— Да. Ни один из них не раздражал меня так, как Слоан.
С кудахтаньем, напоминающим смех, Коллин отпустила и ее.
Потом сосредоточилась на Лиле. На глаза навернулись слезы, и несгибаемой леди пришлось крепко сцепить зубы, чтобы не затряслись губы. Такое впечатление, что она смотрела на Бьянку, словно и не было всех этих мучительных одиноких лет без мамы.
— Так ты Лила.
Услышав, что голос дрогнул, Коллин сдвинула брови, выглядя настолько грозной, что Коко затряслась.
— Да.
Лила расцеловала родственницу в обе щеки.
— В последний раз, когда я видела вас, мне было восемь, и, помнится, вы ругали меня за то, что я бегала босиком.
— И чем ты занимаешься?
— А, да так, всем понемножку, — беспечно сообщила Лила. — А вы?
Губы Коллин дернулись, но она сурово воззрилась на Коко:
— Разве ты не учила девочек хорошим манерам?
— Не вините ее.
Лила села на пол в ногах Макса.
— Мы неисправимы.
Она посмотрела вверх, улыбнулась Максу, затем дружески устроила руку у него на колене.
Коллин не пропустила жест.
— Так… ты положила на него глаз.
Лила улыбнулись, отбросив волосы назад.
— Точно. Симпатичный, правда?
— Лила, — пробормотал Макс. — Дай передохнуть.
— Ты не поцеловал меня в знак приветствия, — отчетливо попеняла Лила.
— Оставь мальчика в покое.
Удивившись сама себе, Коллин ударила тростью по полу.
— По крайней мере, он неплохо воспитан.
Гостья махнула рукой на чайные принадлежности.
— Убери это все, Корделия, и принеси мне бренди.
— Сейчас.
Лила поднялась на ноги, прошествовала к шкафчику с ликером и подмигнула Сюзанне, пока сестра увозила чайный столик.
— Как считаешь, надолго она собирается превратить наши жизни в ад?
— Я все слышу.
Неустрашимая Лила повернулась к родственнице с бокалом:
— Конечно, слышите, тетушка. Папа всегда говорил, что у вас слух, как у кошки.
— Не зови меня «тетушкой».
Коллин схватила бренди. Она всегда пользовалась уважением, чему способствовали и характер и богатство. Или вызывала страх, что отлично удавалось с Коко. Но сейчас наслаждалась — и необычайно — такой непочтительностью.
— Очень плохо, что ваш отец никогда не поднимал на вас руку.
— Нет, — прошелестела Лила. — Не поднимал.
— Никто не любил его больше, чем я, — оживилась Коллин. — Ну, а теперь пришло время решить, что делать с беспорядком, который вы тут учинили. Чем скорее мы во всем разберемся, тем скорее я вернусь в свой круиз.
— Вы же не подразумеваете…
Коко поймала себя и торопливо перефразировала:
— Хотите остаться с нами, пока не найдутся изумруды?
— Я останусь до тех пор, пока не решу уехать.
Коллин сурово оглядела всех — не посмеет ли кто перечить.
— Замечательно. — У Коко тряслись губы. — Думаю, мне пора заняться ужином.
— Я ужинаю в семь тридцать. Ровно.
— Конечно.
Коко выпрямилась и услышала знакомый звук беготни в холле.
— О, дорогая.
Сюзанна вскочила на ноги.
— Я отвлеку их.
Но немного опоздала: двое детей уже влетели в комнату.
— Врешь, врешь, врешь, — обвиняла Дженни со слезами на глазах.
— Плакса.
Однако Алекс и сам был на грани слез, когда по-братски пихнул ее.
— Кто эти хулиганы? — высокомерно поинтересовалась Коллин.
— Эти хулиганы — мои дети.
Сюзанна осмотрела обоих и заметила, что, хотя лично привела Алекса и Дженни в порядок не более двадцати минут назад, они уже перепачкались и теперь стояли с мрачными лицами. Очевидно, ее идея заинтересовать их настольными играми, чтобы они часок провели тихо, провалилась.
Коллин покачивала бокал с бренди.
— Подведи их ближе. Хочу взглянуть на них.
— Алекс, Дженни.
Предупреждающий тон подействовал весьма эффективно.
— Подойдите и познакомьтесь с тетей Коллин.
— Она ведь не собирается целовать нас? — проворчал Алекс, волоча ноги через комнату.
— Конечно, не собираюсь. Никогда не целую неряшливых маленьких мальчишек.
Коллин пришлось сглотнуть комок в горле — Алекс так походил на ее младшего брата, Шона. Старуха чопорно протянула ему руку.
— Как поживаешь?
— Хорошо.
Слегка покраснев, Алекс коснулся хрупкой руки.
— Вы ужасно старая, — заметила Дженни.
— Совершенно верно, — согласилась Коллин, прежде чем Сюзанна смогла что-то сказать. — И если тебе повезет, когда-нибудь столкнешься с такой же проблемой.
Коллин очень хотелось погладить солнечные белокурые волосы девочки, но такой жест разрушит ее образ грозной старой карги.
— Надеюсь, вы сумеете воздержаться от крика и грохота, пока я здесь. Кроме того…
Гостья затихла, когда что-то коснулось ее ноги. Поглядев вниз, увидела Фреда, обнюхивающего ковер в поисках крошек.
— Это еще что такое?
— Это наша собака.
Алекс с воодушевлением нагнулся и поднял толстого щенка.
— Если вы будете нас обижать, он вас покусает.
— Он не станет этого делать.
Сюзанна положила руку на плечо Алекса.
— Станет, — насупился мальчик. — Он не любит плохих людей. Правда, Фред?
Коллин побелела.
— Как его зовут?
— Фред, — весело оповестила Дженни. — Трент нашел его на утесах и принес домой для нас.
Девчушка начала вырывать собаку у брата и преуспела.
— И он не кусается. Это добрая собака.
— Дженни, опусти его, пока он…
— Оставь, — отмахнулась Коллин от предупреждения Сюзанны. — Позвольте мне разглядеть его.
Фред извивался, размазывая грязь на белоснежном костюме Коллин, пока та усаживала песика на колени. Трясущимися руками старуха погладила шерстку.
— Когда-то у меня был щенок, которого тоже звали Фред.
Одинокая слезинка скатилась по бледной щеке.
— Он пробыл у меня недолго, но я очень любила его.
Ничего не говоря, Лила нащупала руку Макса и крепко стиснула ее.
— Можете играть с ним, если захотите.
Алекс пришел в ужас от того, что кто-то, настолько старый, может плакать.
— На самом деле он не кусается.
— Меня-то уж точно не укусит.
Взяв себя в руки, Коллин опустила собаку на пол и с трудом выпрямилась:
— Потому что знает — я просто укушу его в ответ. Разве никто не собирается показать мою комнату, или я должна сидеть здесь весь чертов остаток дня и половину ночи?
— Мы вас проводим.
Лила подтолкнула Макса, чтобы он поднялся и помог пожилой леди встать на ноги.
— Принесите мне бренди, — властно велела Коллин и направилась к выходу, опираясь на трость.
