– Макс нашел его, – сказала Деб Джине.
– О Боже, нет, – всхлипнула Джина.
– Нашел кого? – спросил Джулз, присаживаясь рядом с ними, хотя и так уже знал.
Аджай. Они обе обожали Аджая.
– Но он был таким молодцом, – произнесла Джина, словно хороший, солидный аргумент, почему мальчику не стоило умирать, мог вернуть его к жизни.
– Отказали почки? – спросил Джулз.
Деб покачала головой и вытерла глаза.
– Инфекция. Она пробилась через его иммунную систему. Он пожаловался на боль в горле за обедом, и я измерила ему температуру. Она была не выше нормы. Никто из нас не думал... Но когда Макс нашел его всего лишь несколько часов спустя, мальчик пылал.
Мы тут же отправили его в больницу, где он и умер в отделении скорой помощи около полуночи. Его бедное маленькое сердечко просто отказалось от борьбы.
Теперь они все плакали.
– Бедный Макс, – сказала Джина. – Должно быть, он опустошен. – Она начала подниматься. – Мне лучше найти его. Не могу поверить, что он не позвонил мне.
Джулз мог поверить в это. Макс мог быть опустошен, но он никогда бы никому в этом не признался. Даже Джине.
Может быть, особенно Джине. Кэссиди помог Деб тоже подняться.
– Наверное, это случилось сразу после моего звонка вчера ночью, – решила Джина.
– Нет-нет, милая, – отозвалась Дебра. – Это было не прошлой ночью, а накануне.
Вот черт.
Сначала Джина не поверила. Джулз видел, как она изо всех сил пытается осознать эту информацию.
– Вы уверены? Я разговаривала с Максом вчера и...
Кэссиди знал, о чем она думает: «И он ни слова об этом не сказал».
Аджай умер, и Макс даже не потрудился сказать ей об этом.
Джина резко повернулась и пошла к комнате Макса.
– Батюшки! – Деб указала на осколки на полу. – Я уберу беспорядок, – сказала она Джулзу, – а вы попытайтесь удержать ее.
Очень удачно выбран глагол: попытайтесь. Кэссиди подхватил гитару и побежал за Джиной.
– Сладкая, может, тебе стоит притормозить, сосчитать до десяти...
– Зачем? Чтобы не сказать чего-то, о чем потом пожалею? Не волнуйся, я намерена сказать лишь три жалких слова: «Иди к черту!» Может, добавлю четвертое: «Макс».
– Джина...
– Я действительно считала, что нужна ему, – сказала она. – Блеск, никогда еще так не ошибалась.
Дверь в палату Макса была закрыта, но Джина просто вошла, даже не постучав.
Багат разговаривал по телефону, стоя у окна и глядя в него, но тут же обернулся.
Может, причина была в дыме, который валил из ушей Джины, но он понял, что просьба подождать секунду ее не остановит.
– Я перезвоню вам, – произнес Макс в трубку и закрыл телефон.
Он был отличным переговорщиком, но чтобы договориться с этой девушкой, требовалось чудо.
Джулз остался в коридоре. Он знал, что должен развернуться и уйти, но не мог. Он словно наблюдал крушение поезда в замедленной съемке.
– Тебе не кажется, – сказала Джина, – что смерть Аджая – это что-то, о чем бы я хотела знать?
Макс оставался очень спокоен.
– Я подумал... – Он покачал головой. – Ты чувствовала себя нехорошо, – продолжил он.
– Я чувствовала себя нехорошо вечером в четверть шестого, – выпалила она. – Через – сколько? – шестнадцать часов после смерти Аджая. – Джина начала плакать. – Иисусе, Макс! Ты не мог позвонить раньше?
Он ничего не сказал. А что он мог сказать?
– Что, ты был слишком занят? – спросила она его. – Типа, что ж, ладно. Дерьмо случается. Маленькие мальчики умирают каждый день, какое мне дело до еще одного?
Джулзу было совершенно очевидно, что Макс чувствует себя ужасно, что он опустошен. И что он не знает, как сказать ей, что прямо сейчас не знает, что сказать. Что он не способен найти слова, которые передали бы его боль.
Или, может, Кэссиди просто хотел это увидеть. Вместо этого бесчувственного человека с каменным лицом.
– Что с тобой не так? – прошептала Джина.
Ее слова, казалось, повисли в воздухе, как пыль в солнечном свете, пробивающемся в окно, потому что все погрузилось в тишину.
Пока телефон Макса не начал звонить.
Багат откашлялся.
– Мне жаль, – натянуто произнес он. – Я достаточно часто повторял тебе: я не могу дать то, что ты хочешь.
– Полагаю, нет, – сказала Джина. – Но огромное спасибо за попытку. Ой – ты же не пытался.
Она повернулась к Джулзу, который как идиот продолжал стоять в коридоре.
– Я собираюсь взять такси до твоего дома.
– Джулз может тебя отвезти, – сказал Макс, а его телефон продолжал названивать.
– Я знаю, что тебя ждут дела, – холодно произнесла Джина.
– Это может подождать, – возразил Багат.
– Как хочешь, – ответила она и вышла из комнаты.
Джулз держал гитару.
– Ты хочешь, чтобы я...
– Оставь ее, – сказала Джина и ушла.
Кэссиди вошел в комнату, в то время как его босс разговаривал по телефону.
– Багат, – сказал Макс. – Да. – Он закрыл глаза. – Да.
Он должен был знать, что Джина не вернется.
Его не заботило, что она даже не потрудилась сказать «прощай»?
Желудок Джулза скрутило от боли за них обоих, пока он ставил гитару в углу. Какая потеря.
Макс открыл глаза, увидел, что Кэссиди все еще стоит в комнате, и, махнув рукой, пробормотал ему «иди» сквозь стиснутые зубы.
– Сожалею о вашей потере, сэр, – произнес Джулз, но он не был уверен, что Багат его вообще услышал.
ОТЕЛЬ «ЭЛЬБЕ ГОФ», ГАМБУРГ, ГЕРМАНИЯ
21 ИЮНЯ 2005
НАШИ ДНИ
Без сомнения, хороший/сумасшедший агент ФБР работал не так хорошо, когда хорошего агента не было в комнате.
Не говоря уже о том, что предполагаемое безумие было частью действия.
Когда Грейди Морант обмяк, действительность хлестнула Макса по лицу двумя неопровержимыми фактами. Первый: сукин сын не пытался ткнуть в него ручкой. Второй: если Морант умер, то не сможет помочь Максу найти Джину.
Поправочка. Если Морант останется мертвым, он не сможет помочь найти Джину.
Осторожно, на случай, если обморок притворный, Багат отпустил ублюдка и...
Хорошей новостью было то, что Максу не пришлось отбивать атаку Моранта, который якобы хотел воткнуть ему ручку в глаз.
А плохой новостью – то, что он совершенно не имел понятия, сколько времени продержал шею Моранта в захвате или как долго в его мозг не поступал кислород.
Макс перекатил тело на спину, выдвинул подбородок, проверяя, нет ли преград доступу воздуха. Ага, верно – о, в этом не было необходимости. Причиной, препятствующей ублюдку вдохнуть, был Макс.
Он вдохнул воздух в рот Моранту – давай же, давай – быстро отбросил ручку за пределы досягаемости и провел обыск на предмет обнаружения другого оружия, не замеченного во время борьбы, проверил пульс на запястье с синими чернилами. Что за?..
