— С какого хера Василий возил тебя в лазарет?!
— Оу, — брякнула, впервые услышав от него подобное выражение.
— Милана, я жду объяснений. Что он сделал, что тебе понадобилась медицинская помощь?!
— Да оступилась я, ногу вывихнула, — ответила мягко и перевела тему: — Оборудование, персонал?
— Голые стены. Я понятия не имею, что нужно, а скупать все подряд довольно глупо. Единственное что, ремонт предусматривает операционные, общие палаты и реанимационные. Остальное — на тебе. Кое-кого из медицины я могу порекомендовать, но брать или нет — на твоё усмотрение.
— А какой им прок? Призвание призванием, но за бесплатно пашут только такие же психи, как и я.
— Знаешь, люди готовы довольно неплохо заплатить, лишь бы не сдохнуть и обойтись без проблем с законом. Не переживай, вместе с молвой об этом месте расползётся и другая информация. Коробку для пожертвований поставь, пусть свои гроши кидают на добровольных началах. Если в конце месяца покажется недостаточным — я решу этот вопрос. Ещё что-то беспокоит?
— Нет, — ответила торопливо и заёрзала на диване, раздумывая, а есть ли мне до этого дела, что он подумает и прочие глупости, пока могла выдерживать его пристальный взгляд. Сдалась и выпалила: — Макаров давно на тебя работает?
— Последний год или около того, — ответил обыденно. — С ним дело пошло быстрее, толковый парень. И я лично его уговаривал, почуяв потенциал.
— Понятно, — буркнула, отведя взгляд, а он поднялся и спросил:
— Хочешь посмотреть, прежде чем примешь решение?
— Само собой, — фыркнула самодовольно, хотя решение было очевидно
Час скакала по дому весёлой козочкой, пока не отрубилась на том самом диване, присев вроде бы перевести дух и случайно моргнув.
Последний год моё пробуждение больше напоминало возвращение к жизни, но не сегодня. Широко распахнув глаза, я села на диване, отбросила плед, которым меня бережно прикрыли, увидела на столе новую зубную щётку, пасту и полотенце и с этим набором прошла из кабинета в ванную комнату, обнаруженную вчера.
Дел было много, мыслей ещё больше, но одна преобладала над остальными и требовалось срочно её высказать.
Попова я нашла на первом этаже, в столовой, с чашкой кофе и в компании Васи.
— Как спалось? — спросил он с улыбкой.
— Это место должно стать нейтральной территорией, — ответила серьезно, — ваши-наши мне до лампочки. Оружие за забором, никаких стычек, выяснений, кто прав, кто виноват и кто кому чего должен.
— Не могу сказать, что я в восторге от такого решения, — сказал, так же посерьёзнев, — но, зная тебя, я успел к нему подготовиться. За охрану будет отвечать Василий, сейчас как раз это обсуждаем. Закупки — тоже на нём, с тебя список. Сам разберётся кого послать, за чем и как далеко. Машину твою пригнали, у тебя же сегодня смена в больнице?
— Смена! — ахнула, выбегая из столовой, но в коридоре опомнилась и вернулась, пряча взгляд.
Попов тихо посмеялся, Вася хмыкнул и протянул ключи от машины, а я быстро развернулась и заспешила в больницу. Хотя, на самом деле, скорее спешила убраться подальше от Макарова, до смены было ещё два часа, а на дорогу вчера потратили не больше часа.
Я сделала отметку в навигаторе, на всякий случай сохранив координаты, и с удивлением отметила, что до Васиного дома через лес было от силы пятнадцать минут, на машине в объезд примерно столько же, если не разгоняться. Впрочем, до больницы было тоже ближе, чем до вокзала, в центр въезжать не нужно и дорога в самые оживленные часы заняла всего двадцать пять минут. И вашим, и нашим, Попов и тут всё продумал.
Вероника, как обычно, валялась на диване в ординаторской, при моем появлении оживилась и пояснила:
— В крапиве была засада. Я спрыгнула в крепкие объятия и это могло быть даже романтично, если бы парень грубо не подсадил меня обратно на забор, настоятельно порекомендовав спуститься с нужной стороны. А через несколько часов приехал Вася и развёз нас по домам, правда, выглядел при этом дворнягой побитой, я так и не поняла почему.
— Кто ж его разберёт… — буркнула, переодеваясь. — Может, нагоняй получил за мой побег. Обход был?
— Да ходят там, — она вяло махнула рукой в сторону коридора и похлопала ладонью рядом с собой, сказав с огнём в глазах: — Колись. Сашка сказал, ты развелась. Что там Максим?
Я осела на диванчик и успела рассказать до того, как ввалились коллеги, торопливо собираясь домой. Всё, кроме того, где я ночевала.
После смены, выйдя на улицу, сказала загадочно:
— Двигай за мной.
На двух машинах мы вернулись в пустой дом, я прошла с видом хозяйки борделя, загадочно улыбаясь и включая везде свет, хотя дневного хватало, Вероника придирчиво осматривала комнату за комнату, с вопросами не лезла, а на третьем этаже просто сказала:
— Я согласна.
Пасмурная погода сменилась ливнем, мы засели в кабинете, укутавшись в пледы, и до глубокой ночи составляли перечни и списки, продумывая каждую мелочь. Прикидывали, кого из больницы можно сосватать на внеклассную работу, Попов прислал список своих кандидатов, колесики закрутились, а мы погрузились в приятные хлопоты.
Смены в больнице мы совместили, после ехали сразу в дом, вечером Вероника уезжала, а я оставалась бродить в одиночестве. В тоске. Старательно пыталась не думать, заниматься какой-нибудь работой, занимать мысли, но едва его машина въезжала на территорию, моё сердце замирало на мгновение и разгонялось, как этот долбанный Шумахер на лесной дороге. Привет-пока, забирает список, привозит то, что было заказано ранее, неделя, полторы, две. В последний свой приезд сказал хмуро:
— Давай по электронной почте, так удобнее. Ну и почерк у тебя почти как у врача.
— Хорошо, — ответила с улыбкой, чувствуя, как внутри оборвалась тонкая нить.
«Так в самом деле будет лучше» — подумала, провожая его машину взглядом. Наивная.
Неделя, вторая. Ночь — я брожу по дому, не в силах уснуть. День — жду, кто привезёт новую закупку, каждый раз разочаровываясь.
— Да что ж такое! — взревела, проводив очередного незнакомого парня.
Распихала содержимое коробок по местам и поехала домой, надеясь поспать в привычной обстановке, но вместо этого завалилась к соседке на чай, ушла от неё нагруженная овощами с огорода и три часа делала закрутки.
Ближе к двенадцати, закрутив банки, поставила четыре в холщовую сумку, с которой мама ходила за покупками, села в машину и поехала к другому соседу, решив, что благодарность будет не лишней. Преследуя совершенно иную цель — взглянуть хоть одним глазком.
Остановилась за несколько метров до ворот, дошла до калитки, но ни позвонить, ни постучать, не успела. Она распахнулась, хозяин посмотрел сурово, а я вытянула вперёд руку с сумкой, пискнув:
— Я со взяткой.
— Ещё год назад мы бы оба за это сели, — хохотнул неожиданно, впуская меня на территорию. — Повезло, что я в отставке. Что там?
— Заправка для борща, заправка для рассольника, острый перец и огурцы по маминому рецепту.
— Любопытно, — хмыкнул, поглаживая пса по загривку, — и что взамен?
— Стремянка есть? — вздохнула, понуро опустив голову, а он всплеснул руками:
— То оттуда, то туда!
— Да я только взглянуть… — промямлила в ответ и удостоилась усмешки.
— Подожди, — сказал с отеческой улыбкой и скрылся в доме, оставив меня стоять соляным столбом рядом с милым пёсиком.
Через пару минут я уже сидела на заборе, посматривая на табурет, который никто не удосужился убрать, свет горел с другой стороны дома, с кухни, видно ничего не было и я сползла вниз. Прокралась к веранде и замерла, увидев Васю в гордом одиночестве, задумчиво катающего пустую рюмку по столу. Напротив — непочатая бутылка коньяка, ни тебе закуски, даже куска хлеба и того нет. Сидит, возит рюмку туда-сюда.
Я подошла ближе, а он резко выбросил вперёд руку, рюмка разогналась по столешнице и вдребезги разбилась о кухонный шкаф. Я дёрнулась, скрипнув половицами, но он не обратил внимания, либо попросту не услышал, хоть окно и было открыто. Поднялся, убрал бутылку в шкафчик и вышел, выключив свет.
