Целует меня в голову, я пригреваюсь и быстро засыпаю. Потом, кажется, просыпаюсь… Кажется. Или все приснилось?
Глава 50
Сердце в горле колотится. Глаза распахиваю с первыми лучами солнца, в той же позе, в которой уснула и судорожно пытаюсь сообразить, было или не было. Родион размеренно дышит мне в макушку, кажется, будто спит еще. Рука расслаблена, на мне, кисть и ладонь на кровати. А меня потряхивает, причем конкретно. Не шевелюсь, но чувствую, что одета. Футболка, трусики, все на месте. Приснилось, точно приснилось. Заснули в обнимку, от того и поперли фантазии эротического содержания.
Закрываю глаза и по телу летит волна возбуждения от нахлынувших воспоминаний.
Ночь. Его рука опускается на мою грудь. Кажется, будто вздрагиваю, будто в этот момент просыпаюсь. Все мышцы приходят в тонус, напрягаясь, но я и не думаю отстраниться или отодвинуться. Как в бреду каком-то жду продолжения, в голове лишь одна мысль – я сплю. Сердце бьется чаще, в висках пульсирует, приглушая собственное тяжелое дыхание. Сколько времени проходит, черт знает. Сознание снова путается, пока он не сжимает мою грудь, шумно выдыхая в шею.
Никакой защиты, сумасшедшее желание, чистая эйфория по венам. В бреду, в плену собственных тел, на грани с сознанием. Падаю и тону. А потом вдруг просыпаюсь. Одетая. Все на месте. И он спит, как ни в чем не бывало. Как будто этой ночью не был во мне.
Выбираюсь из-под его руки и соскальзываю с кровати. На цыпочках выхожу из комнаты, стараясь не скрипеть половицами и дверью. Иду в ванную и замираю на полпути, прямо в центре гостиной, чувствуя, как из меня что-то вытекает.
«Месячные», – единственная мысль, от которой слезы на глазах наворачиваются.
До нужной двери дохожу, едва ноги переставляя. Губы дрожат от обиды на судьбу. Я же была уверена… я же… я смирилась! И так этого захотела…
Закрываюсь, роняю слезы на щеки и стягиваю трусики к коленям.
А, нет. Не приснилось.
Щеки огнем вспыхивают, осушая слезы.
Нервно покусываю губу, смотрю на себя в небольшое зеркало и качаю головой. Ух, бесстыжая! Глазища горят, ухмылка как приклеенная! Ну вот и что делать будешь с этим? Стирай свою буйную радость с лица и попробуй не скакать от счастья, когда он очухается и сообразит, что случилось.
Долго умываюсь и чищу зубы. На раковине увидела новую щетку, с милой пометкой «для Сашеньки» на клочке бумаги, вырванным из крошечного блокнота.
«Вот эту женщину ты без внука оставишь, да?» – ехидничает внутренний голос.
Игнорирую, вздыхаю и возвращаюсь в комнату.
Туманов сидит на кровати, одетый по пояс. Голова опущена, локти на коленях, вид понурый и печальный. Ну и я как-то резко улыбаться перестаю, садясь чуть поодаль.
– Собираемся? – спрашиваю равнодушно и демонстративно зеваю.
Родион поворачивает голову и цепляет меня взглядом, а я вдруг отчетливо понимаю, что с пробуждением в его голове был ровно тот же вопрос, что и в моей. Только он доказательства в виде стекающей по бедрам биологической жидкости не имеет.
– Чего? – робко улыбаюсь и зажимаюсь, чтобы грудь не выпирала из-под футболки.
– Ничего, – выдавливает улыбку и поднимается. – Да, собираемся. Уже шесть почти.
– Я в это время обычно только ложусь, – фыркаю весело, – а тут уже и выспалась.
Туманов хмыкает, оценив шутку, выходит, плотно прикрыв за собой дверь, а я морщусь, испытывая отвращение от своего лицемерия. Одеваюсь и выхожу, бросая ему, уже поджидающему в гостиной, его же футболку.
Без чая с пирогом в желудке нас не отпускают, в машину садимся только через полчаса, а едва появляется стабильная сеть, я сразу же звоню Дане.
– Все еще отключен, – говорю нервно. – Я прям очень уже взвинчена, Родь.
– Не к добру, – кивает хмуро и звонит Зотову по громкой.
– Как вы мне дороги, – сонно и раздраженно бормочет Дмитрий.
– Нашел? – гремит Родион.
– Нет. В душе не ебу, где его носит. Может, по рукам пошел. Обычная экспедиция с членом наперевес, знаешь его прекрасно.
– Не в этом случае, – режет Туманов. – Поднимай свой зад и двигай к его бате. Шутки кончились.
– Блять, – выдыхает Зотов, – я так надеялся, что во мнениях не сойдемся. Сука! – рявкает неожиданно громко, а я дергаюсь.
– Не психуй и ищи, – говорит Туманов тем же ровным голосом. – Мы едем.
– Родь, – испуганно хватаю его за руку, когда он сбрасывает вызов и ставит телефон на подставку.
– Все нормально, найдем, – заявляет уверенно.
Но верит ли себе сам?
Глава 51
Когда в город въезжаем я уже на таком нерве, что едва удается досидеть, пока едем до дома. Чуть только Родион останавливает машину, выскакиваю и мечусь на небольшом пятачке, в сотый раз набирая Дане.
– Да где ты, – хнычу, безвольно опуская руки.
– Так, Саш, завязывай истерить, – осаживает Туманов строго.
– Даже его папа не смог дозвониться! – выпаливаю с отчаянием.
– Сильно сомневаюсь, что после их последнего разговора они откровенничают. Или вообще связь поддерживают. Это раз. И два, не исключаю, что он просто бухает. Там, где мы его не потревожим. Ты видела прекрасно, как он злился из-за того, что Маринка отчалила. Ну? – опускает ладони на мои плечи и растирает их. – Успокаивайся и включай мозги.
– Ты прав, – киваю и делаю глубокий медленный вдох. – Он собирался поговорить с адвокатом, – выпаливаю на выдохе. – Ты знаешь, к кому он мог пойти с разводом?
– К тому же, к кому ходил с брачным контрактом, – пожимает плечами. – Сполоснемся, переоденемся и посмотрим, где у него офис. Как там его… Куликов или Беликов… Короче, найдем.
Обнимает за плечи и подталкивает в сторону подъезда, а я бормочу:
– У них брачный контракт?
– Обычное дело, когда деньги скрещивают с деньгами. В случае развода все мое – мое, все твое – твое. Квартиры брали две, жили отдельно. Я ее видел поначалу тут, но месяца через три даже появляться перестала.
– И какой смысл?
– Новые полезные связи, – пожимает плечами и открывает дверь, – ну и все мое – мое, все твое – твое.
– Причуды богатых мне не постичь.
– Мне тоже. – Прыскаю, а он улыбается: – Я не богат. Мне просто не на кого тратить. Так, я в душ.
Скидывает кроссовки и уходит в свою комнату, а я еще с минуту кручу в руках новенький телефон.
«Да не», – отмахиваюсь от собственных мыслей и спешу последовать примеру.
Когда вхожу в гостиную, Туманов поднимается с дивана.
– Беликов, – сообщает коротко. – Есть адрес. Зотов уже поехал, так что нам лучше поторопиться.
Туманов развивает такую скорость, что я вцепляюсь в ручку над дверцей. В офис адвоката буквально влетаем и видим бледную девушку, судя по всему, помощницу. Она сидит на стуле в углу помещения, а рядом с ней с подлыми ухмылками стоят два парня, рожи которых я уже видела.
– Мужики, – морщится Туманов.
– Звонить нельзя, – равнодушно пожимает плечами один из них, а второй хмыкает и клацает складным ножичком.
Веду плечами, но не влезаю, мелкими шажками пробираясь к двери с золоченой табличкой. Вхожу в тот момент, когда Зотов хлестко щелкает явно не своим кожаным ремнем, сложив его вдвое. Судя по дрожащему мужчине со спущенным до самого пола брюками, он его.
Открываю рот и выпучиваю глаза, а Зотов по кругу обходит адвоката, брякая стальной пряжкой.
– Ты хоть вопрос задал, прежде чем штаны с него снимать? – вздыхает Туманов, проходя вслед за мной.
– Прелюдия, – ухмыляется Зотов.
Секунды не проходит, как он меняется в лице, перевоплощаясь из ставшего привычным придурка в безжалостного и опасного ублюдка. Хватает адвоката за шею и резким повелительным движением руки нагибает к полу. Бросает ремень одному из своих парней и тот с силой лупит Беликова по ягодицам, унижая и причиняя боль.
– Борисова Марина Андреевна, – чеканит Зотов зло, а я делаю шаг назад и жмусь к Туманову. – Знаешь такую?
