Крышевые, которым заказчик передает деньги для ликвидатора, часто разводят своих бизнесменов: забирают деньги и говорят, что, мол, исполнитель задержан милицией в момент покушения. Вот и Гаврюша коммерсов разводит. Киреет, сука.
Четвертую тачку в этом месяце купил. Видите ли, все не может подобрать себе машину под цвет глаз. Они у него меняются от настроения: иногда зеленые, иногда голубые. Так же и тачки. Теперь понятно, почему у него коммерсанты работают как прокаженные, пятилетку за три дня дают! Он, значит, берет заказы, устраивает ликвидацию, а затем привязывает бизнесменов к себе навсегда.
Коммерсы сыкливые боятся утечки информации. В бандитской среде есть одна любопытная поговорка. Знаешь какая?
— Какая?
— Не убивай — и тебя не убьют!
— Если ты ее придерживаешься, то тогда зачем убил Графа?
— Ну, на Графа мы никаких киллеров не нанимали. Его замочили мои ребята. Потому что он борзеть стал и считался в криминальном мире самым неуправляемым. Заказал двух проституток с нашей подкрышной фирмы и поиздевался над ними так, что одна в морге оказалась, а другая — в реанимации. Да много всего накопилось! Он мне уже вот где сидел! Везде старался мою дорожку перейти, сука!
Почему бы ему своих девочек не заказать — трахал бы их как хотел! Так он нет, именно из моей подкрышной фирмы заказал, и причем самых классных!
Серега замолчал, налил стакан текилы и спросил:
— Послушай, а дорого стоят твои услуги?
— Чем известнее будущая жертва, тем выше гонорар ликвидатора, хотя это, конечно, не аксиома. Некоторые ищут более дешевых исполнителей и даже, скажем, настолько дешевых, что они никакого отношения к профессионалам не имеют.
Дешевые услуги дилетанта — в любых областях человеческой деятельности — обходятся порой очень дорого… Знаешь, я вот только не пойму одного: по заключению ЮНЕСКО Москва признана самым дорогим городом Европы и третьим по стоимости жизни городом в мире, кажется, после Токио и Осаки. Так у них там гонорары за средние по серьезности ликвидации давно уже перескочили за стотысячедолларовую отметку. Почему же московский бифштекс может быть дороже парижского, а заказное убийство стоит дешевле?
— Ты, наверное, биатлоном занималась?
— Нет.
— Странно. Я слышал, что самые дорогие киллеры — это бывшие биатлонисты, способные вести прицельный огонь в движении. Послушай, Гаврюша про золото знает?
— Знает.
— Что?! Врешь, сука!
— Ты же мне велел говорить правду, вот я тебе и говорю. Гавриил в курсе всех дел и прекрасно знает, что его брат мертв, но главное — он знает, кто его убил.
— Откуда?
— Когда твои ребята раскапывали могилу, чтобы снять золото с Графа, мы с Гавриилом сидели за одной из могил и все видели.
— Что?! Тогда почему он не мстит за брата и не объявляет мне войну?
— Поверь мне, он выжидает. Скоро это случится. Он собирается вас ликвидировать по очереди с моей помощью.
— Во дела! Скажи, а ты с ним спишь?
— Конечно. Запомни, если хоть один волосок упадет с моей головы, Гаврюша задушит тебя собственноручно. Я — самое ценное, что когда-либо было в его жизни.
Серега широко раскрыл рот, вытер пот со лба и вышел из комнаты. За стенкой началась какая-то ругань. А я, довольная своими театральными талантами, взяла бутылку текилы и начала пить из горлышка. Умница, Жанночка, тебе на роду было написано быть артисткой! Здорово ты их развела. Теперь они должны тебя беречь, на руках носить и пылинки сдувать.
Через пять минут дверь открылась и в комнату влетел озадаченный Серега:
— Собирайся. Сейчас поедешь с нами.
— Куда?
— В «Сафранс». Там Гаврюша сегодня должен в бильярд играть.
— Что ты этим хочешь сказать?
— Чтобы он увидел, что ты в наших руках, и не вздумал козлить, а если захочет получить тебя обратно, то пойдет на все наши условия. Посмотрим, как ты ему дорога!
Я села на заднее сиденье машины, рядом со мной устроились Вован и Алик.
Впереди — Серега, а за рулем какой-то угрюмый тип.
— Все вооружены? — спросил Серега.
Братушки кивнули, и машина тронулась.
— Я без ствола, — пыталась было запротестовать я, но братушки окатили меня таким взглядом, что я моментально подумала о том, что в данной ситуации лучше помолчать.
— Тебе нет надобности. Отдохни, или ты уже без пушки не можешь? — усмехнулся Серега.
— Послушай, Серега, — сказал Вован. — Что-то у меня предчувствие нехорошее. Чует мое сердце, стрельба конкретная будет. Может, позвонить пацанам, пусть народу побольше подтянется.
— Подожди пока. Надо будет, позвоним.
— А если он озвереет, когда увидит, что его баба у нас, — не унимался Вован. — Мы же его личину вскрываем, а он ох как этого не хочет! Видишь, сколько времени косил, будто не знает, где его брат, а сам с этой шлюхой за могилой сидел и смотрел на нашу работу.
— Не лезь поперед батьки в пекло. Сейчас на месте все будет видно. Может, мы вообще с миром пока разойдемся, а на определенное число забьем стрелку и начнем войну. Не думаю я, что Гаврюша стрельбу начнет. Все-таки в этом заведении народу полно, в бильярд много разных пацанов играют. Бабу свою увидит и поймет, что с нами лучше по-хорошему.
Я ехала и даже не могла представить, что ждет меня впереди. От выпитой текилы плыло в глазах и гудело в ушах. О встрече с Гаврюшей думать не хотелось.
Тем более что я никогда в жизни его не видела. Я надеялась только на чудо, а чудо могло произойти только в том случае, если бы брата Графа в «Сафрансе» не оказалось.
Мы приехали в «Сафранс» и прошли в бильярдный зал. Бильярдный зал был совмещен с баром. Я, Серега и Вован сели за столик, а Алик и угрюмый тип пошли в зал погонять шары.
— Пока нет. Будем ждать, — произнес Серега и посмотрел на меня. — Боишься?
— Чего?
— Встречи с любимым.
— Нет.
— Понятно. Забыл, ты ж у нас бесстрашная. Ты-то своего хахеля хорошо знаешь. Как ты думаешь, что он сделает, когда увидит тебя с нами?
— Думаю, что не заметит.
— Это как?
— Гаврюша — человек умный. Понапрасну руками размахивать не будет. Мне кажется, что в данной ситуации он займет тактику выжидания. Сделает вид, что меня не знает, и посмотрит, что будет дальше. Ему не захочется афишировать, что он уже два года работает на заказных убийствах.
— Ты же говорила, что он тобой дорожит?
— Я и сейчас от своих слов не отказываюсь. Он убьет любого, кто хотя бы попробует косо взглянуть в мою сторону. Просто здесь он вряд ли захочет устраивать стрельбу.
— Ладно, не будем гадать. Сейчас он придет и сразу все станет ясно.
