и вновь с улыбкой оборачивается.
— Мама. Что случилось? — нехорошее предчувствие накатывает волной, заставляя сердце замереть в ожидании ответа.
— Отец… Отец… Его парализовало.
— Как? Когда?
— Шесть месяцев назад — слёзы горечи наконец-то вырываются наружу.
— Почему не сказали?
— Сейчас у тебя и без нас проблемы.
— Вы моя семья. Ты, папа и Ася. Да, не могу ничем помочь, быть рядом. Но это не значит, что нужно скрывать такое.
— Хотела уберечь.
— От чего? Лишить правды? — все больше и больше злюсь на себя, на беспомощность — Расскажи, как справляетесь? — смягчаю тон, матери и без того плохо, а тут я ещё сцены закатываю.
— Справляемся, сынок. Тетя Люда помогает. Тем более, отец плохо, но все же может сам дойти до другой комнаты. Тяжелее всего пришлось распрощаться с любимой работой. Тут уж ничего не поделаешь.
— Я должен быть рядом. Прости.
— Тебе не в чем извиняться. Ты не виноват, я это знаю.
Не могу смотреть матери в глаза. Видеть слёзы. Быть так близко и одновременно, так далеко. Не иметь возможности даже обнять. Что же адвокат так медленно работает?!
— Ася, как она? Наверное, думает, обманул — качаю головой — Не смог присутствовать на Дне Рождении моей красавицы. Наверняка, Юрий Ростиславович запер вновь дома. Уверен пришла бы, но дочери влиятельного человека показываться в подобного рода местах нельзя.
— Костя — мать вздохнула, собираясь с мыслями — Костя — вновь повторила имя.
— Что? Что ещё случилось? — внутри стал нарастать новый ком страха и отчаяния. Обиды на самого себя. Не смог помочь, не смог быть рядом, но следующие слова полностью выбивают почву из-под ног.
— Ася выходит замуж.
Чувствую, лечу в пропасть. Камнем вниз. Жгучая боль колит где-то под рёбрами. Забываю, как дышать.
— Замуж. Ася — по инерции повторяю.
— По новостям передали. Свадьба состоится на следующей недели.
— Жених? — не могу, не в силах верить.
— Некий, Рогозин Максим.
— Свидание окончено. Время — за спиной звучит голос охранника. Не могу даже подняться, слова матери, как еще один приговор.
Может ошибка? Пресса, есть пресса. Меня резко поднимают и уводят. Мать что-то говорит, но не различаю слов.
Ася. Моя Ася выходит замуж. Как же так?! С момента заключения под стражу прошло всего десять месяцев. Девушка ни разу не позвонила, ни написала. Любовь прошла или ее вовсе не было?! Дурак. Как мог поверить в историю про принцессу и кочегара.
Обхватываю голову, чтобы не разлетелась. Все колит внутри. Обжигает. Может, думала, обманул? Не люблю? Ведь до сих пор за решеткой. Писал с первого дня, не могла не получать весточки? Просил верить. Десять месяцев — даже не год. Организовать свадьбу — дело не из легких, даже для такой семьи. Глаза? Ее чистые, бездонные глаза не могли лгать. Играла?! Простой паренёк, повелся. Пошёл за мечтой, поверил в любовь и шагнул в пропасть. Больно! Как же больно где-то внутри. Словно выпил кипяток.
Все давно спят, а я смотрю на изрядно потресканный потолок. До сих пор не в силах поверить. Глубокие и мелкие полоски расходятся от люстры, переплетаются словно вены внутри организма. А вот и осколок, нет целого куска штукатурки, как и моего сердца. Разбито. Вдребезги. Насовсем. Прекрасная леди нанесла такие глубокие раны, которые долго будут кровоточить. Как эти трещины в старом, обшарпанном здании, помнящее и хранящее множество тайн.
— Второй день, как в воду опущенный. Что случилось на свиданке, колись? — произносит утром Рама.
За время пребывания в тюрьме, Рома стал близким другом. Были ровесниками, а мне необходимо с кем-то поговорить. Выговориться. Обсудить. Решаю, если не поговорю, окончательно сойду с ума. Начинаю с самого начала рассказ. Парень внимательно слушает, лишь в конце задаёт вопросы.
— Знал этого Максима? Может это бывший Аси?
— Фамилию Рогозин слышал, кажется партнёр отца, но Ася ничего такого не рассказывала.
— Может и не стоит переживать. Значит не твое это. Отсидишь, выйдешь на свободу, будешь чтить и уважать закон. Встретишь девушку, поженитесь, обзаведетесь семьей.
— Не понимаю. Ася не из тех людей, которые ведутся на деньги и связи. Скорее всего, обиделась. Да, верно. Неожиданно пропал. Услышала, что я якобы наркоман. Кто захочет вести дружбу?
— Не знаю, друг. Только, если любишь, должен верить человеку
— Ася не приезжала в тюрьму. Откуда ей знать правду.
— В СИЗО? — мотаю головой.
— Совсем не догоняю. Девушка ни разу не навестила. Не поговорила. Если собиралась замуж, то как могла не прийти?
— У ее отца, Юрия Ростиславовича, много связей. Навела справки. Для такой семьи — не проблема.
— Справки можно сфабриковать, а вот лицо любимого никогда не врет.
— Если только любимого — говорю поникшим голосом и отвожу взгляд.
— Сейчас не о девушке нужно беспокоиться, а о Шмеле — друг быстро меняет тему. Внутри свои проблемы, где события быстро меняются, несмотря на закрытое пространство. В последнее время сравниваю тюрьму с естественным отбором. Со стороны видится, словно зверей сажают в клетку, стравливая друг с другом. Хищник идет на хищника. В ограниченном пространстве бежать некуда, поэтому выгрызаешь себе место. Либо терпи и подчиняйся, либо бросай вызов и будь вожаком.
— Что не так? — стараюсь быстро переключиться.
— После того как Бек сделал его «Шерстью», мужчина затаил обиду. Шмель упертый, прет словно танк. Пошел слух, что с воли передали заточку и нож.
Невольно вздыхаю, и внимательно смотрю по сторонам. Ситуация накаляется. Этого ещё не хватало. Той ночью, когда Бек, огласил, что я Бык, одновременно унизил и Шмеля, понизив до уровня Шерсти. По местным законом, это низший класс. Из блатного в не уважаемого. Самое страшное наказание, что есть. Шмель много крысятничал и злоупотреблял своим положением. Иными словами, вел дела не по совести. Думаю, Рама прав, нужно быть еще осторожнее. Теперь, я личный телохранитель авторитета и “его свиты”, с хозяином дома нужно дружить. Это я уже понял при первой встрече.
Следующие дни почти не сплю, или сплю с открытыми глазами. Вроде тихо и спокойно. Рецепторы обострены, а нервы накалены до предела. Шмеля не видно и не слышно и это сильно напрягает. Еще сильнее напрягает популярность. Сокамерники стали искать дружбу, приносят презенты, в качестве уважения. Табак, конфеты, мелочь — местную валюту. Понемногу научился торговать, выменивать информацию, обмениваться данными.
Когда сил больше не осталось, организм начинает сдаваться и я начинаю не выдерживать «ночных дежурств». Сплю хоть и мало, но все же удается отключить сознание. Всего на два — три часа, но в грезах встречу ее. Мою Асю.
Как идет по летнему саду в красном
