки и повсюду кактусы. Поскольку Нина так и не описала себя, мне придется ждать, пока она сама ко мне подойдет. Я была единственной посетительницей, значит, Нина еще не пришла. Правда, до десяти часов оставалось целых три минуты.
Официантка провела меня в кабинку и подала меню, типичное для нью-йоркских кафе, — они предлагают не меньше четырех сотен блюд и так искушают тебя заказать камбалу «Вероника», как будто хотят посмотреть, смогут ли ее тебе подать. Я заказала кофе и открыла «Нью-Йорк тайме». Дочитав статью и посмотрев на часы, я с удивлением обнаружила, что уже двенадцать минут одиннадцатого. Я окинула взглядом зал, чтобы удостовериться, что не пропустила Нину. Кроме меня, женщин в кафе не было.
В этот момент я поняла, что она не просто опаздывает. Она вообще не придет. Что-то в телефонном разговоре ее насторожило. Во всем таилась какая-то загадка. Я посидела еще двадцать минут и расплатилась. Выходя, я спросила у кассира, не слышал ли он о спа «Парадайз» или о любом дневном спа в этом районе. Ответ был отрицательный.
Я не знала, что и думать, но поймала себя на том, что склоняюсь к посетившей меня еще вчера мысли. Нина дала Анне фальшивые рекомендации. Может, она заманила меня в кафе, просто чтобы посмеяться. Но разве не задалась бы она вопросом, зачем вообще Анна дала мне ее телефон?
Я вернулась домой скоростной подземкой и активно взялась за дело. Еще раз просмотрела готовую статью, подправив ее в нескольких местах, и послала по электронной почте своему редактору.
Я планировала к двум часам уже быть в пути, но шла с опережением графика. Позвонив в гараж и предупредив, что возьму джип раньше, чем собиралась, я отправилась выносить мусор. На обратном пути я столкнулась с Лэндоном, выходившим из лифта.
— Есть время на чашку кофе? — спросил он.
— Только быстро, — ответила я. — Не стреляй в меня, но я снова еду в спа «Мертвое тело».
— О Господи, зачем?
Я прошла за ним в его квартиру с мусорным ведерком под мышкой. Апартаменты у него роскошные — светлосерая цветовая гамма, полы из мореного дуба и темная антикварная мебель. Пока он готовил кофе, я поведала ему о последних событиях. Также я коротко рассказала о посещении Джека, поскольку он уже досыта наслушался моих стонов о разбитом сердце, которые я издавала почти все лето.
— На двадцать минут упустил тебя из виду, и сколько всего произошло, — хмыкнул он.
— Вот видишь, не надо было бросать меня в беде на Макдугал-стрит, — отразила я удар.
