— Я не знаю. Но ясно, что он был в ярости, когда сделал это.
— С чего вы так решили?
Ник указал на разбитую вдребезги лампу:
— Она не упала случайно. Ее швырнули об стену.
— Кто бы ни разнес здесь все, он был действительно взбешен, а?
— Да.
— Возможно, что он также был напуган, — предположил Лео. — Может быть он, как и Вилкес, догадался, что вы наведаетесь сюда.
* * *
Цинния держала телефонную трубку в одной руке, а другой обмахивалась последним номером «Архитектурной Синергии», пока Вильгельмина продолжала свою тираду.
— Вся семья в ужасе — голос Вильгелмины повысился до пронзительного. — В полном ужасе. Как ты можешь так нас позорить? Что подумает этот милый Дункан Латтрелл, когда увидит ту ужасную фотографию в дешевой бульварной газете?
— Ты будешь рада узнать, тетя Вилли, что Дункан звонил час назад. Мы приятно побеседовали.
— Слава Богу. Такой милый мужчина. Как же ты объяснила эту отвратительную фотографию?
Дункан был добрым, понимающим и полон сочувствия. Он, однако, попытался тактично предупредить, что с ее стороны глупо рисковать репутацией с таким человеком, как Ник Частин. Цинния едва справилась с желанием сказать ему, чтобы занимался своими делами. Она знала, что Дункан желал ей только добра.
— Я сказала ему то же, что и тебе. Мистер Частин нанял меня, чтобы возродить интерьеры его новой собственности. Он показывал мне дом.
— Это не его собственность. Это старое имение Гарретов.
Цинния улыбнулась:
— Лучше начинай называть его новым имением Частинов.
— Ерунда, — Вильгельмина фыркнула. — Это подразумевало бы, что он принадлежит к законной ветви семьи Частинов, что, конечно же, не так.
— Кто-нибудь говорил тебе, что ты сноб, тетя Вилли?
— В семье хоть кто-то должен поддерживать традиции.
— Я знаю, это нелегкая работа, но кто-то должен ее делать. К сожалению, я должна бежать. У меня через несколько минут назначена встреча. До свидания, тетя Вилли.
— Я еще не закончила!..
Цинния сделала вид, что не услышала протестующий вскрик Вильгельмины. Она аккуратно повесила телефонную трубку. Вздохнув с облегчением, она отбросила журнал и откинулась на спинку стула, мрачно уставившись на тяжелое стеклянное пресс-папье, лежащее поверх стопки эскизов. Эскизы были сделаны для нового клиента, который позвонил несколько минут назад, чтобы отказаться от ее услуг. Его отпугнула фотография в «Синсейшн».
Бизнес быстро приходил в упадок. Она задалась вопросом, не принять ли ей предложение Ника о настоящей работе. Она нуждалась в деньгах, да и дизайнер в ней был взволнован перспективой переделывания классических интерьеров нового имения Частина. Но та ее часть, которая влюбилась в Ника, не могла смириться с тем фактом, что другая женщина поселится в доме после того, как она закончит свою работу. Лучше не вкладывать сердце и душу в этот проект, решила она. И без того все было достаточно рискованно.
Повинуясь импульсу, она потянулась к телефону и набрала его личный номер. Ответил Физер.
— Да?
— С вами так приятно общаться по телефону, мистер Физер. Вы такой сердечный и приветливый. Мистер Частин еще не вернулся?
— Он только что вошел в здание вместе с вашим братом.
— Лео? — Цинния была так удивлена, что едва не выронила трубку. — Что он там делает?
— Откуда мне, черт возьми, знать?
— Позовите его к телефону, Физер, пожалуйста.
— Мистера Частина или вашего брата?
— Моего брата, — отрывисто бросила Цинния.
Наступила короткая пауза, затем Лео взял трубку. Его голос звучал возбужденно:
— Эй, Цин, ты никогда не догадаешься, где мы с Ником побывали перед тем, как ты позвонила.
— Что происходит, Лео?
— Мы были в доме изготовителя фальшивок.
Цинния почувствовала, как отвисает ее челюсть:
— Того самого, который подделал журнал Частина?
— Правильно. Альфреда Вилкеса. Нику его имя сообщил некий Стоунбрейкер, и мы поехали туда. В доме все было перевернуто верх дном. Вилкес исчез, но Ник думает, что кто-то обыскал его квартиру в поисках неких финансовых документов, которые могут выдать его связь с подделкой.
Цинния сильно сжала рукой трубку:
— Позволь мне уточнить. Вы двое вместе пошли к человеку, подозреваемому в изготовлении фальшивок?
— Да.
— Не потрудившись известить меня о своих планах?
Последовала короткая пауза, затем Лео пустился в объяснения:
— Все случилось так быстро. Ник сказал, что нельзя терять время. Это действительно было фантастически, Цин. У этого типа была устроена секретная дверь в охладителе. — Он вдруг оборвал себя. — Приготовься, Ник хочет поговорить с тобой.
— Прекрасно, — сказала Цинния сквозь стиснутые зубы. — У меня тоже есть что ему сказать.
— Привет, Цинния. — Голос Ника был как всегда спокойным и уравновешенным, будто и не было прошлой ночи.
— Как ты посмел пойти в дом этого типа без меня?! — Ее грудь напряглась от гнева. — Мы ведь партнеры. Это означает, что мы советуемся друг с другом перед тем, как что-либо предпринять. Или мы сотрудничаем в этом деле, или ты можешь ставить крест на всем плане.
— Успокойся, Цинния.
— Я не собираюсь успокаиваться. Я разъярена. Послушай, Частин, мы заключили соглашение. Ты обещал делиться со мной информацией.
— Я должен был действовать быстро. Как бы то ни было, Вилкес уже скрылся. Я расскажу тебе все во время обеда.
— Забудь про обед. У меня на этот вечер другие планы. — Сила испытываемых ею гнева и страдания ошеломила Циннию. Она понимала, что ее чувства намного сильнее, чем должны были быть в этой ситуации, но не могла подавить эмоции.
— Цинния, дай мне шанс объяснить ситуацию.
— Единственное, что я хочу знать, — почему в этом участвует мой брат.
— Лео появился в тот момент, когда я уже собрался уходить. Его интересовала фотография в «Синсейшен».
— О нет. — Цинния прикрыла ладонью глаза. — Он пошел к тебе из-за этого?
— Это совершенно нормальная реакция для брата. Мы поговорили, а затем я предложил ему пойти со мной в дом Вилкеса, и это должно послужить для тебя доказательством того, что я не собирался ничего утаивать. Я просто хотел действовать как можно быстрее.
— А ты взял бы на себя труд сказать мне что-нибудь об этом Альфреде Вилкесе, если бы Лео случайно не оказался там, когда ты решил с ним поговорить?
На другом конце линии воцарилась полная тишина.
— У меня складывается впечатление, что ты мне не доверяешь. — Голос Ника понизился до опасного шепота.
— Для схематика ты чертовски проницателен. — Цинния бросила трубку на аппарат.
