— Я ведь уже сказала: у нас с тобой нет общих дел.
— Есть. И сейчас ты можешь начать с того, что расскажешь мне, кто отец твоего ребенка.
Никогда, парень. Ни за что.
— Я не думаю, что это имеет какое-то отношение…
— Имеет, Рэнди. — Он вскочил с дивана, пересек комнату, и вот он уже рядом, а его ломаный длинный нос едва не касается ее лба. — На тебя покушались уже дважды. Один раз это была автокатастрофа. Другой раз — когда кто-то пытался убить тебя в больнице. Вспоминаешь эти два инцидента, не так ли?
Она сглотнула комок. И ничего не ответила.
— И еще прибавим к этому пожар в конюшне на ранчо. Помнишь, Рэнди? Это чуть не послужило причиной смерти твоих братьев. — Он схватил ее за плечи. — Ты что, в самом деле хочешь получить еще пару таких несчастных случаев на свою голову? Или чтобы это произошло с твоими братьями? Или с твоим ребенком? Маленький Джошуа чуть не умер от инфекции в больнице. Ты же помнишь, что было после аварии?
Женщина боролась с желанием ударить его.
Больше всего ей хотелось, чтобы он никогда не касался ее своими руками. Он стоял слишком близко, его горячее дыхание вырывалось, касаясь ее лица, обжигая сексуальной энергией почище его бранных слов. Желание пронизывало ее.
— И я никуда не уйду, — заявил он, — ни на дюйм не двинусь с этого места, пока мы с тобой не договоримся. И приготовься, нравится тебе или нет, к тому, что я буду тут всю ночь, если понадобится. Всю неделю. И даже весь год.
Ее глупое сердце стучало как колокол. Словно железными обручами он сковал ее плечи своими руками, она и двинуться не могла.
— Итак, начнем с главного вопроса, хорошо?
Скажи мне, Рэнди, и прямо сейчас: кто этот чертов парень?
О господи, как близко он стоит.
— Отпусти меня для начала, — попросила она жалобно, сдаваясь под его напором. — И убирайся из моего дома подальше.
— Никогда.
— Я вызову полицию.
— Да, пожалуйста, не стесняйся, будь как дома, — посоветовал он, кивком головы указав на телефон, который она не использовала вот уже несколько месяцев. — Почему бы тебе в самом деле не рассказать полиции все, что с тобой случилось, а уж я смогу объяснить свое присутствие здесь.
— Тебя никто сюда не приглашал.
— Кроме твоих братьев, конечно, — парировал он.
— Они не могут мной руководить. Я не обязана жить по их указке.
Он даже приподнял бровь.
— Правда? Они с тобой явно не согласны.
— Какая мне разница? — Она крутнула головой, гордо подняв подбородок. Она любила своих сводных братьев, всех троих, однако не могла мириться с тем, что они пытаются руководить ею. — Слушай, Страйкер, или как там тебя. Это моя жизнь. И я сама должна справляться. Проживу как-нибудь. А теперь, будь добр, убери свои руки, у меня куча дел.
Он посмотрел на нее долгим тяжелым взглядом, пожал плечами и отпустил ее.
— Я могу и подождать.
— В другом месте — сколько угодно. Выбор у тебя большой. Заодно развлечешься.
— При условии, что ты покажешь мне город.
— Что?
— Я в этом городе не бывал. Будь моим гидом.
— Ты просишь меня только для того, чтобы я постоянно находилась у тебя перед глазами.
Чертовски соблазнительная улыбка появилась на его лице. И лукавая к тому же.
— Ну, не без того.
— Забудь об этом. У меня куча дел! — сказала она, указав рукой на телефон, на котором не светилась лампочка автоответчика. — Странно, прошептала она, подозрительно оглянувшись на Страйкера. — Подожди-ка. Ты прослушивал мои сообщения?
— Нет, пока еще я до этого не дошел.
Она подошла к столику и нажала кнопку магнитофона.
— .Очень странно, — сказала она, узнав голос Сары Пиплз.
«Эй, когда возвращаешься на работу? — спрашивала Сара. — Я скучаю по тебе. Позвони мне и поцелуй от меня Джошуа».
Рэнди беспокойно кусала нижнюю губу, мысли неслись со скоростью света. Она тревожно нажала клавишу на автоответчике.
— Так ты точно не слушал запись?
— Нет пока.
— Тогда кто? — Если Страйкер не слушал сообщения, тогда… кто? Внезапно виски сдавила тупая боль. Она взглянула на мужчину и вспомнила, зачем он здесь. — Итак, — продолжила она, — я думаю, у тебя есть куча нераскрытых преступлений. Кражи со взломами, воры-мошенники, насильники и кто там еще. Полиции есть чем заняться.
— Итак, где твой сын? — спросил он, игнорируя ее совет.
— Спрятан в надежном месте.
— Для него сейчас нет надежного места.
Внутри нее все похолодело.
— Ты ошибаешься.
— Он у твоей кузины Норы?
Она крепко сжала губы. Да как он мог узнать о Hope, двоюродной сестре по материнской линии? Ее братья никогда не встречались с ней.
— Или он с тетушкой Бонитой, сводной сестрой твоей матери?
Господи, а он, кажется, неплохо справляется со своими обязанностями. Голова раскалывалась от боли, ладони внезапно вспотели.
— Это не твое дело, Страйкер.
— А как насчет твоей подружки Шарон? — Он с важным видом скрестил руки на груди. — Ставлю весь свой гонорар на этот последний вариант.
Она замерла. Как он мог догадаться, что она оставит своего драгоценного отпрыска с Шарон Окано?
Страйкер наклонился чуть вперед и дотронулся до ее плеча.
— Уж если я догадался, где ты прячешь дитя, то преступник и подавно сможет это сделать.
— А как ты узнал про Шарон? — спросила она.
Курт прошагал к кофейному столику и взял свою бутылку пива.
— Неважно, каким образом у меня оказалась эта информация, — сказал он. — Гораздо важнее, что ты и твой сын в опасности. Твои братья наняли меня охранять тебя, и нравится тебе это или нет, но именно это я и собираюсь делать. Он прислонился к спинке дивана и сделал долгий глоток пива. — Ты можешь позвонить своим братьям и пожаловаться им, можешь убежать, но я поймаю тебя. Ты можешь даже вызвать полицию, и тогда мы вместе будем разбираться в твоем сложном деле. Может дойти и до суда, если поймаем преступника. Тебе это очень надо?
Итак, ты можешь облегчить дело всем нам, если не будешь противиться моей просьбе и ответишь на все мои вопросы, иначе это может затянуться надолго. — С этими словами он поставил бутылку на край кофейного столика и выпрямился. Его глаза встретились с ее упрямым взглядом. — Выбирай.
— Уходи.
— Если ты этого действительно хочешь. Только я все равно вернусь.
От гнева она вся тряслась.
— Повторяю: убирайся ко всем чертям!
— Даю тебе ровно час на раздумье, — посоветовал он, идя к двери. — Только один час. А потом я вернусь. Тебе же будет лучше.
Он вышел на улицу, и дверь за ним закрылась. Рэнди заперлась на задвижку, выругалась и еле сдержала себя, чтобы не бросить ему вслед чем-нибудь тяжелым. Ничто не заставит ее сдаться. Надо было признать, хоть это и трудно, Курт Страйкер прав только в одном: у нее не такой уж богатый выбор. Но никто не сможет ее заставить действовать по указке.
