Единственным, что радовало Лори в сложившейся ситуации, было то, что Дрейк без всякого смущения разговаривал с Дженнифер на языке жестов. Казалось, его вовсе не пугало, что поклонники увидят его с дочерью, узнают, что она – глухонемая. Впрочем, своей популярностью он почти не рисковал: Дженнифер, которую Лори постаралась одеть понаряднее, как никогда была похожа на маленького ангелочка без крыльев.
Сама Лори, одеваясь для этой поездки, выбрала компромиссный вариант: ее костюм не был ни затрапезным, ни слишком шикарным. Светло-бежевую шерстяную юбку и желтовато-зеленую шелковую блузку она дополнила кремовым шерстяным блейзером. Правда, в машине Лори была без него, но, когда они поставили «Мерседес» на стоянке, чтобы идти в ресторан, она все же решила надеть блейзер, так как день выдался прохладным. Дрейк не возражал – напротив, он галантно придержал его, чтобы Лори было удобнее просунуть руки в рукава, после чего с видом собственника обнял за плечи. И она снова не решилась сбросить его руку – из-за Дженнифер, которая не должна была видеть, что между отцом и ее учительницей существуют какие-то трения.
Так они и вошли в ресторан. Когда метрдотель, склонившись в почтительном поклоне, усаживал всех троих за отдельный столик, Лори подумала, что со стороны они, должно быть, выглядят как одна семья, и это тоже было очень приятно, хотя она тут же упрекнула себя за подобные фантазии. В конце концов, разве она не знает, что́ думает по этому поводу Дрейк? Его сердце по-прежнему принадлежит Сьюзен, а Лори интересует его исключительно как женщина, с которой приятно переспать.
На обратном пути в Уисперс Дженнифер заснула, положив белокурую головку на колени к Лори и крепко обняв Банни, с которым в последнее время почти не расставалась – девочка настояла, чтобы ей разрешили взять кролика с собой даже в ресторан. Поглядев на нее, Дрейк (на этот раз за рулем «Мерседеса» сидел он) потянулся к автомобильному радио и настроился на станцию, передававшую медленную, спокойную музыку. Потом его ладонь легла на мягкие волосы дочери и не отрывалась, пока Дрейк не убедился, что девочка крепко спит. Лори думала, что Дрейк снова вернет руку на рулевое колесо, но он неожиданно положил ее к ней на бедро – рядом с головой Дженнифер.
Лори почувствовала, как сердце на мгновение замерло, а он слегка сжал ладонь – и тут же расслабил пальцы, но руки не убрал. Отвернувшись, Лори смотрела на проносящиеся за окном окрашенные сумерками пейзажи, на приборную доску автомобиля, на голову спящего ребенка у себя на коленях – куда угодно, только не на сидящего рядом Дрейка. Ее глаза, однако, будто обладали собственной волей и после непродолжительного блуждания по сторонам сами собой остановились на чеканном профиле Дрейка. Почувствовав ее взгляд, он, слегка повернув голову, тоже посмотрел на нее. Карие с золотыми искрами глаза Лори словно излучали тепло летнего дня, и он улыбнулся – мягко и немного печально. Одновременно его рука двинулась выше, лаская с той вкрадчивой нежностью, которая заставила Лори забыть об осторожности, о собственных обещаниях и клятвах.
Ни он, ни она не сказали ни слова. Его ладонь оставалась на ее бедре до тех пор, пока за очередным поворотом горного шоссе не показались огни Уисперса. Вести машину по кривым улочкам городка было труднее, чем по шоссе, и Дрейк наконец убрал руку, а Лори тихонько, с сожалением вздохнула.
* * *
Им не потребовалось много времени, чтобы уложить Дженнифер спать. Быстро переодев девочку в пижамку, Лори на руках отнесла ее в постель. Дрейк тоже поднялся наверх, предусмотрительно захватив из машины Банни. После ставшего уже привычным вечернего ритуала, состоявшего из молитв и взаимных поцелуев и объятий, девочка уснула, крепко прижав к себе любимую игрушку, а Лори накрыла обоих одеялом и потушила свет.
– Сегодня холодно, – сказал Дрейк, когда они вышли в коридор. – Хочешь, разожжем огонь в камине?
– Это было бы замечательно, – честно призналась Лори. – Сегодня у нас всех выдался не самый легкий день, и я хотела бы немного сбросить напряжение, прежде чем отправиться в постель.
– А как ты собираешься сбрасывать напряжение? Может, тебе помочь? – с двусмысленной улыбкой осведомился он.
– Нет, ты неисправим!.. – притворно рассердилась Лори и тут же улыбнулась. – Я собираюсь принять ванну и немного посидеть в гостиной.
– Отличный план! – одобрил Дрейк. – Что ж, ступай в ванную. Обещаю, что к твоему возвращению я разведу в камине такой огонь, что небесам жарко станет. В детстве я был бойскаутом и умею разжигать костры.
– Ты? Бойскаутом?! Да ни за что не поверю. Такого просто не может быть! – хихикнула Лори и стремительно скрылась в своей спальне, лишив его возможности парировать насмешку.
Приняв ванну, Лори завернулась в теплый фланелевый халат и потуже затянула пояс на талии. Халат был глубокого персикового цвета, что очень шло к ее волосам, а его отделанные атласом отвороты, слегка поблескивавшие в электрическом свете, красиво оттеняли ее лицо и шею, придавая им нежно-розовый оттенок. Общее впечатление было очень красивое, в чем Лори убедилась, разглядывая себя в высоком ростовом зеркале. Она никогда не отличалась тщеславием, но после нескольких дней жизни бок о бок с Дрейком утратила часть своей первоначальной скромности. Это, впрочем, выражалось, в первую очередь, в том, что она почти перестала стесняться его и не боялась появиться перед ним в халате или без косметики. Правда, как относится к этому сам Дрейк, пока оставалось неизвестным, но Лори нравилось думать, что подобного рода раскрепощенность и пренебрежение формальностями свидетельствуют о сложившихся между ними дружеских отношениях. Да и в любом случае не могла же она все двадцать четыре часа ходить в костюме, в котором преподавала в институте! Несмотря на то, что Лори продолжала относиться к своим обязанностям как к весьма ответственной работе, ей все равно казалось, что в сложившихся обстоятельствах строгое следование формальным правилам (во всяком случае, в той их части, которая касалась одежды) было бы глупо и нелепо.
Продолжая на ходу расчесывать щеткой все еще немного влажные после ванны волосы, Лори спустилась в гостиную и, подойдя к окнам, задернула занавески. В комнате сразу стало темно, и она машинально потянулась к выключателю настольной лампы, но ее остановил донесшийся от дверей голос Дрейка:
– Может, не стоит? Посидим так – камин дает достаточно света.
Обернувшись, она увидела, что он держит в руках два бокала и ведерко со льдом, из которого выглядывает горлышко винной бутылки. Из колонок стереосистемы, стоявшей на книжных полках, доносилась негромкая музыка, в которой Лори сразу узнала старинную балладу в исполнении Джонни Матиса, а в камине, как и обещал Дрейк, ярко пылали кедровые поленья.
