— С некоторых пор, — язвительно бросила она, начиная уже сердиться всерьез. — Ну, посмотри, что ты наделал? Твоя рубашка… От меня теперь будет пахнуть, как от лошади!
— Этот запах не хуже духов, поверь мне, — сказал Джордан, но все же отошел от Габи.
Какая-то смазливенькая блондинка в платьице, едва прикрывавшем задницу, подкатилась к нему с подносом, на котором стояли стаканы ледяной воды. Девица из тех, чье присутствие обычно остается незамеченным, но Слоун задела ее фамильярность. «Хотя мне-то что — обычное пошлое женское обожание».
Джордан вернулся к дамам.
— А было куда жарче, — сказал он и протянул недопитый стакан Габи.
— Что прикажешь мне с ним делать?
— Могу тебе сказать, что сделал бы я.
Джордан поставил стакан на траву и обратился к Слоун:
— Где вы остановились?
Их взгляды встретились.
— В «Нормандии».
Джордан машинально пригладил волосы.
— А я в «Королевском». Так мы поужинаем сегодня в «Нормандии». В восемь вам удобно?
Слоун оторопела: мало того, что у нее были собственные планы на вечер, так этот красавчик даже не удосужился спросить, желает ли она ужинать с ним!
Джордан расхохотался.
— Я поступаю, полагаете, нахально? Но ведь вы хотели поговорить со мной об игре в поло. Или я ошибаюсь?
— Да нет, что вы… конечно… — залепетала она, оглушенная его напором.
— Учтите, я намного общительней на сытый желудок. — С этими словами Джордан направился к своей лошади.
— Ну, так до вечера? — крикнул он, уже вспрыгнув в седло.
Слоун кивнула.
— Если захочешь не только набить желудок, проси хорошенько! И пусти в ход все свои таланты… — прокричала вслед ему Габи, заразительно смеясь.
Габи хулиганила, как тогда, в колледже, — Слоун улыбнулась.
— А теперь смотрите… — Джордан взял солонку и перечницу и поставил перед Слоун. — Смотрите, вот план игры. Этот игрок, — Джордан выдвинул вперед солонку, — пропускает товарища по команде вперед. — Затем Джордан передвинул перечницу. — Вот он проходит с мячом примерно на тридцать ярдов и начинает готовить удар.
— А если он свалится с лошади?
— Чуточку терпения, девушка, мы говорим о серьезных вещах… Итак, удар — передача — уход в сторону, там парень ждет, когда ему снова перепасуют мяч. Понимаете, идут вдвоем, кто-то ведет мяч, его подстраховывают сзади, и надо вовремя отдать мяч для удара в тот самый момент, когда возникает подходящая позиция. Ясно?
Слоун, очень внимательно следившая за передвижением солонки и перечницы по столу, вдруг перебила его:
— Смотрите, как на нас уставился официант.
— Если ему что-то не нравится, может и не смотреть! — Джордан был раздосадован, что его перебили. — А, понял, он тоже хочет научиться играть в поло!
Вечер получился замечательный — приятный и очень полезный для Слоун. Ее собеседник оказался не только красивым, но и обаятельным, да еще и с чувством юмора. Рассказ об игре он перемежал анекдотами, разными забавными случаями, которых в его богатой практике было предостаточно.
— Игра в поло, запомните, — Джордан лукаво улыбался, — держится на двух китах: высокие цели и низкие принципы.
— Вы, Джордан, всегда играете в одной и той же команде?
— Нет, я их меняю по собственному желанию. Знаете, как на панели: покупает тот, кто больше заплатит.
Джордан вдруг стал серьезным.
— Не думайте только, что все подчиняются этому принципу. Есть игроки — и хорошие, — у которых только один спонсор. Таким приходится всегда играть за одну-единственную команду. Но это не на пользу игре, игра с постоянными партнерами не повышает профессионального уровня. Это сразу замечаешь, когда в команду приходит кто-то новенький.
Потом Джордан рассказал о матче в Миопии, небольшом городке под Бостоном.
— Мы собрались в ночь перед матчем — обе команды. И, уж поверьте, постарались подложить под противника мину замедленного действия. Они у нас перепились жутко. За завтраком никто не смог проглотить ни куска. Но виду, не дай Бог, не подал никто — взяли себя в руки и изображали полный восторг от еды. А самим только бы добежать до туалета, и совать в рот два пальца не надо.
Слоун покоробило.
— Вы так… красочно об этом рассказываете…
— Да ведь это и впрямь забавно! И подтверждает бытующее у любителей мнение, что игроки в поло — как дети. — Джордан допил вино. — Никто не хочет выглядеть слабым, понимаете? Впрочем, это относится не только к игрокам в поло.
— А с вами, надо понимать, ничего подобного не бывает?
— Бывает. — Его твердый взгляд встретился с внимательным взглядом Слоун. — Я не сочиняю, я профессиональный игрок и занимаюсь поло всю сознательную жизнь. А если пропускаю игру, то… для этого должны быть очень веские причины, понимаете?
Слоун кивнула — она догадывалась, какого рода эти причины.
Турниры конного поло мирового уровня устраиваются в пяти точках земного шара: в Штатах — Палм-Бич, Буэнос-Айрес в Аргентине, виндзорский Грейт-парк, Каудрэй — тоже в Британии, французский Довилль. Тут, говорят специалисты, самое лучшее поле. И любители поло, а среди них немало людей деловых, у которых время расписано по часам, бросают все и последние три недели августа освобождают для Довилля.
Восемь команд и болельщики занимают лучшие отели города. Два непременных правила должны быть соблюдены для желающих принять участие в итоговом соревновании: предварительно нужно набрать двенадцать очков (каждый гол — одно очко), и еще — заплатить вступительный взнос в две тысячи долларов. Для средней, хорошо сыгравшейся команды, где всегда есть денежные ребята, богатые друзья или состоятельный капитан, — такие условия не обременительны. Прочие ищут на стороне спонсора — из числа любителей поло. Вообще, поло — игра богатых и для богатых: немалые деньги идут на проведение матчей, оплату игроков, содержание лошадей и снаряжение.
В течение всех трех недель чемпионата команды встречаются каждый день, кроме понедельника. В девять утра игроки уже на поле — на тренировке или на матче.
Время расписано буквально по минутам, тут не расслабишься, разве что можно иногда сходить пообедать в какой-нибудь модный ресторанчик, А ночные клубы и казино — для них недостижимая роскошь. Развлечения во время турнира? Самое любимое традиционное пиршество, которое в один из понедельников устраивали прямо на стадионе гаучо[1] — родоначальники благородной игры богатых и для богатых. Гаучо угощали всех одним-единственным блюдом — аргентинским асадо.[2] Называлось это «барбекю», что буквально значит «праздник зажаренных туш».