Мы наедаемся и решаем пойти к ручью, чтобы хотя бы немного обмыться и почистить одежду. Собираю все наши вещи в рюкзак, и мы покидаем пещеру. Китнисс похлопывает рукой по каменной стене, будто благодаря и прощаясь с ней.
Лук она держит наготове, а я проверяю нож, который весит за поясом. И мне почему-то так спокойно сегодня идти по этим камням. Я, наконец, понимаю, что это Катон должен бояться нас, а не мы его. И он боится, судя по последним нескольким дням.
Когда мы подходим к реке, точнее к тому, что от нее осталось, у меня замирает сердце. Там не просто нет воды, там даже грязь засохла. Раскрываю рюкзак, проверяя наши запасы: две полные бутыли и наполовину полный бурдюк. При такой жаре мы вдвоем быстро все выпьем.
Сажусь на выступ около высохшей реки и понимаю, что Китнисс была права. Это случится сегодня. Сегодня начало конца.
Китнисс садится рядом со мной и прижимает руку к горлу.
— Без воды нам долго не протянуть, — тихо говорит она. — Этого хватит до вечера или до завтра, если экономить, — соглашаюсь с ней.
— Есть идеи? — она отрицательно машет головой, продолжая держаться за горло, будто уже сейчас мучается от жажды.
— А у тебя? — я киваю.
— Озеро. Они сгоняют нас к озеру.
— Может, есть еще пруды или родники…
— Надо проверить, — говорю я, хотя нам обоим известно, что куда бы мы ни пошли, воды там не будет.
Мы отправляемся к месту, где после пожара профи обнаружили ее и загнали на дерево, но и там земля сухая, будто никогда воды и не было.
— Ты прав, — вздыхает Китнисс. — Они собирают нас у озера. Пойдем сразу или подождем, пока закончится вода?
— Лучше сразу. Сейчас мы сытые и отдохнувшие. Пусть скорее все закончится, — меня пугает свое собственное равнодушие в голосе, но в то же время лучше вести себя спокойно, чем устраивать панику. Китнисс и так волнуется, по ней это сразу видно. Поэтому я подхожу к ней и кладу руку на плечо. — Двое против одного. Легче легкого.
Она вроде бы немного ободряется и обнимает меня.
— Следующий раз обедать будем в Капитолии.
— Точно, — целую ее в лоб и через пару минут мы отправляемся к Рогу. На встречу с Катоном. На нашу последнюю встречу.
Китнисс останавливается у дерева, около которого валяется оболочка осиного гнезда. Она пинает ее ногой, и та рассыпается под сапогом. Китнисс смотрит на дерево, а я вспоминаю ту ночь. Наверное, одну из худших ночей в моей жизни. Я-то тогда был в относительной безопасности, а вот Китнисс сидела на дереве, как потом выяснилось с огромным ожогом на ноге, а внизу ее караулила банда профи. И это именно я не смог уберечь ее от этого. Не смог сбить убийц со следа. И ее жизнь висела на волоске. Хорошо хоть Рута подала идею с осами. Малышка сделала то, что должен был сделать я, а я даже ни разу не разговаривал с ней. Только видел несколько раз в тренировочном зале, и все, а при этом стольким ей обязан.
У Китнисс это место тоже не вызывает никаких приятных воспоминаний, поэтому мы выпиваем немного воды и идем дальше, не проронив за всю дорогу ни слова. Лично мне кажется, что стоит издать хоть один звук, и все это пугающее спокойствие сменится ужасом и паникой. Не знаю, чувствует ли Китнисс то же самое, но она тоже молчит. И вибрацию от этой тишины можно практически пощупать руками, словно натянутую струну, которая вот-вот лопнет.
На площадку около Рога мы выходим уже вечером. Достаю нож, Китнисс заряжает лук, только вот делаем мы это зря. Кроме нас тут никого и ничего нет. Мы молча оглядываемся и идем к озеру, чтобы пополнить запасы воды.
— Надеюсь, он появится до темноты. У нас только одни очки, — прерывает тишину Китнисс.
— Возможно, именно на это он и рассчитывает, — говорю я. — Что будем делать? Вернемся в пещеры? Или останемся здесь?
— Либо так, либо найдем дерево. Давай подождем еще полчаса, а потом уходим.
Мы садимся у берега на выступ, и я вспоминаю это место. Возникает ощущение, будто я не был здесь миллион лет, и за это время все изменилось до неузнаваемости. Вроде бы все то же самое: тот же Рог, тот же лес, но в это же время здесь пусто. Раньше всю середину поля украшали припасы, вокруг них был разбит лагерь — стояли палатки и горел костер. С другой стороны была одинокая палатка Мирты. И именно с этого обрыва Катон сбросил ее в ту ночь, когда она напилась. Сейчас почти все люди, которые здесь жили, развлекались, плакали, строили планы, мертвы. Линда — девушка из четвертого, оплакивающая парня из своего дистрикта каждую ночь, с короткими черными волосами и небесно-голубыми глазами. Марвел — парень, который отправился на Игры не за победой, а за тем, чтобы умереть так, как этого все от него ждали. Диадема, с ее вечными капризами и нытьем, но при этом сильным, почти мужественным характером. Мирта… От чего-то ее мне особенно жаль. Их с Катоном история так похожа на нашу. Они могли бы вернуться домой вместо нас, но судьба распорядилась иначе. Теперь либо мы, либо Катон — единственный выживший профи.
Оглядываюсь, чтобы посмотреть на Китнисс. Она сидит совсем близко и смотрит куда-то вдаль. Беру ее за руку и поглаживаю пальцами ладонь, а она начинает напевать мелодию. Простую и незатейливую, но такую красивую, что все птицы вмиг замолкают и слушают ее, а в следующую секунду начинают петь эту же мелодию, повторяя ее друг за дружкой, создавая уже целую песню.
— Точь-в-точь как с твоим отцом, — девушка грустно улыбается в ответ.
— Это песня Руты. Я ее им просто напомнила.
Подсаживаюсь ближе к Китнисс и обнимаю ее вокруг талии, а она откидывается на мое плечо и закрывает глаза, наслаждаясь мелодией. На какое-то время в душе становится тепло и спокойно, но жизнь решает напомнить, что мы находимся на Голодных Играх, а не в парке около дома.
Душераздирающий крик прерывает всю тишину вокруг. Мы разом вскакиваем на ноги и оглядываемся. Справа от нас из леса, размахивая руками, выбегает Катон.
Ну вот и началось.
========== Глава 24. Финал ==========
Китнисс в ту же секунду пускает в него стрелу, и та попадает прямо в грудь, но каким-то чудесным образом отскакивает в сторону.
— На нем кольчуга! — кричит она.
Так вот что было в его рюкзаке на пиру! Мирта отдала собственную жизнь ради того, чтобы защитить Катона от его единственного настоящего противника. От Китнисс.
Обхватываю свой нож двумя руками. Даже с этой кольчугой у нас больше преимуществ, потому что он полностью обезоружен. Становлюсь перед Китнисс, заслоняя ее собой, когда Катон проносится мимо нас, даже не обращая никакого внимания. Лицо у него багровое, он тяжело дышит и еле перебирает ногами. Он явно бежал не к нам, а убегал от кого-то. Только вот от кого? Ответ возникает сам собой, когда из-за деревьев выскакивает гигантское чудовище, а за ним выбегают еще с полдюжины подобных существ, и все они несутся на нас.
Оборачиваюсь и толкаю Китнисс в рюкзак, но она и без моей помощи уже бежит со всех ног к Рогу.
— Быстрее!!! — кричу я скорее себе и стараюсь бежать настолько быстро, насколько это возможно.
Только вот с моей ногой это едва ли удается. Китнисс уже подбегает к Рогу, оборачивается и целится в монстра за моей спиной. Боковым зрением вижу, что в паре метров от меня на задних лапах стоит существо похожее на огромного волка и подманивает своих сородичей передней лапой, будто рукой. Переродки. Ужас захлестывает меня с головой, и я бегу вперед еще быстрее.
Китнисс продолжает стоять на земле и пускать стрелы то в одного, то в другого переродка, когда один почти настигает меня. Чувствую его дыхание и зверский рык прямо за спиной.
— Наверх, Китнисс! Быстро! — к моему удивлению, она, не задумываясь, слушается и через пару секунд оказывается наверху. Подбегаю к самому краю Рога на несколько секунд позже и тоже начинаю карабкаться в безопасное место.
Китнисс помогает мне забраться к ней и снова заряжает лук. Оборачиваюсь и вижу Катона. Он лежит на самой верхушке Рога, быстро вдыхая воздух и корчась от судорог. Мы встречаемся с ним взглядом, и я вижу в его глазах совсем не ненависть и злобу, как ожидал, а настоящий, неподдельный страх.
