а сейчас я полностью в его власти. И он точно не упустит шанс ударить Беккера посильней. Что он задумал — отошлёт меня Киру по частям?
Шиманский подошёл, я зажмурилась. Мужчина крепко меня обнял.
— Здравствуй, доченька, наконец-то ты дома.
Шиманский выпустил меня из объятий. Понимание услышанного пришло не сразу. Всё складывается. Кир говорил, что один из моих родителей — сильный демон из его мира. Когда я увидела впервые Шиманского, его внешность и голос показался мне знакомыми. Нутром чувствую, что я услышала правду.
— Да ты устала, моя девочка, тебе надо отдохнуть. Поспи, приди в себя, а после мы поговорим. Но прежде, — он подошел к столу и взял стеклянный стакан, наполненный темной жидкостью, — выпей это, — он протянул мне его.
— Что это?
— А это, дочка, чтобы ты глупостей не наделала. На, пей, — он ещё раз протянул мне стакан. Запах гнили и подвала ударил мне в нос, и я отвернулась.
— Нет, — твердо ответила ему.
— Николос, — обратился он к мужчине и кивнул в мою сторону.
Руди подошёл сзади и обхватил меня, лишая возможности сопротивляться. Он больно нажал на щеки, и мой рот открылся. Шиманский влил мне мерзкую, вонючую жидкость, а Николос заставил её проглотить.
Когда всё закончилось, меня отпустили, и я повалилась на пол.
Две женщины подбежали ко мне, подняли, и повели наверх. Они завели меня в темную комнату и оставили одну. Подергала дверь — конечно, заперта. Шатающейся походкой добрела до окна, заглянула за задернутые шторы — решётка.
Опустила голову, закрыла глаза и пытаюсь сдвинуть с места хоть что-нибудь. Бесполезно — всё на своих местах. Не зря Шиманский напоил меня этой дрянью — я теперь беспомощная, как котёнок.
Не знаю, сколько просидела, смотря в одну точку, но когда вернулись женщины, сказали, что уже вечер.
Сначала меня раздели, потом помыли и надели чистую одежду. Мне было всё равно.
Они завели в огромный зал, за массивным деревянным столом восседал Шиманский. Он рукой показал на стул возле себя, но я демонстративно села напротив.
— Ну что, Юля, пришло время поговорить, — Шиманский излучал дружелюбие.
— А нам есть о чем?
— Я твой отец.
— Да! А где ты был всё это время? — задала закономерный вопрос, хотя в душе радовалась, что меня не воспитывало это чудовище.
— У меня были причины оставить тебя. И когда я тебе о них расскажу, надеюсь, ты поймешь меня и поддержишь. У меня на тебя большие планы.
— Меня твои планы не волнуют. Единственная причина, по которой я с тобой говорю — я хочу знать, кто моя мама, и где она?
Лицо у мужчины стало жёстче, и он отвел взгляд.
— Твоя мать умерла. Давно.
— Умерла, — сорвалось с губ. — А что случилось?
Шиманский скривился, ему явно не понравился вопрос.
— Заболела и умерла, — несдержанно ответил он.
— А кем она была — человеком или…
— Ведьмой! Твоя мать была ведьмой! — уже криком ответил мужчина. — Юля, все вокруг знают, что эту тему поднимать нельзя. Раз спросила — я ответил, и больше не зли меня расспросами о ней.
— В таком случае, нам не о чем больше говорить, — встала и хотела уйти, но Шиманский быстро вернул меня в сидячее положение.
Мужчина резким движением пододвинул ко мне тарелку и без разбору накидал в неё еды.
— Ешь! — прозвучал приказ.
— Я не голодная.
Шиманский фыркнул.
— Ешь, если не хочешь повторить утренний опыт.
Сомнений, что он выполнит свою угрозу, у меня не было. Взяла вилку и подцепила печеный картофель.
— Зачем я тебе нужна? — решила всё же с ним поговорить. Лучше знать, что тебя ждет, чем мучиться от неизвестности.
Шимансий расплылся в довольной улыбке — видимо, очень хочет высказаться.
— Первое — мне нужен наследник.
Поперхнулась.
— Я-то тут причём? — тут же выпалила я.
— Ты мне его родишь!
— Я?! — он что, хочет…. даже мысленно не смогла произнести фразу до конца.
— Да не делай ты такие испуганные глаза. Ты моя дочь. У нас так же, как у людей, такие связи не приветствуются.
Выдохнула.
— Юля, наследником может стать не только сын, но и внук! — из его слов поняла, что Шиманский в качестве наследника рассматривает только объект мужского пола.
— Не понимаю, зачем я-то тебе для этого — роди сам!
— Самая умная?! — Шиманский ударил кулаком по столу так, что вся посуда подпрыгнула. — Ни одна женщина не забеременела от нас в этом поганом мире, кроме Елены, — сердце сжалось: мою маму звали Елена. — Да и она бы не забеременела, если бы не колдун. Этот старый хрыч пришел ко мне и предложил помощь. Я согласился, хоть и не верил ему. Но что мне оставалось делать? Беккер и его братец дышали мне в спину и почти загнали в угол. Колдун направил их по ложному следу и помог спрятаться. Он научил меня многому. То зелье, что я дал тебе — его рецепт. Когда старик заявил, что у меня будет ребенок от земной ведьмы — Елены, я рассмеялся ему в лицо, но всё же привел её в свой дом. К моему удивлению она забеременела. Колдун бесследно исчез. Он вернулся, когда мы праздновали твой четвёртый день рождения. Старик сказал, что я должен отдать тебя ему. Он в свою очередь пристроит тебя к нужной колдунье, и та позаботится о тебе. Перед этим он поставит тебе блок, чтобы ты ничем не отличалась от других людей, а колдунья должна будет его поддерживать.
— Ты хочешь сказать, что мой единственный родной человек всё время меня обманывал и работал на тебя? — как такое возможно? Столько доброты и ласки я получала от бабушки. Я видела в её глазах любовь, такое невозможно подделать.
— Нет, колдун так всё подстроил, что она считала, что помогает тебе и прячет от меня, — Шиманский расхохотался.
— Как можно отдать собственно ребенка?
— А у меня не было повода ему не доверять. Всё, что он предсказывал — сбывалось. Тем более он сказал, что это лишь на время, а взамен я получу голову Беккера и долгожданного наследника.
— А ты не боишься, что с наследником ты опоздал? Может, я рожу его не тебе, а Кириллу?
— Глупая! Какая же ты глупая. Я мог забрать тебя к себе ещё в горах, и Беккер бы кинулся тебя искать, а я наконец покончил бы с ним. Но нет, я этого не сделал. А всё потому, что я хочу сильного наследника, а не жалкого отпрыска Руди. Как бы я не ненавидел этого ублюдка Беккера, но он самый сильный из
