Я слежу за сухим листом, который парит у нас перед глазами; он поднимается, опускается, а потом его сдувает ветер и уносит в пространство.
– Не знаю… Я потерял счет этим случаям лет в семь или что-то около того.
– Он бил тебя так, когда ты был маленьким? – Калли делает резкий вдох и, склонив голову набок, смотрит на меня.
– Это было обычным делом, – пожимаю я плечами, как будто это неважно. – Чаще под пьяную руку, но и трезвым тоже. Ему не нравилось, как мы себя ведем. Вместо того чтобы делать внушения или забирать игрушки, он орал на нас и колотил.
Калли долго ничего не говорит – смотрит на облака.
– А что его разозлило в тот вечер?
– Я поранился. – Выпрямляю пальцы и вытягиваю вперед руку, но не говорю Калли, что я сделал это нарочно. Я к этому не готов. – Он испугался, что это повредит моей футбольной карьере.
Калли снова замолкает.
– Почему ты никогда не пытался ничего с этим сделать? – наконец спрашивает она. – Рассказать кому-нибудь? Или ответить ему?
Вот оно. То, чего я ждал. Она понимает, какая это дерьмовая история.
– Не знаю. Сначала, думаю, я был слишком мал, чтобы что-то понимать, а когда подрос и уже мог бы что-нибудь предпринять, мне стало все равно. Иногда мне кажется, что во мне все умерло. – Я пожимаю плечами, потом еще раз и заставляю себя взглянуть на Калли.
Она удивленно подняла брови, озадачена, но не осуждает меня.
– Тебе было все равно, что он тебя бьет?
– Потому я и рассказываю тебе об этом. – Я закрываю глаза и вдыхаю прохладный воздух. – Мне вообще трудно разбираться в чувствах, и, может быть, мне лучше вообще заткнуться, чтобы не наговорить лишнего. Тебе нужно держаться от меня подальше.
Повисает тишина. Открываю глаза, готовясь к тому, что Калли ушла, но она смотрит на меня, ее грудь поднимается и опускается при дыхании. Она пристально вглядывается в меня, а потом придвигается ко мне. Я напрягаюсь. Встав на колени, Калли перекидывает одну ногу через мои бедра, обхватывает меня руками за шею и кладет голову мне на плечо. Она крепко обнимает меня, у меня расширяются глаза, все тело сжимается – я стараюсь не прикасаться к ней руками, не знаю, что делать, как реагировать. Проходит немного времени, я поддаюсь воздействию ее запаха, ее тепла, и мои руки скользят по ее спине. Закрыв глаза, я обнимаю Калли, вкладывая в это объятие все, что накопилось внутри.
Когда кто-нибудь доверяет тебе свои секреты, становится легко доверить ему свои. Как будто он открывает тебе сердце, и ты в ответ открываешь ему свое.
Кайден открылся мне, и я хотела ответить ему тем же, но не смогла. Не смогла до конца. Но хотела. Он мне так нужен. Просто не знаю, что с собой делать.
Я хочу его. Я хочу его. Я хочу его.
Сколько бы раз я это ни написала, все равно не чувствую, что это правда. Потому что никогда не верила, что такое может со мной случиться.
Кто-то стучится в дверь. Вылезаю из кровати, чтобы открыть. За дверью – Кайден с мячом в руках. Но он одет не в спортивную форму, а в джинсы и серую футболку. Каштановые волосы выбиваются из-под черной бейсболки.
– Хочу попросить тебя об одной услуге.
Прошло недели две с тех пор, как он рассказал мне о своем отце, и мы много времени проводили вместе как друзья, но сегодня в его глазах я вижу что-то особенное, какое-то озорство.
– Давай…
Я отхожу назад и освобождаю ему дорогу. Он бросает взгляды на открытую тетрадь у меня на кровати. Я быстро убираю ее под подушку.
– Это был дневник? – Кайден улыбается и перекладывает мяч под другую руку.
– Можешь притвориться, что не видел его? – Я сцепляю пальцы рук и выставляю их перед собой. – Очень прошу.
– А там есть что-нибудь про меня? – Он усмехается.
– Нет. – Чтобы скрыть смущение, я притворяюсь, будто у меня зачесался глаз. Тем не менее щеки заливаются краской.
– Калли, ты покраснела, – дразнится Кайден и делает шаг вперед, чтобы убрать руку от моего лица. – Не прячься. Это так мило.
Я выкатываю глаза, но больше от недовольства собой, потому что из-за его замечания краснею еще сильнее.
– Так что за услуга?
– Помоги мне потренироваться. – Он ходит взад-вперед по комнате, осматривает все и перебрасывает мяч из руки в руку. – Люк занят, он уже неделю встречается с какой-то девушкой и не хочет идти со мной.
– Я не против. Но ты одет не для тренировки.
– Это будет мягкая тренировка. – Он смотрит на меня. – Просто немного побросаем мяч.
– И ты считаешь, я могу помочь тебе? – спрашиваю я, а сама оцениваю его мускулистое тело.
– Я видел тебя в тот раз в магазине. И ты показала себя более чем способной. Кроме того, на вечеринке у Бена ты хвасталась своими футбольными познаниями.
– Нет, я этого не делала. Неужели такое было?
– Еще как, – кивает Кайден.
Интересно, чего я там еще наболтала? Иногда мне кажется, что я наговорила чего-то Кайдену и он теперь скрывает это от меня.
– Хорошо. – Я беру со стола ключи и обуваюсь. – Вызов принят. Постараюсь быть тебе достойной соперницей.
Кайден хмыкает и поворачивается к двери. Интересно, он тоже, как и я, подумал о том вечере, когда мы целовались?
* * *
Когда мы приходим на стадион, поле ярко освещено прожекторами. Трибуны пусты, только смотритель занят уборкой – выгребает мусор из баков.
Мы выходим на центр поля, я поворачиваюсь, оглядываю трибуны и чувствую себя маленькой – все вокруг такое огромное. Небо темное, видны звезды и полная луна.
Кайден подбрасывает мяч, пока я застегиваю куртку на пуговицы.
– Знаешь, с того дня, когда мы заходили в магазин, мне было любопытно посмотреть, как ты бросаешь мяч. Интересно, был ли тот бросок случайностью.
– Эй, ты чего это заводишься? – Я упираюсь руками в бедра и нацеливаю взгляд на Кайдена.
– Просто пытаюсь привести тебя в рабочее состояние. – Он отбегает назад с мячом в руках. – Это заставит тебя играть лучше.
Кайден бросает мне мяч, я ловлю. Шершавая кожа царапает ладони, я морщусь:
– Жжется.
Изображаю, будто мне больно, держась за запястье. Руки Кайдена падают вниз, и он идет ко мне:
– Калли, я так…
Тут я размахиваюсь и запускаю в него мячом что есть силы. Он бежит назад, подпрыгивает и едва успевает схватить снаряд на лету.
– Нечестно играешь. – Когда ноги Кайдена опускаются на траву, он качает головой.
