– Да, в вашем докладе это доказано с полной очевидностью.
– Должна сообщить вам, доктор Мира, что уже совершенно точно установлено: детектив Коли был чист, он участвовал в операции против Рикера.
– Ясно. – Светлые глаза Миры подернулись дымкой. – Ясно…
– Мне неизвестно, знает ли уже об этом убийца, но думаю, что пока нет. Какой может быть его реакция, когда он узнает, что Коли был чист?
Мира встала со стула. Профессия требовала от нее умения влезать в шкуру убийцы, проникать в его сознание. Но всякий раз это было непросто. Размышляя над ответом, она подошла к одному из многочисленных окон гостиной и посмотрела в парк, усеянный множеством тюльпанов. Они переливались океаном различных оттенков и цветов, как на картине Моне. «Ничто так не успокаивает, как вид ухоженного сада», – подумала Мира.
– Сначала преступник этому просто не поверит. Он ведь не прирожденный убийца, а слуга правосудия! Но когда это выяснится на сто процентов, он придет в ярость. В ней – его единственное спасение. Система вновь предала его, заставив отнять жизнь у невиновного человека, а значит, кто-то должен заплатить за это. Может быть, следующей жертвой станет кто-нибудь из отдела внутренних расследований, с которого все и началось. А может быть, этим человеком станете вы, Ева, – сказала она, повернувшись к Даллас. – Потому что вы одна из тех, кто, хоть и не напрямую, заставил его пережить этот ужас. Теперь он опять начнет мстить – уже не только за себя, но и за Коли. Да, я не сомневаюсь: как только он узнает и осознает все это, он вновь начнет убивать. И он будет убивать до тех пор, пока его не схватят.
– В таком случае пусть уж он выберет меня. Скажите, как я могу специально привлечь его внимание к себе?
Мира покачала головой:
– Вы полагаете, я буду вам помогать в таком деле, даже если бы и могла?
– Лучше знать точно его цель, чем искать ее в потемках предположений.
– Да, вы должны рассуждать именно так, – задумчиво сказала Мира. – Но вы не можете управлять его сознанием, Ева. У него своя собственная логика, и он уже выбрал очередную цель. Правда, эта информация, когда он ее узнает, может изменить его планы. Он погорюет – и внесет коррективы в свою схему.
Ева нахмурилась.
– Как можно защитить каждого полицейского в городе и его окрестностях, особенно если все они смотрят на тебя, как на личного врага? – пробормотала она.
– Вас только это беспокоит? Вы не можете избавиться от того, что это касается лично вас?
– Нет. – Ева пожала плечами. – Нет. С этим я справлюсь.
– А с чем вы боитесь не справиться? Вот что, Ева. Теперь, когда мне больше нечего вам сказать по поводу психологического портрета убийцы, я хотела бы знать, что вас беспокоит.
– Ничего серьезного, уверяю вас. – Ева поднялась, давая понять, что беседа закончена. – Я благодарна вам за то, что вы нашли время прийти сюда. Я знаю, что доставила вам неудобства.
Однако она забыла, что в этой комнате не только у нее есть характер.
– Сядьте, я еще не закончила. – Удивившись требовательному тону Миры, Ева подчинилась. – Я просила рассказать о том, что вас волнует. Вы выглядите несчастной и расстроенной. И я подозреваю, что причина этого кроется в вашей личной жизни.
– Да, это носит личный характер, и мне не хотелось бы…
– Ваши ночные кошмары усилились в последнее время? Вас опять мучают видения?
– Нет, черт побери! Это не имеет ничего общего с моим отцом и моим прошлым. И вообще это мое личное дело!
– Вы должны понять кое-что. Вы мне далеко не безразличны, Ева.
– Доктор Мира…
– Успокойтесь! – Приказание, отданное таким теплым, спокойным и доброжелательным тоном, возымело свое действие. – Я скажу об этом, даже если вас это покоробит: я отношусь к вам, почти как к дочери. Мне жаль, что вас это смущает, – добавила Мира, увидев, как по лицу Евы пробежала тень. – Вы не знаете моих детей, но они могли бы вам рассказать, какой я бываю беспощадной, когда меня беспокоит их благополучие. Я стараюсь не вмешиваться в их личную жизнь, но причины возможных неприятностей я должна знать.
Ева была ошеломлена. В ней боролись столь противоречивые чувства, что она не могла вымолвить ни слова. У нее никогда не было матери, и теперь она не знала, как вести себя с этой женщиной.
– На сей раз причина скрыта не в вашем прошлом, она – в настоящем, – продолжала Мира. – Ну, а если это носит личный характер… значит, дело в Рорке. Вы поссорились?
Эти слова, сказанные так мягко и спокойно, вызвали реакцию, которой Ева сама от себя не ожидала. Она внезапно рассмеялась – и смеялась долго и громко, пока у нее не закололо в боку и она не поняла, что у нее просто истерика, готовая перейти в рыдания.
– Я сама не понимаю, что между нами произошло. Он вообще не разговаривает со мной.
– Ева…
Мира подошла к ней и взяла за руку, крепко сжав запястье. Этот жест стал последней каплей, растопившей сдержанность Евы, и все, что она держала в себе, выплеснулось бурным потоком. Она рассказала обо всем, начиная с того самого момента, как вошла в спальню и увидела Соммерсета, сгибающегося под тяжестью огромного букета цветов.
– Я пошла к Мэвис и напилась! – говорила Ева. – Это звучит глупо, но…
– Наоборот, это звучит вполне разумно. Вы отправились к подруге, которой доверяете, которая знает вашего мужа. А ваше стремление напиться было поиском психологической разрядки, которой вы опять же могли достичь лишь с близким человеком.
– Она сказала, что мне надо… соблазнить его. – Ева не смогла заставить себя повторить дословно фразу Мэвис.
– Тоже вполне разумно. Секс открывает двери к общению и снимает напряжение. Это сработало?
– У меня не было возможности проверить. Возле дома меня встретил один тип, имя которого я вам не могу назвать: он имеет отношение к моему расследованию. Я позвала его к себе в кабинет, чтобы обсудить дело, и… О боже, я не знаю, что на него нашло! В общем, он стал весьма активно ко мне приставать, и тут вошел Рорк…
– Полагаю, ему это не понравилось?
Ева замолчала, уставившись в пол: она боялась вновь разразиться безудержным нервным смехом.
– Можно сказать и так. Они просто-напросто набросились друг на друга с кулаками! Самое плохое, что я стояла и смотрела на все это с открытым ртом. Они разносили в щепки мебель, дубасили друг друга, а я стояла как дура!
– Надеюсь, не слишком долго?
– Нет, но все-таки… В конце концов я достала пистолет.
– Боже мой, Ева!
– Я была ошеломлена всем происходящим. – Она смущенно пожала плечами. – Я выстрелила в воздух, но на Рорка, к сожалению, это не произвело никакого впечатления – в отличие от другого типа. Он просто остолбенел, чем и воспользовался Рорк, хладнокровно свалив его одним ударом. Соммерсет утащил того парня, а я заявила Рорку, что, если он не успокоится, я его пристрелю. Я действительно была готова сделать это!
