пойдем на террасу.
Они встали возле перил. Вокруг была разлита темнота, нигде не было ни одной светлой точки. Некоторое время они молчали.
— Знаешь, что я здесь поняла, — проговорила Анастасия Владимировна, — ни одно событие не завершается, если не поставлена точка. Время не властно над ним, на самом деле все продолжается, хотя мы этого можем и не знать.
— Никогда в этом, Настя, не сомневался, — отозвался Каманин. — Но что тебя заставило прийти к такому умозаключению?
Анастасия Владимировна сделала шаг вперед и теперь почти прижималась к Каманину.
— Я это поняла, как только тебя снова увидела. Я почувствовала, что во мне пробудилось то, что когда-то было и никуда не исчезло, а только залегло на дно.
— Когда ты покинешь замок, все снова вернется на прежние места.
— Нет, не вернется. Да я и не хочу, чтобы возвращалось. Феликс, а давай начнем с того момента, когда мы расстались.
— Что ты имеешь в виду?
— Помнишь, как мы были счастливы в первые годы супружества.
— Конечно, помню.
— Так давай вернемся в эти годы, в это марево наших чувств.
— Настя, о чем ты говоришь. Если что-то и не умерло, это вовсе не означает, что это можно повторить. Подумай реально о том, что ты предлагаешь.
— Я понимаю, я стала старой. — В голосе женщины одновременно зазвучали грустные и резкие интонации. — Когда я смотрю на себя в зеркало, мне страшно. На меня из него смотрит отвратительная старуха. Конечно, зачем тебе такая карга. У тебя же теперь есть гораздо моложе. Я же вижу, как вы смотрите друг на друга.
— Настя, послушай. — Каманин взял ее за руку. — Я с благодарностью вспоминаю прожитые нами совместно годы. Но былого не вернуть. Надо с этим как-то смириться.
— Ты хочешь, чтобы я смирилась. Ты хоть понимаешь, что я всю жизнь думала только о тебе. И теперь, когда мы снова встретились, ты можешь предложить мне только смирение, привыкнуть к мысли, что тебя со мною никогда не будет.
— Настя, а ты не думала о том, что, если мы снова сойдемся, я буду с тобой несчастен. В отличие от тебя, я тогда поставил точку в наших отношениях. Я не испытываю к тебе никаких чувств.
— Зато к ней ты испытываешь! Тебе глубоко плевать на меня, ты ведешь себя, как последний негодяй. Я ненавижу тебя и ее — тоже.
Внезапно Анастасия Владимировна стала хлестать Каманина по лицу, по всем местам, куда попадали ее ладони. На террасе появилась Мария, она бросилась к ним и схватила женщину за руки. Но Анастасия Владимировна вырвалась и теперь стали бить Марию.
Каманину и Марии удалось усмирить ее только через пару минут. На шум вышли остальные гости. Антон подбежал к матери.
— Антон, отведи мать в ее номер, — попросил Каманин. — И посиди с ней хотя бы несколько минут, пока Мария принесет ей успокоительного.
— Нет, не надо! — воскликнула Анастасия Владимировна. — Я ни за что не стану пить ее успокоительное.
— Мама, пойдем в номер, — настоятельно произнес Антон.
Анастасия Владимировна не сопротивлялась, она стояла, поникнув головой и ни на кого не смотрела. Вместе с сыном она направилась к выходу с террасы. Антон осторожно обнимал ее за плечи.
— Что тут было? — спросила Мария, когда все снова вернулись в каминный зал.
— Воскресли прежние обиды, — пояснил Каманин. — Как выясняется, наши отношения с Настей так и не закончились. Я и не подозревал, что у нее они продолжались все эти годы.
Мария посмотрела на Каманина, но ничего не сказала.
39
Антон вернулся в каминный зал. Там ситуация не изменилась, Николай все так же играл на пианино, под его мелодию танцевала одна пара: Лагунов и Мазуревичуте. Все остальные выступали в роли зрителей.
Антону стало скучно, он налил себе вина и вышел на террасу. И стал думать о том, чем бы сейчас занялся, если бы находился в Москве. Впрочем, на этот счет у него не было никаких сомнений — отправился бы к Кате, вернее к Катюше, как он ее обычно называл. Они знакомы не так давно, менее полугода, и, несмотря на молодость, она лучшая его любовница за последние несколько лет. Антон прекрасно сознавал, что она с ним только потому, что он щедро оплачивает ее услуги. Ну и что, за то он получает бездну удовольствия. Она поистине гений наслаждения, одновременно бесстыдная и умелая, досконально знающая это искусство. Не случайно, что он в шутку называет иногда ее гейша. В самом деле, ее поведение похоже на то, как ведут себя японские куртизанки. Она не только способна ублажить по полной программе в постели, но и прекрасно принять и даже поддержать разговор. Она явно не дура, а весьма хитрая бестия, которая постоянно доит его вымя под названием кошелек, но так ловко и артистично, чтобы у него не возникло бы желание прекратить этот процесс. Да, с ней ему несказанно повезло! И почему он должен пребывать тут, в этом скучнейшем замке и с неинтересными и неприятными ему людьми, когда он мог бы наслаждаться объятиями прекрасной феи. Антон так живо представил эту картину, что окружающая действительность на какое-то время куда-то исчезла.
— Как чувствует себя Анастасия Владимировна? — вернул в нее чей-то вопрос.
Антон с большим сожалением расстался со своими грезами и посмотрел на спрашивающего. К его удивлению им оказался Ростислав.
— Тебя волнует самочувствие моей матери? — ответил он вопросом на вопрос.
Ростислав стоял рядом с ним с большим бокалом в одной руке, в другой — с наполовину опорожненной бутылкой коньяка. Прежде чем ответить, он из бутылки плеснул в бокал и отпил из него.
— Мне хочется, чтобы юбилей отца прошел хорошо, — сказал он. — И все бы остались довольны, уехали бы отсюда с приятными воспоминаниями.
— И зачем это тебе надо?
Ростислав едва заметно пожал плечами.
— Это нормальное рациональное поведение. Как руководитель компании я всегда стараюсь, чтобы все были бы довольны происходящем в коллективе. Это делает ситуацию стабильной и предсказуемой.
