чем ее секрет, хотела разгадать, где кроется подвох. Но дело в том, что Ника ничего и не скрывала, она всегда была такой, какая есть. Ее правильность и наивность граничат с тупостью, но только почему-то никто этого не замечает!
А может, она настолько хитра, что всех обвела вокруг пальца? Влюбила в себя Богдана, затем Сашу, а теперь строит из себя недотрогу, хочет посмотреть, что они будут делать, как будут ее добиваться? Я в который раз схватилась за телефон, проверила сообщения. Ничего. Я понимала, что удивляться нечему — Богдан никогда прежде не получал от меня никаких сообщений. Ну что ж, все бывает в первый раз. Но стоит признать, что мой план оказался провальным, теперь гораздо сложнее привлечь к себе внимание. Спасибо Саше! Что он там сказал? «Я предупреждал, что такое может случиться» и «что в нем особенного».
Да разве мужчины способны это понять? Когда ты не можешь контролировать свои чувства, страдаешь и мучаешься, пытаясь вырвать из себя запретное чувство! Но оно сидит, словно намертво вжилось в душу. Когда ты все понимаешь, когда ты не больше чем «подруга жены», но продолжаешь сходить с ума, думать, думать, думать…он что, думает, мне было легко? Ненавидеть сразу и Марго и Нику? Особенно Нику, ведь она делилась со мной самым сокровенным, а я этого делать не могла. Мне нужно было все держать в себе, даже если это было невыносимо!
Зато, когда я рассказывала Марго про Нику, она слушала меня с удовольствием. Какое-то время ей даже нравилось, что ее драгоценный муж так на кого-то действует, но потом она стала раздражаться. С каждым днем беременности, она теряла уверенность в себе, толстела, много пила и стала просто невыносимой. Вот он, наглядный пример, когда беременность портит все. Ее тело потеряло форму, даже лицо нещадно раздуло. О какой привлекательности может идти речь? Марго стала еще большей неряхой — мало двигалась, сутками лежала на диване и ныла. Сначала из-за Богдана, затем из-за Саши. Мы могли часами разговаривать о нем, Марго дотошно пыталась выяснить каждую мелочь — что он любит есть, пить, какие фильмы смотрит, что его привлекает. Она надеялась, что я буду все узнавать через Федьку, ведь они давние друзья. Но зачем мне это надо?
Да и разве не глупо соблазнять другого мужчину, находясь в положении? Это просто не укладывалось в голове. Чем она вообще думает? Хуже всего то, что она до сих пор так и не сказала, кто настоящий отец ее ребенка. Неужели Саша? Известие о том, что Богдан бесплоден было для меня настоящим открытием — Марго сама разрушила свой брак, и если бы не Ника, я бы не сидела сейчас сложа руки!
Богдан — идеален для меня, мы просто созданы друг для друга, но он еще этого не понял. Не заметил меня. Не заметил из-за этой глупой стервы, которая строит из себя невинную овечку. Зачем, зачем я решила использовать ее! Ведь все, что нужно было сделать, это подождать беременности! Но кто знал, что Богдан окажется бесплоден. Кто знал, что все окажется гораздо проще, и Марго сама все разрушит!
Я невольно вспомнила Федькины заунывные разговоры о детях и содрогнулась. Почти каждый день перед сном, он заводил свою «песню», давил на меня, пугал, вкрадчиво говорил, что «часики тикают», что я пожалею, если не решусь на ребенка в самое ближайшее время.
Почему мужчины думают, что родить — это просто? Почему они не думают о самочувствии и внешнем виде женщины? Не думают, а потом сворачивают шеи и заглядываются на худеньких девчонок! От несправедливости, меня снова захлестнула глухая ярость. Мы с Богданом слеплены из одного теста, только одно это должно его привлекать. Я и он. Я так долго этого ждала, что не допущу, чтобы он и дальше продолжал таскаться к Нике.
Нужно срочно успокоиться. Чтобы избавиться от нервной дрожи, пришлось идти в душ и стоять под струей горячей воды минут десять. Моя ошибка — Саша. Если бы он не влез в это дело, то вряд ли бы Ника имела такую значимость сейчас. Но, дело сделано, ничего не воротишь назад, не переиграешь. Краем уха я уловила, как хлопнула входная дверь. Наверняка, пришел Федя. Интересно, откуда?
Закутавшись в полотенце и взбив чуть влажные волосы, я прошла на кухню. Федя сидел за столом и пил коньяк, закусывая его жареной курицей. И это в три часа дня!
— Ты в своем уме? По какому поводу праздник?
Муж поднял голову и посмотрел на меня пустым взглядом. Блестящие от жира губы растянулись в слабой, полупьяной улыбке. Неужели, он пил где-то еще?
— Ли…а я думал, ты сегодня по магазинам…
— Ты ошибся. Сегодня мне явно не до магазинов!
Я с размаху села на стул, закинула ногу на ногу и уставилась на Федьку своим фирменным, гневным взглядом. Да что он себе позволяет? Вот так просто сидит и молча глушит коньяк!
— Что происходит? Я жду ответа.
— Я жду ответа, — он нагло меня передразнил и скривился в гримасе, — а разве не видно, что происходит? Сижу и пью. Никого не трогаю.
— У тебя что, какие-то проблемы?
Я нахмурилась, решив, что наказать за грубый тон можно немного позже. Сейчас нужно выяснить, в чем дело. Федя молча разглядывал мое лицо, кривая улыбка так и не сползла с лица. Да, таким мерзким я его еще никогда не видела. С брезгливой гримасой, я протянула ему полотенце, намекая, что ему нужно вытереть рот.
— Я бы сказал, что проблемы не только у меня. У нас. — Полотенце Федя проигнорировал и, наконец, стал подозрительно серьезным.
— Что ты имеешь в виду?
— А то и имею. Короче, Ли. Нам нужно серьезно поговорить. Я понимаю, что для тебя это будет ударом, но ты сама виновата. Сколько я просил, уговаривал, давай заведем детей, сколько можно тянуть? Но ты все время находила отговорки, а все для того, чтобы фигуру свою сберечь. — Федька снова скривился, — ты что, думаешь, что счастье только в этом заключается? В твоем идеальном теле и беспечной жизни?
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
Слова мужа задели за живое, но я не показала вида. Только появилось неприятное предчувствие, липкое, оно окутывало меня с ног до головы.
— Да все ты понимаешь. Привыкла торчать дома и перемывать косточки всем подряд. Все, что тебя интересует, это сериалы, походы по магазинам, тусовки в барах. Ты понимаешь, что так вечно нельзя, что нужно двигаться
