Ознакомительная версия.
– Вика и Раиса Петровна очень волновались. Но я сказала им, что у тебя аврал на работе. Я переживала, что ты пропал, но у меня было также чувство, что ты решил меня наказать. Только ты дурак, Сережа. Ты ведь еще и Вику, и свою маму наказывал, когда домой не пришел, на звонки не отвечал… Но я не допустила этого. Я соврала им. А сама ночью все больницы, все морги… – Она не договорила, махнула рукой. Упала обратно на подушки и отвернулась.
– Теперь ты понимаешь, что я чувствовал, – холодно произнес Сергей. – Ты ведь тоже постоянно пропадала и на мои звонки не отвечала.
Ему тем не менее стало не по себе. А и правда, мать с дочкой волновались. А уж они-то ни в чем не виноваты…
– Прости. Я буду предупреждать, что задерживаюсь, – серьезно произнес он.
Лиля молчала, отвернувшись. Сергей переоделся наконец. Надо было выходить из дома, чтобы добраться до работы вовремя. Но мужчина медлил. Наверное, ждал, что Лиля еще что-то скажет, упрекнет его. Но нет, не дождался. Дать понять ей, что он знает про Лазарева? А, зачем…
Сергей вышел из дома, и ледяной осенний ветер обжег щеки. Только сейчас мужчина почувствовал, что устал, что не спал почти всю ночь.
В пути он старательно думал о том, какая Светлана замечательная женщина. Вот кто готов любить своего мужчину, готов для него стараться… Света, в отличие от Лили, могла оценить Сергея.
А еще Сергей вдруг вспомнил свое детство.
Отец его был бабником, гуленой, но мать почему-то не замечала этого, хотя отец совершал множество проколов, палился по мелочам. Врал глупо и неумело.
Жизнь словно тыкала мать лицом в ошибки отца, но нет, та отворачивалась до последнего, и даже не поверила девице, которая пришла к ним домой и заявила, что ждет от папаши ребенка…
И только когда отец ушел из семьи, мать наконец начала о чем-то смутно догадываться, соображать.
Верно, Сергей был в мать. До последнего не замечал подсказок судьбы.
* * *
Лиле позвонила редактор с киностудии, Марина.
– Лиля, кошмар! У Эли начались схватки, и, кажется, там со швом что-то не в порядке… У нее ведь должно быть третье кесарево, ты в курсе?
– Да-да-да, Эля мне говорила… – перепугалась Лиля. – Бедная! Она очень переживала.
– И вот шов, что ли, расходиться стал, и крови много вытекло… Ее утром на «Скорой» увезли. Я подробностей не знаю, да и не хочу вникать, тяжко все это, – продолжила Марина нервно. – Словом, плохо дело. Чащин сейчас в больнице, ждет исхода операции.
– О господи, бедный Герман!
– Да погоди ты причитать! Словами делу не поможешь. Положение усугубляется еще тем, что Нина… Ты знаешь Нину, домработницу Чащиных? Мировая тетка, и швец, и жнец, и член их семьи практически… Так вот, эту Нину вчера вечером, когда она из магазина выходила, пытался ограбить какой-то негодяй (гореть ему в аду!) и стукнул бедняжку по голове. С ней все хорошо, жива, и прогноз благоприятный. Но у нее сотрясение мозга, она тоже лежит в больнице! Недаром же говорят, что беда не приходит одна.
– Что надо сделать? Я готова помочь! – мгновенно отозвалась Лиля.
– Отлично! Короче: езжай сейчас на Берсеневскую набережную, к Чащиным, и посиди с детьми. Глеб-то уже взрослый, но Катька еще мала. Ничего сверхъестественного – приготовить что-нибудь из еды, посмотреть, чистая ли одежда. Можно, конечно, еду на дом заказать, но у Катьки аллергия и проблемный желудок, никакого фастфуда и общепита. Так что только домашнее и диетическое, имей в виду! Там на холодильнике список запрещенных продуктов висит, все просто.
– Хорошо, сейчас еду.
– Спасибо, Лиль, – уже не деловито-взвинченно, а вполне сердечно произнесла Марина. – Тебя потом Грушевская сменит, наша костюмерша. Я ж понимаю, у тебя тоже семья… А Огнев, ну, ты его не знаешь, наш новый звукорежиссер, сейчас для Чащиных домработницу ищет, временную, пока Нина в больнице. И причем, заметь, съемки в самом разгаре, процесс нельзя останавливать, и монтаж скоро… Второй режиссер этим пока занимается, съемками. Словом, ужас и кошмар.
…Лиля написала сообщение мужу: «У Чащиных в доме форс-мажор, Эля в больнице на операции, их дети одни дома, бегу помогать. Когда вернусь, не знаю».
Когда уж выходила из дома, пришел ответ от мужа: «Беги-беги. А то я не знаю, что у Чащиных есть прислуга…» И смайлик, обозначающий улыбку.
Лиля хотела отправить еще одно сообщение – что и прислуга Чащиных тоже в больнице, но не стала. Было ощущение, что Сергей и этому не поверит. Наверное, не стоило вообще объяснять что-либо мужу, ушла и ушла. Сам-то он никак не оправдывал своего отсутствия! Который вечер пропадал, один раз и вовсе не пришел ночевать.
Лиля старалась об этом не думать. У самой рыльце в пушку. Что будет дальше, как жить – Лиля и этих мыслей старательно избегала. Она не смотрела вдаль. Каждый день – как маленький шажок вперед. Устояла? Не упала? Прожила еще один день без Евгения? Уже хорошо.
В доме у Чащиных царил настоящий тарарам. И его устроили не дети, а бесконечные визитеры, коллеги известного режиссера – приходили, взволнованные известием об Эле, желая поддержать Чащина, не находили дома хозяина, зато активно общались, беседовали между собой, ели-пили – то, что нашли в холодильнике… Глеб, мальчик вполне самостоятельный и бойкий, пытался изображать гостеприимного главу семьи – выходил к визитерам, угощал, слушал… Катя болталась у всех под ногами, точно неприкаянная, в грязном платье, с чупа-чупсом во рту.
Кстати, все сладкое, и чупа-чупс в первую очередь, было запрещено девочке.
Лиля гостей разогнала. Вернее, не разогнала, а загрузила просьбами по хозяйству. Хотите посочувствовать, помочь? Ну так сбегайте в ближайший магазин, купите то-то и то-то. Уроки у Глеба проверьте. С Катей поиграйте!
Толпа сочувствующих постепенно рассосалась.
Лиля закинула грязную детскую одежду в стирку, пропылесосила в детской, потом кто-то из серьезно настроенных волонтеров принес продуктов в дом… Лиля и обед приготовила, диетичный и полезный.
Дома она редко занималась подобными вещами, поскольку Раиса Петровна почти не подпускала невестку к ведению домашнего хозяйства. И так странно было Лиле хлопотать – но не для своей семьи…
В седьмом часу вечера появилась Грушевская – немолодая, энергичная, полная дама. Одобрила все действия Лили:
– Ой, девочка моя, какая же ты молодец… Ну все, беги, я знаю, тебя дома ждут!
– Что там с Элей, еще неизвестно?
– Операция прошла успешно, тьфу-тьфу-тьфу, и мама в порядке, и малыш здоровенький… Девочка.
– Девочка?! – Лиля едва не разрыдалась.
Когда Лиля выходила из дома режиссера, смахивая со щек слезы, счастливо улыбаясь («Ох, какое счастье, что с Элей все обошлось!»), то столкнулась с помощником Чащина, молодым долговязым парнем:
Ознакомительная версия.
