Это должен был быть момент его торжества.
Буря разнообразных чувств вылилась в холодную ярость.
— Ты что, не понимаешь? — выкрикнул он. — Мне не нужны твои деньги!
Лицо отца потемнело. Под Лорен скрипнул стул, когда она отодвинула его, но Кэл не сводил глаз с покрасневшего лица Зейна Таггерта.
— Кэл, достаточно, — обеспокоенно вмешалась Лорен. Лорен обеими руками схватила его за руку, но Кэл стряхнул их.
Никто и ничто не могли помешать ему сейчас выплеснуть злобу.
— Мне ничего от тебя не нужно, понял? Ничего.
— Значит, это чертовски плохо, потому что я не собираюсь брать их назад, — заорал его отец. — Я обещал твоей матери, что позабочусь о тебе. Может быть, это получалось у меня не слишком хорошо, пока ты был молод, но, клянусь Господом, я могу и сделаю это…
Внезапно он умолк, словно у него прервался голос. Одной рукой Зейн схватился за грудь.
Прежде чем Кэл успел отреагировать, Лорен подскочила к его отцу и подхватила под мышки.
— Мистер Таггерт, с вами все в порядке?
— Моя грудь…
Кэл почувствовал, как новое, доселе неизвестное ему чувство пересиливает его гнев. Он безошибочно распознал это чувство. Ужас.
— Сердце?
Зейн опустил голову, взглянул на свою грудь, потом поднял на Кэла глаза, в которых боль перемешалась с удивлением.
— Не знаю. Никогда такого со мной не было.
— Помоги мне уложить его, — распорядилась Лорен.
Кэл с готовностью повиновался. Его руки вдруг потеряли всю сноровку, и он неловко помог ей опустить старика на пол. Лорен расстегнула ему воротник рубашки, которую тот по-солдатски носил застегнутой на все пуговицы. Зейн, лицо которого теперь заливала смертельная бледность, не протестовал. Его покорность только усилила тревогу Кэла.
Из-за него у отца случился сердечный приступ.
Он растерянно смотрел, как Лорен прижала два пальца к шее отца, считая пульс. Его родной отец распростерся на полу с сердечным приступом, и за ним ухаживала ветеринарный врач. Ветеринар.
Потом он вспомнил, что Лорен умеет оказывать первую помощь. Она проходила практику на «скорой помощи». На Кэла волной нахлынуло облегчение.
— Что я могу сделать? — спросил он.
— Возьми со стола скатерть и скатай ее валиком, чтобы я могла подложить ему под голову.
Кэл сделал, как ему велели. Лорен выглядела такой спокойной, подкладывая импровизированную подушку под голову Зейну. У нее были такие ловкие руки. С отцом все будет в порядке. Лорен знает, что делать.
— А теперь что?
— А теперь мы вызовем «скорую помощь», — ответила она.
Приемная живо напомнила Лорен ее клинику. В ней резко пахло антисептиком и чувствовались более трудноуловимые запахи страха и боли.
Переменив позу, чтобы дать отдохнуть затекшей ноге, она искоса взглянула на Кэла. Тот скорчился на стуле рядом с ней, не отрывая взгляда от своих сапог.
Зейн прибыл на «скорой» к служебному пандусу, а Лорен с Кэлом, которые приехали следом в грузовичке Кэла, вошли внутрь через вход для посетителей. Кэл был явно расстроен, не зная, что с его отцом. Вместе с дежурной сестрой Лорен удалось убедить его в том, что с болью в груди Зейн будет первым, кому окажут помощь. И с того момента он погрузился в мрачное молчание. Лорен пару раз попыталась разговорить его, но он был слишком обеспокоен, чтобы поддерживать беседу.
Естественно, Кэл винил в случившемся себя, не слушая уверений Лорен в том, что он не мог знать о том, что у отца слабое сердце. Конечно, если это действительно был сердечный приступ. Зейн громогласно утверждал, что у него никогда не было никаких проблем с сердцем.
Лорен внимательно смотрела на Кэла. Плечи у него поникли, он сидел на стуле в классической позе ожидания, свесив руки между колен и опершись локтями о бедра.
Какая у него широкая, сильная спина. Впрочем, это неудивительно, если учесть, с какой готовностью он привык взваливать на себя всю тяжесть мира. Лорен сжала руки в кулаки, чтобы удержаться и не погладить его по туго натянутой материи рубашки. Какое бы удовольствие она от этого ни получила, она боялась, что он слишком взвинчен, чтобы принять ее ласку.
Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем появилась медсестра, ритмично шаркая туфлями на резиновой подошве.
— Каллум Таггерт? — вопросительно окликнула она, исказив его имя и произнеся его как «Коулум».
Кэл вскочил на ноги.
— Здесь.
Лорен наблюдала, как сестра окинула его внимательным взглядом. Она машинальным жестом поправила волосы.
— С вашим отцом все в порядке, мистер Таггерт.
— Слава Богу.
— Но доктор все-таки хочет поговорить с вами.
— Может Лорен пойти со мной?
Сестра посмотрела на Лорен.
— Вы родственники?
Лорен решила, что женщина выслушала ее отрицательный ответ с чем-то большим, нежели просто профессиональный интерес.
— Нет.
— Доктор Таунсенд — опытный медицинский работник, — быстро вмешался Кэл. — Я хотел бы, чтобы она присутствовала.
— Разумеется. — Лорен покраснела, когда сестра по-новому, теперь уже с уважением взглянула на нее. — Пожалуйста, сюда, мистер Таггерт, доктор Таунсенд.
Они последовали за ней в небольшую комнату для осмотров, в самом конце длинного коридора. На кровати лежал Зейн. Он выглядел намного лучше, несмотря на удручающее количество электродов и проводов, обвивавших его грудь и видневшихся из-под больничной пижамы. Невысокий, облаченный в белый халат врач как раз и занимался тем, что снимал их.
Лорен отметила, что цвет лица Зейна значительно улучшился, в глазах его светилось явное неудовольствие оттого, что он оказался в столь уязвимом положении. По губам у нее скользнула улыбка. «.Яблоко от яблони недалеко падает».
Она снова поразилась тому, как он похож на Кэла. На какое-то мгновение ей показалось, что она видит перед собой не отца Кэла, а просто его повзрослевшую копию, несмотря на серебряные нити в волосах и смягчившуюся линию челюсти.
Интересно, что будет, если Кэл станет относиться к своему отцу иначе, как к другому человеку? Вероятно, их отношения задержались на той стадии, когда Зейн выступал в роли старого родителя, а Кэл — бунтующего подростка.
Кэл откашлялся.
— Как твой мотор?
— Настолько хорошо, что диву даешься, — проворчал Зейн, поправляя длинную больничную пижаму с завязками на спине.
Врач поднял голову.
— Вы, должно быть, сын, Кэл, не правда ли?
— Угу.
— Дэн Матчетт. — Он отодвинул от себя переносной монитор. — А это ваша…
— Друг, — подсказал Кэл. — Что он имеет в виду, говоря «хорошо»? С его сердцем все в порядке?
