сторонам — нам ведь важно, чтобы, о нас говорили хорошо. Чтобы все узнали про тебя. Так ты хочешь??! Это тебя тоже заразило??! Поддался, так? Правила игры не понравились?
Молчание. Нет ответа. И возможно не будет. Проведя рукой по волосам, Лэндл вздохнув направился к двери. Затем остановившись, тихо с горечью произнес:
— Теперь ты можешь возглавлять компанию один. Я не желаю иметь с тобой ничего общего. Прощай, Картер.
Тишина. Невыносимая. Раздирающая душу. Кажется, потерял часть себя только что. Не имеет значение, как, главное и самое ужасное то, что ушел тот, кто поддерживал на протяжении стольких лет. Правила игры… Жестокие правила. Надо подчиняться, чтобы стать как они. И то не факт. Либо удача тебе улыбнется, либо останешься тем, кем и был раньше. Навсегда. И больше ничто, не в силах тебе помочь.
Сев на место, Картер заставил себя взглянуть на документы, что принесла Лина, но не получалось. Парень пытался собрать волю в кулак, сосредоточиться на работе, но не выходило. Через каждую минуту, отвлекали мысли, всплывали слова друга. Раздраженно скинув со стола папку, Хилл руками схватился за голову. Нет. Не выйдет. Нет больше той энергии, что была раньше.
Лестер.
Еле разлепив глаза, попытался повернуть голову. Но резкая боль, тут же нахлынула с мощной силой. Воздуха будто не хватало. Частое дыхание. Голова трещала от боли. Тяжело сглотнув попытался произнести хоть что-то. Но из горла вырвался хриплый стон. Сил совсем не было. Даже поднять палец, было сложно для меня. "Где же я?" — пронеслась мысль. Просто так лежать, тоже было пыткой. Осмотреть местность не получалось. С нереальной силой, кое-как собравшись, я повернул голову. Палата??! Я в больнице??! Ничего не помнил. Как сюда попал? Кто привез? Что стало причиной? Хотя, кое-что помнил. Хоть и это не являлось какой-то зацепкой. Помню только то, что был за рулём. Ощущал нереальную боль. Оно никуда не делось. В зоне плеча, и ноги. Но лишь малая часть чувствовалась. Авария? Или что-то другое. Выдохнув, уставился на соседнюю койку. На нем лежал пожилой старик. Сжав губы, тот уставился на потолок. Не моргая. Если не частый кашель, я бы подумал, что тот мёртв.
— Эй… — еле выдавил из себя.
Мой сосед даже не повернулся. Лишь также продолжал смотреть в одну точку. Отведя от него взгляд, зажмурил глаза. Снова. Боль в зоне груди. Стиснув зубы, жмурился сильнее. Переносить такое было сложнее всего. Внезапно дверь отворилась. Медленно, что-то разглядывая, зашёл доктор. Средних лет, на вид опрятный, с сединой. Оглянув меня, он улыбнулся и быстрым и широким шагами подошёл к моей койке. Глаза его были сощурены.
— Мистер Эттвуд, я рад, что вы очнулись. Как вы себя чувствуете? — пропел тот широко улыбаясь.
— Паршиво. Все тело ноет. Особенно нога и плечо. — промолвил, осматривая его.
Его улыбка не пропала, но было видно, что сдерживать ее было сложно. Некоторое время что-то быстро написав, он произнёс:
— Что ж, не беспокойтесь, я немедленно все устрою. Вам повезло, что доставили вас вовремя.
Он хотел отойти, но я схватился за его рукав, о чем сильно пожалел. Боль поразила все кости. Но я не остановился на этом.
— Прошу прощения, вам известно, как я сюда попал?
Он нахмурился и кивнул. Затем опустив голову подошёл обратно. Когда доктор снова взглянул на меня, стало не по себе:
— Вы попали в аварию, мистер Эттвуд. Не знаю, как, но в вас выстрелили. В ногу и ближе к сердцу. Чудо, что уцелели. Да еще и сели в таком состоянии в машину. Это что-то необычное для меня, если честно.
Выстрелили??! Кто? Где я был до всего этого, вспоминать не удавалось, будто стёрли все из памяти. Кто посмел? Не знал. Но в одном я был уверен. Этому человеку, не выжить.
Глава 21
Лестер.
Пока доктор возился со стариком, я медленно осматривал палату. Здесь было просторно, чисто и очень даже уютно. Напротив, было большое окно. Были пуфики, удобные маленькие диванчики, а рядом с койкой, располагались кресла. Напротив, нас висел телевизор. Рядом стояла тумба. На ней множество лекарств, вода и некоторые бумаги. Все было в прекрасных тонах.
— Ну что вы… — послышался голос мужчины — Ну не стоит так переживать. Все будет очень даже хорошо. Вам не надо думать о таких вещах. Лучше выкиньте такие мысли из головы.
— Разрешите мне повидаться с Мари. Прошу вас, я не смогу дальше терпеть все это — с жалостью в голосе проговаривал тот.
— Марк, я вам обещаю, вы повидаетесь с ней, но пока что…вам нужно отдохнуть, как и ей.
Кое-как его успокоив, мужчина вышел. Посмотрев на соседа, медленно и спокойно собрав силы, произнёс:
— Мари, ваша внучка?
Переведя на меня взгляд, тот улыбнулся и покачал головой.
— Жена. Несколько дней назад, начался пожар дома. Даже не знаю, как нам удалось выбраться. Меня переселили сюда, а Мари…я ее до сих пор, не видел. Пока не разрешают. Вроде пока что, все очень серьёзно. Говорят, у нее ожоги слишком…
Старик запнулся, и часто заморгал. Сколько бы не пытался, скрыть слезы не удалось. Мне стало его жалко. Несмотря ни на что, ищет хоть какой-то шанс, увидеться со своей любимой.
— Не стоит огорчаться. Я вас понимаю. Сердце сильно болит, когда думаешь о ней. Что же случилось? Как она? Будто душат, не давая лишний раз вдохнуть свежего воздуха. Голова кружится, и понемногу даже сойти с ума можно, пока ожидаешь вестей. Готов на все, лишь бы услышать, что ее спасли. Вытащили из лап смерти, не дали уйти. В дело вступает все что угодно. От денег до молитв. И лишь в конце, ничего не остаётся кроме как сидеть и ждать. Ждать пока принесут вести. И ты надеешься, что они будут хорошими. А еще ужаснее, когда ты сам виноват во всем. Сам ведь все натворил. Когда понимаешь, что из-за тебя, она сейчас борется за жизнь. Борется зацепиться за малейший шанс. За спасательный шажок. — выдохнув, останавливаюсь.
— Терял кого-то уже, сынок? — промолвил сосед — Иначе откуда эта боль в твоем голосе и в словах. Ты полностью пропитан им, я вижу и слышу очень отчетливо эту боль.
Усмехаясь, я перевожу взгляд на него. Боль. Вот, что внутри меня сейчас.
— Терял. Самого ценного мне человека потерял. Похоронил собственными руками. И вместе с ней, похоронил и всю радость, счастье, веселье. Замкнутым стал. Злость была во мне. Злился на самого себя. Распирала изнутри, рвала душу. Терзала сильно. Пока не встретил
