— Пошли отсюда, дорогая. Дру, передай-ка мне бренди.
Дру поднял фляжку и протянул ей, но Лайза отказалась пить. Она высвободилась и сказала:
— Нет. Откуда мне знать, что оно не отравлено? Дру дал бренди Джилли, и он умер. Откуда мне знать, что он умер не от бренди?
— Ради Бога, Лайза, — потерял терпение Иден. — Возьми себя в руки. Вики, помоги Мабел, уведи ее отсюда.
Но Виктория не слышала Идена. Она наблюдала за Дру, который смотрел на мертвого Джилли так же пристально, как однажды на Эм на веранде Фламинго. Словно какая-то новая, неожиданная мысль вдруг пришла ему в голову. Этот взгляд обеспокоил ее и в прошлый раз, а сейчас, после шока от внезапной смерти Джилли, напугал ее больше самого факта смерти; она отшатнулась от Дру и прислонилась к дереву, ища поддержки, трясясь словно от холода.
Дру резко развернулся и стал что-то искать в траве, потом выпрямился, и все увидели в его руках шприц, который Оросила Эмили. Игла сломалась, и стекло разбилось, но Дру держал шприц с максимальной осторожностью, как держат гранату, готовую взорваться. Завернув шприц в носовой платок, он убрал его в карман и начал опять шарить в траве.
Эмили удивилась:
— Что такое, Дру? Что ты ищешь?
— Иголку. Ока может понадобиться.
— Зачем? — нетерпеливо спросил Гектор — Сломанная иголка не может пригодиться. Как мы поднимем его на утес?
Дру не обратил внимания на слова Гектора и продолжал поиски. Эмили сказала:
— Иден и Кен справятся. А остальным лучше идти к машинам.
Эмили отвернулась и, подталкивая Мабел и плачущую Лайзу впереди себя, медленно пошла сквозь кусты, словно нащупывая каждый шаг.
Виктория не двигалась: отчасти из-за того, что была не в силах сдвинуться с места, отчасти из-за ужаснувшего ее самого любопытства, приковавшего ее к этому месту. Зачем Дру пытается отыскать сломанный конец иглы? Почему Гектор и Иден выжидающе наблюдают за ним? Почему не отнесли Джилли к машинам? Неужели его не повезут в больницу? Он не мог умереть вот так, сразу. Врач наверняка сможет ему помочь. Почему они ничего не делают, а устало наблюдают за Дру с напряженным вниманием?
За ее спиной что-то задвигалось, она резко обернулась, сердце чуть не выскочило из груди, но это был лишь Захария, он аккуратно свертывал одеяла и подстилки, собирал разные вещи, которые еще не положили в корзины.
Дру наконец перестал искать и посмотрел на троих молчащих мужчин, наблюдавших за ним:
— Им понадобится еще и тот складной нож, куда он подевался?
Виктория не поняла вопроса Дру, но его мгновенно понял Иден. Его лицо сразу стало непроницаемым и застывшим, Кен открыл рот, а бронзовое лицо Гектора стало пунцовым, и он задиристо сказал:
— Слушай, Стрэттон, не лезь ты в это дело. Хватит с нас истерик и разных глупостей. Я прощаю Лайзу. Она его жена, она должна огорчаться. Но я не собираюсь терпеть ничего подобного от тебя. Давайте уйдем отсюда.
— Извини, Гектор. Но все не так просто, и ты это прекрасно понимаешь. Нам нужно найти нож
Но найти нож так и не удалось. Они обыскали траву, кусты, перетрясли одеяло, на котором лежал Джилли, — ножа нигде не было.
— Мы теряем время! — рассердился Гектор. — Может, он в кармане у Эм. Хватит валять дурака, нужно нести тело. Это сейчас самое важное.
Но когда после медленного и сложного подъема они Дались до машин, ни Эм, ни Мабел, ни Лайза ничего не знали о пропавшем складном ноже.
— Я оставила его в траве. Вы плохо искали, — сказала Эмили.
— Мы искали везде. Чей это нож? Твой? — спросил Дру.
— Нет. Я сказала, дайте мне нож, и кто-то мне его дал.
— Кто?
— Не помню. Какое это имеет значение? Почему они кладут Джилли в твою машину?
— Мы решили, что я и Иден отвезем тело в Найваша. У тебя и так будет полно забот с Лайзой.
Он обратился к Мабел и спросил, у нее ли находится фляжка Гектора.
— Да — Мабел протянула ему фляжку — Но, боюсь, она почти пустая. Я думаю, у нас еще осталась бутылка виски, если хочешь выпить.
Дру без слов сунул фляжку в карман, и тогда раздался тихий голос Эмили:
— Ты забыл про йод.
Они вернулись на Фламинго почти в пять часов. Эмили послала за доктором Нортом и попыталась уложить Лайзу спать в комнату для гостей.
Но Лайза категорически отказалась спать на Фламинго. Мысль провести ночь в доме, где поселился полтергейст, оказалась для нее гораздо страшнее, чем возвращение в свое пустое бунгало. Решили, что на этот раз Мабел переночует у Лайзы.
Эмили и Виктория ужинали в освещенной свечами столовой, и в конце трапезы Виктория решилась задать вопрос, мучивший ее уже несколько часов.
— Тетя Эм, почему ты сказала Дру Стрэттону, что он забыл про йод?
Эмили подняла голову от тарелки, на которой еда осталась почти нетронутой. Ее лицо казалось серым в слабом свете свечей:
— Потому что он не дурак.
Эмили отодвинула тарелку и уставилась невидящим взглядом на огонь свечи, колебавшийся всякий раз, когда рядом проходил Захария, убиравший со стола. Виктория повторила:
— Я не понимаю.
— Конечно, ты не понимаешь, потому что в Англии мало ядовитых змей. Я уверена, что Дру не раз видел, как умирают от укуса змеи, потому он решил, что Джилли Макхема убили.
Она говорила спокойным, ровным голосом, но Виктории показалось, что она выкрикнула слово «убили» и эхо пошло по всему дому: убили…
Эмили махнула Захарии рукой, велев унести тарелку, и, взяв сигарету из коробки, прикурила от ближайшей свечи и откинулась в кресле; ее огромная фигура казалась бесформенной грудой.
— Но почему? — переспросила Виктория, и голос ее нервно зазвенел. — Почему он так думает? Ведь Джилли укусила змея. Мы же все ее видели. Неужели он считает, что ее подложили? Но никто не мог… Он ничего не сказал. Я находилась там все время, и он ничего не сказал об…
— Об убийстве, — договорила Эмили. — Может, он и не сказал это вслух, но подумал.
— Нет, я не верю. Если кто-то решил подложить змею, то она могла бы его самого укусить, никто бы не стал рисковать.
— О, не думаю, что змею подложили, Дру тоже. Видно, он считает, что кто-то, имеющий необходимые средства, воспользовался случаем и убедился, чтобы Джилли умер. Глупо, вообще-то. Ведь если его укусила змея, он бы и так умер. Лично я считаю, что Дру ошибается. Я думаю, что у Джилли случился сердечный приступ, поэтому он не кричал. Но в этом случае, если мое предположение правильно, его убили или я, или Дру. А это неприятная мысль, с которой придется доживать жизнь.
— Ты думаешь, что он. — Виктория задохнулась, встала, ухватилась руками за край стола. — Тетя Эм, ты не можешь думать, что он убил. Ты не можешь так думать!
