Морана замерла, держа щетку во рту. Раскрасневшиеся карие глаза округлились за стеклами очков, когда ей на ум пришел еще один вариант. Существует ли хоть малейшая вероятность, что Тристан принимал участие в этом плане? Последние несколько дней он вел себя странно и невозмутимо отреагировал на произошедшее в клубе. Но почему он скрыл это от нее?
Она сплюнула и ударила себя ладонью по лбу, когда ее осенило.
Марони и все обитатели особняка видели, как она вышла из машины. Морана была убита горем, плакала и хваталась за руку Тристана, пока он вел ее до дома. То была искренняя боль, потому что она в самом деле верила, что Данте умер.
Закончив умываться, Морана босиком спустилась по лестнице и бросилась к ноутбуку. Мозг лихорадочно соображал, собирая фрагменты воедино. Возможно, она в корне не права, но все же это маловероятно. Если Данте жив, как она считала, то он исчез неспроста, и Морана готова была поставить все свои сбережения на то, что Тристану об этом известно. Они не посвятили ее в дело только потому, что реакция Мораны должна была выглядеть искренней для посторонних глаз.
Отчаянно надеясь, что она права, Морана запустила систему, скрыла свой адрес и зашла в даркнет. Ввела «клан тенебры + пожар», нажала на кнопку ввода и столкнулась с лавиной новостей.
Перешла по первой же ссылке и просмотрела статью.
Наследник империи Марони погиб в пожаре.
В череде событий, потрясших весь преступный мир, Данте Марони, старший сын Ищейки Марони, погиб в ужасном пожаре, разразившемся в одном из клубов Клана в складском районе…
Вернувшись к результатам, Морана прокрутила другие новостные ссылки, снова и снова натыкаясь на одну и ту же историю, пока ее внимание не привлекла ссылка внизу страницы.
Дорогие мои мафиози, неужели это положило конец Альянсу? Поделитесь мыслями.
Под таким заголовком шла свежая запись в блоге, скорее напоминавшая теорию заговора, и Морана нажала на ссылку, чувствуя, как подскакивает сердце.
Мой отец много лет служил солдатом в Клане Тенебры, пока не скончался. Насколько вам известно, интерес к мафии я унаследовал от него. И хотя я так и не пошел по его стопам, потому как сам я ботаник, меня всегда интересовал Альянс и его распад.
Скажите мне вот что: если в команде состоят три равноправных участника и двое из них – короли, то кто же тогда третий?
Мы предполагаем, что много лет существовал Альянс между Тенеброй и Шэдоу-Портом.
Но отец говорил мне, что в сделке был третий участник. Возможно ли, что Альянс распался из-за того, что тот вышел из соглашения? Если он был настолько важен, то кто он такой? Очередной глава другой мафиозной семьи?
Скажу вам, что рассказывал мне отец: этот человек заботился об обоих королях и прятал их секреты. Вот почему они скрывали его личность.
Что думаете? Такое возможно? Поделитесь мнениями в комментариях.
Морана смотрела на пост, а сердце лихорадочно колотилось в груди.
Три партнера.
Если их было трое, один из которых Лоренцо Марони, а второй – ее отец, то кто же третий?
Она подобралась слишком близко. Знала, что разгадка уже на расстоянии вытянутой руки, чуяла нутром.
Все это оказалось как-то связано: коды, пропавшие девочки, Альянс.
И третий человек являлся ключом к разгадке.
* * *
Морана лежала в постели в трусиках и футболке Тристана и смотрела в потолок в свете прикроватной лампы, когда дверь вдруг открылась и в комнату вошел Тристан. При виде его измученного, испачканного сажей лица ее сердце замерло.
Он остановил на ней взгляд, увидел, что она не спит, и кивком головы указал в сторону ванной.
Морана встала, нахмурившись:
– Мне нужно…
Он приложил палец к ее губам, кивнул в сторону ванной, а затем начал раздеваться и бросать одежду в корзину в углу. Морана была вовсе не против его наготы, но время казалось ей неподходящим для этого.
– Я не могу сейчас говорить, – ровно произнес он и пошел в ванную, жестом велев ей идти за ним.
Не говоря больше ни слова, Морана поспешила следом, закрыла за собой дверь и увидела, что Тристан уже стоит под струями воды. Он взглянул на нее, остановившуюся возле раковины, и пальцем поманил подойти ближе.
Чертовски озадаченная Морана разделась и встала перед ним под теплые потоки воды, пытаясь прочесть что-то в его голубых глазах. Он наклонился, прижался губами к ее уху и тихо заговорил:
– В доме установлены жучки.
Округлив глаза, Морана вцепилась в его скользкие бицепсы:
– О чем ты?
– Я только что узнал, – сказал он. – Нужно будет проверить, нет ли их в спальне, но до тех пор я не хочу рисковать и говорить там.
Морана молча выдавила в ладони немного шампуня и потерла их друг о друга, чтобы вспенить, пока ждала от Тристана продолжения. Он сел на мраморную скамью в душевой, чтобы ей не пришлось вставать на цыпочки, и его голова оказалась на уровне ее шеи. Втирая шампунь ему в волосы, Морана гадала, проявлял ли к нему кто-нибудь когда-то подобную заботу.
Тристан закрыл глаза, как только она впилась пальцами в его кожу, и шумно выдохнул.
– Данте жив.
– Я знаю.
Голубые глаза сосредоточились на ней. Морана улыбнулась:
– Как только я успокоилась, оказалось несложно об этом догадаться. Вы пропадали где-то несколько дней. И я понимаю, почему не сказали мне, как бы неприятно это ни было. Вы хотели, чтобы моя реакция вышла правдоподобной.
Он долго смотрел на нее с явным восхищением в глазах:
– Черт.
Морана погладила его по голове, водя ногтями по коже:
– Я в курсе, что мой ум тебя возбуждает.
– Так и есть.
– Но в следующий раз расскажи мне, – серьезно попросила она. – Я покажу актерскую игру, достойную премии «Оскар», но больше не выкидывай таких номеров.
Он кивнул:
– Это была не моя идея. Данте решил сделать именно так.
Что ж, от этого признания ей и впрямь стало намного легче. Тристан молча поднялся и смыл шампунь.
Морана наконец-то сумела как следует рассмотреть его татуировки. На левой лопатке виднелось изображение волка, воющего на луну, выполненное с поразительной точностью каждого штриха. Морана провела пальцем по татуировке, и у нее сжалось сердце, едва поняла, что та олицетворяет.
Луна.
Она обошла его кругом, встала перед ним и, прислонившись спиной к стенке, позволила себе изучить остальные его шрамы и татуировки. На правом бицепсе была отметина от пули, пробившей посередине изображение черепа. По левому боку вдоль пресса тянулась надпись.
И тогда закончится ночь.
Морана провела пальцами по фразе, задержав их на длинном шраме над твердыми мышцами. Продвигаясь к его левой грудной мышце, она увидела прямо над сердцем символ, значения которого не знала. Прикоснулась к нему пальцами и обратила на Тристана вопросительный взгляд.
– Однажды, – прошептал он, и в этом слове таилось столь многое, что у нее перехватило дыхание.
Морана сглотнула и задала вопрос, ответ на который боялась услышать:
– А если этот день никогда не настанет?
Он помотал головой, разбрызгивая воду:
– Настанет. Каким бы ни был ответ, я его выясню.
Морана не знала, как продолжать этот разговор, а потому пока решила его оставить. Она тоже хотела найти ответы и ради него, и ради себя. Но что если ответ окажется не таким, как он надеялся? Сумеет ли он справиться? Сможет ли жить дальше?
От этой мысли у нее заныло в груди.
– Я вижу сомнение в твоих глазах, – тихо сказал Тристан. – Но я уверен, точно уверен, что она жива.
Морана почувствовала, как по щеке стекает слеза, смешиваясь с водой:
– Значит, мы найдем ее.
Тристан смотрел на нее долгое мгновение, а потом неспешно прильнул к ее губам. Нежно, мягко и так ласково, что у нее сжалось сердце.
