и счастья дочери…
– Дочери? – повторил чиновник.
– Ваш зять…
– Вадим?
– Именно, – подтвердил Никита.
– Никакой он мне ещё не зять, – поправил родитель и уточнил: – Всего лишь кандидат.
– Пусть будет по-вашему, – согласился Никита и продолжил: – Этот кандидат просто дурачит вас и вашу дочь. Он в сговоре со своей бывшей женой и продолжает с ней встречаться, уверенный, что ему удалось обвести вас вокруг пальца.
– Что вы имеете ввиду? – настороженно спросил чиновник.
– Я имею ввиду финансовую помощь и административный ресурс, который получил Жернов взамен имитации любви к вашей дочери!
– Вы хотите сказать, – чиновник не договорил.
Судя по звукам, раздавшимся после этих слов из динамиков, он пришёл вне себя от ярости.
– Вы можете прямо сейчас убедиться в этом, если приедете на улицу Горького, – торопливо заговорил Никита.
– Я пошла, – сказала я тихо и толкнула дверцу.
Едва я перешагнула порог квартиры, как тоской сжало сердце. Мне показалось будто я вернулась во времени назад и ступила через порог спальни на втором этаже нашего загородного дома. Липкий и влажный воздух, как в стойле, где держат лошадь, был густо сдобрен зловонием перегара, а ещё едва уловимым и знакомым мне до мурашек по спине, запахом Вадима…
Я была уверена, что банкир и кандидат Вадима в родственники не заставит долго себя ждать, и стала с порога исследовать комнаты. Быстро нашла ванную, зал, кухню… Я не боялась включать и выключать свет, зная, что спит Вадим в пьяном угаре крепко. Ко всему постаралась и Катя, высыпав ему в графин лошадиную дозу транквилизатора. Вещи его были частично разбросаны у кровати, а частично остались на нём. Я сунула смартфон и ключи в карман его пиджака и стала раздеваться. Вадим зачавкал и перевернулся на спину. Небо за окном наливалось бордовым свечением, и он казался от этого красным, как рак.
Я достала бельё, которое прихватила с собой. Сексуальная ночная сорочка, выполненная из мягкой, чёрной сетки, с открытой спиной подчёркивала мои округлости и формы. Лиф сорочки был сделан из кружева с цветочным орнаментом и декорирован бантом со стразами и жемчугом.
Времени было в обрез, но я не смогла отказать себе в удовольствии покрутиться перед зеркалом. Я некоторое время глядела на соски, призывно просвечивающие сквозь материал и размышляла, стоит или нет надевать трусики. Однако вспомнив, сколько лет чиновнику, всё же решила не искушать судьбу.
Я пристроилась рядом, с Вадимом, досчитала до десяти и стала тормошить его за плечо.
– Мм! Ууу-х! – выдавил он.
– Вадим! – Я пошлёпала его по щеке.
– Что? Катя…
– Снова Катя? – Я устало вздохнула.
Вадим открыл глаза и некоторое время ёрзал. Наконец, его рука легла мне на талию и поползла вниз. Однако на половине пути замерла, и он вдруг снова стал храпеть.
– Ну ты что? – негодовала я. – Сволочь!
С этими словами я села и стала тормошить его двумя руками.
– А… Что? – бормотал он и крутил головой, пытаясь встать на четвереньки.
Наконец, ему это удалось. В комнате было уже достаточно светло, однако, он так и не понял, что проснулся уже не с Катей, а с бывшей женой. Я пыталась представить, что он испытает, когда окончательно придёт в себя и взяла с тумбочки кружку с водой.
– Пей, милый!
Кружка упёрлась в грудь. Вода попала на рубашку, а он ещё некоторое время смотрел на меня немигающим взглядом. Потом без лишних слов взял кружку отпил несколько глотков, а остатки воды вылил себе на голову.
– Ты откуда взялась? – спросил он, наконец.
– Как откуда?! – Я всплеснула руками. – Ты сам меня вчера домой пригласил, после ресторана.
– М-мм! – Он снова замотал головой, разбрызгивая воду. – Но я там был не с тобой!
– А с кем?
Вадим был на гране сумасшествия.
– Как? – взвыл он. – Но я…
Он не закончил. Просто сполз с кровати и устремился прочь. Вскоре раздался шум воды в унитазе, потом из-под крана. Освежившись, он проследовал на кухню и, вскоре, возник предо мной с бутылкой водки.
– Как такое могло произойти? – недоумевал он.
Вадим сидел спиной ко мне и после каждого глотка оборачивался. Я была уверена, он надеялся, что после определённой дозы выпитого, я исчезну, а на моём месте появится Катя. Но чуда не произошло. Вернее оно было. Так, например он не мог взять в толк, откуда я взялась и как оказалась у него в постели…
– Я понял! – воскликнул он и вскочил с кровати. – Ты вчера просто изменила внешность гримом, а потом его смыла!
– Идиот, – вздохнула я.
– Возможно! – неожиданно легко согласился он, тронул лоб и осторожно лёг на бок.
– Ты спать собрался? – догадалась я.
Вместо ответа Вадим отмахнулся и закрыл глаза. Наверняка он надеялся проснуться в реальном мире и с Катей, а меня оставить среди всех прочих своих галлюцинаций и страшных снов.
Звонок в дверь прозвучал, когда город уже проснулся. Вадим ёрзал, чмокал губами, жмурился, но никак не мог разлепить глаза.
Я стала тормошить его. Наконец он уставился на меня мутным, ничего не понимающим взглядом.
– Катя?
– Задолбал ты со своей Катей! – выкрикнула я в сердцах. – Затащил вчера к себе домой, а всю ночь звал Катю. Или не узнаёшь меня?
Вадим приблизил своё лицо ко мне. От него пахнуло перегаром, и меня едва не стошнило.
– Опять ты! – протянул он, разочарованно.
В двери снова позвонили.
– Иди, открой! – попросила я.
Но Вадим уронил голову на подушку и закрыл глаза.
Я накинула на себя халат, который нашла в шкафу, и направилась в прихожую. Похожий на колобка мужчина, снарядом ворвался в дом, наполнив квартиру визгом. Следом, лишь сдвинув меня в сторону, влетели двое мордоворотов и какой-то очкарик…
– Папа! – проскулил Вадим из спальни.
Послышался грохот упавшего на пол тела и звуки ударов.
– Вот тебе и государственный служащий, – прошептала я и поёжилась. – Слуга народа…
– Да что же это такое? – выл Вадим. Он до сих пор не мог понять, что происходит. Возможно, воспалённое сознание не воспринимало реальность, и он по-прежнему считал, что спит.
– Вставай! – потребовал кто-то из свиты.
– Папа! – снова завёл старую пластинку Вадим.
– Какой я тебе папа?! – заревел чиновник.
– Ну всё! – произнёс кто-то и снова послышался звук удара и вскрик. После этого охранники чиновника выволокли Вадима из спальни и втащили в комнату, откуда некоторое время доносилась возня, прерываемая воплями Вадима и звуками ударов. Когда наступила тишина, я переборола страх и направилась в комнату.
Чиновник был пунцовый от ярости и тряс разбитыми руками. Вадим уже сидел в кресле. Неожиданно я вспомнила, что говорил Никита. А именно, мне предстояло сыграть роль
