Он затушил сигарету о перекладину и выбросил окурок в кусты герани. Снова заговорила Виктория, не поворачивая головы в его сторону:
— И ты думаешь, что я способна на все?
Дру странно усмехнулся.
— Не на убийство. И не на сговор убить кого-то. Но ты можешь выгораживать человека, которого любишь.
— Даже если я знаю, что он совершил убийство? Страшное убийство?
— Нет. Ты бы не полюбила такого человека.
Виктория посмотрела на Дру. Сумерки наступили очень быстро. В темноте нельзя было разглядеть черты его лица.
— По крайней мере, из этого следует, что ты не подозреваешь Идена.
— Я этого не говорил. Теоретически все возможно, однако я не верю, что это сделал он. Но ведь ты не любишь Идена.
Виктория ничего не ответила и не отвернулась. И Дру спросил:
— Или любишь? — Но произнес эти слова скорее как утверждение, чем как вопрос. Она снова промолчала, и тогда он поднял пальцем ее подбородок, как однажды.
Виктория замерла, она понимала, что наступила решающая минута в ее жизни: одну дорогу она уже прошла до конца, может быть, это начало нового пути? Вдруг в конце коридора открылась дверь, кто-то шел на веранду.
Дру опустил руку и медленно повернулся.
— А, Иден. Грег закончил допрашивать тебя? Сколько он еще здесь пробудет?
— Кто его знает… А что это вы делаете тут в темноте?
— Беседуем, — приятным тоном ответил Дру — Есть возражения?
— Нет, конечно. В гостиной приготовлены напитки. Я отправил бабулю спать.
— И она ушла?
— Да, я и сам удивился. Второй инфаркт случится с бабулей, если мы за ней не присмотрим.
— Настоящий или как у Джилли?
— Бога ради, — рассердился Иден и повернулся спиной к Дру. Затем взял Викторию за руку. — Дорогая Вики, пойдем. Ты, наверное, замерзла. Пойдем выпьем шерри. Или допьем водку и по-настоящему напьемся.
В гостиной сидела Мабел и пила бренди с содовой. Она не отводила глаз от двери. Гектор в сопровождении Била Хеннеси отправился домой за необходимыми вещами, готовясь переночевать в домике управляющего. Кена все еще допрашивали, и Мабел его ждала.
— Что они делают там с Кении? — постоянно спрашивала она. — Он там уже так долго! Они должны понимать, что мальчику ничего не известно. Какой вредный этот Грег — и это после всех лет нашего с ним знакомства! Дру, не мог бы ты пойти к ним и объяснить, что все мы ужасно устали и что пора нас отпустить?
— Нет, не могу, — твердо отказался Дру, наливая себе виски с содовой и усаживаясь в кресло. — Это будет только пустая трата времени, и у меня нет желания получить щелчок по носу. Грег закончит, когда посчитает нужным.
— Но мы же все будем здесь завтра и послезавтра.
— Надеемся. Ну, выпьем за преступление. — Дру поднял стакан и сделал большой глоток.
Иден возмутился:
— Обязательно шутить по этому поводу?
— Извини.
Но Иден не успокоился. Его красивое лицо по-прежнему оставалось напряженным, в голосе слышались усталость и озабоченность:
— При данных обстоятельствах такие замечания говорят о дурном тоне. Совсем не смешно.
Дру поднял брови, состроил гримасу, но потом передумал и решил не обижаться.
— Ты прав. Я не подумал. Прости меня. Мабел, съешь оливку и перестань смотреть на дверь. Кена скоро отпустят. А вот еще машина подошла. Кто бы это мог приехать? Еще полиция?
Но это вернулся Гектор, он привез пижаму, зубные щетки и комнатные тапочки. Он взял предложенный бокал и тихо спросил:
— Кении еще там? Долго они его держат. Разве они не видят, что мальчик не выдерживает напряжения. Он никогда раньше не падал в обморок. Ему надо идти спать, а не отвечать на град глупых вопросов.
— Тогда почему ты не положишь этому конец? — спросила Мабел, готовясь расплакаться. — Ты его отец. А они его допрашивают. Если бы он никогда с ней не встречался, все было бы так хорошо, спокойно. Я никогда не прощу Грегу, никогда.
Гектор смутился:
— Он просто выполняет свой долг, дорогая. Почему бы нам не пойти сейчас к Лайзе? Она наверняка не успела распорядиться насчет ужина. Поедем займемся этим.
Мабел разрыдалась, заявив, что ее муж, как и все мужчины, думает только о своем желудке, а не о благополучии собственного ребенка. Дру встал и вышел из комнаты.
Вскоре он вернулся с непроницаемым выражением лица в сопровождении бледного, покорного Кена. Объединившаяся семья удалилась в ночь.
— Как тебе это удалось? — не сумел скрыть уважения Иден.
— Подставил голову и получил по заслугам, — ледяным тоном ответил Дру. Он выразительным жестом провел пальцем себе по горлу. — Грег в жутком настроении, но уж лучше Грег, чем рыдающая Мабел.
При этих словах в гостиную вошел Грег Гилберт и объявил, что вернется в девять утра. Все должны быть готовы к этому времени. В доме он оставляет Била Хеннеси.
Он отказался от выпивки и уехал. На ужин подали суп и бутерброды, потому что большинство домашней прислуги продержали в полицейском участке весь день, а Захария, Туку и повар до сих пор оставались там.
Сразу после ужина Виктория отправилась к себе в комнату. На это раз ее провожал Иден. Он не обыскивал комнату, как это проделал Дру, но спросил, есть ли у нее аспирин, и посоветовал принять пару таблеток, чтобы хорошо выспаться. Перед уходом он поцеловал ее. Но не нежно, в отличие от Дру, а жестко и жадно, крепко обняв.
Виктория не противилась, но и не обняла его в свою очередь. Когда он отпустил ее, она слегка дотронулась до его щеки материнским жестом, в ее улыбке чувствовалась жалость, грусть и освобождение, как будто она, повзрослев, неожиданно нашла старое любовное письмо времен юности и улыбается несколько смущенно, потому что никак не может вспомнить имя мальчика, написавшего ей это письмо.
Гилберт не только оказался верным своему слову, но и, к сожалению, пунктуальным. Часы показывали девять часов одну минуту, завтрак был в самом разгаре, когда появилась полицейская машина в саду Фламинго.
На этот раз процедура не заняла много времени. Напечатанные показания предыдущего дня были подписаны, и Стрэттону и Брэндонам разрешили вернуться домой, но попросили не уезжать из долины до дальнейших распоряжений.
— А это означает, Стрэттон, что ты не можешь внезапно отправиться на сафари к северной границе. Или поехать отдохнуть в Малинди, миссис Брэндон. Я хочу, чтобы вы все были поблизости и до вас можно было дозвониться. Надеюсь, все понятно?
— До мельчайших деталей, — ответил Дру.
— Мы под арестом? — спросил Гектор, слегка восстановивший былой напор.
