- Не устала молчать? – Нарушает ход моих мыслей Михаил.
- Молчу не я одна. – Отвечаю я, не отрывая взгляда от окна, разглядывая что-то, но если меня спросить, я не назову и двух вещей, которые могла увидеть.
- Но я заговорил первый. – Усмехается Михаил.
- Молодец, я очень за тебя рада. Тебе награду нужно выдать? Тормозни мне у магазина
- А это еще зачем?
- Шоколадную медаль тебе куплю. За героизм.
- Ань, угомонись. Я не понимаю, что не так. Я молчу – тебе не нравится. Я говорю – ты тоже недовольна. Что мне нужно сделать, чтобы ты перестала злиться?
- А я не злюсь. И не обижаюсь. Ты не прав. Я тебе …
- Это я не прав?! – Моментально вскипает Михаил, перебивая меня. – И в чем же? Да ты ни одной нормальной причины назвать не сможешь. Потому что это не правда.
- Считай, как хочешь. Вчера вечером я тебе все сказала. И повторять не собираюсь. Если тебе было нужно, то ты и с первого раза все услышал бы, запомнил и понял. А если тебе эта информация бесполезна, то тут, что повторяй, что не повторяй – ты так и будешь стоять на своем, делая вид, что ничего не понимаешь.
- Значит, это я ничего не понимаю, да?!
- Да.
- А Марк, наверно, все понимает.
- Может и понимает. Тебе то какое дело?
- Мне какое дело? Мне? Какое дело? – Немного злобно усмехается Михаил, традиционно потирая переносицу. – Да нет, слушай, никакого. Ты всего лишь моя невеста, а мне никакого дела, что ты со всякими мужиками общаешься.
- Свадьба фиктивная, это во-первых, и ты сам это прекрасно знаешь. А во-вторых, ты про свою Лию то не забывай. Про мужиков мне тут что-то рассказываешь, а сам съехаться с девушкой пытался. К тому же я уверена, что никакой свадьбы не будет. Я сделаю все, чтобы ее отменили.
- Попробуй. Только у тебя ничего не выйдет.
- Откуда ты знаешь? Пытался что ли?
- А тебе какое дело? Сама говоришь, что твоя жизнь меня не касается, значит, и моя не касается тебя. Но ты скажи, что я тебе такого сделал, что ты стала так шарахаться? Гормоны? Нервы? Марк? Вот что не так? Может тебе кровь сдать?
- Знаешь … - Хочу я вернуться к прошлому разговору, но впереди начинает виднеться мой дом. Так что я, резюмируя вчерашний разговор, отвечаю Михаилу немного не по вопросу, но наподумать. - Либо будь честен со мной, либо даже не пытайся общаться. И это не ультиматум. А обычное нормальное человеческое отношение.
- Я разве тебе когда-то врал? – Будто придуривается Михаил. Хотя кто его знает, может такой и есть на самом деле …
Машина тем временем останавливается. Я радуюсь, что не стала убирать ранец с вещами в багажник и не бросила его на заднее сидение. Мой изначальный план положить ранец на колени и опереться на него, смотря в окно, рухнул. Зато сейчас обернулся новыми перспективами. Я сжимаю его крепче в руках, уже готовая выскочить из машины, но закончить разговор нужно. Если не точку поставить, то хотя бы запятую.
Я поворачиваюсь на Михаила, чтобы пожелать всего хорошего, но … Смотрю я на него, смотрю … И у меня вырывается совершенно другое.
- Знаешь, вот вроде Михаил. Мужик! А иногда такая дура.
От своих же слов я расстраиваюсь. Но это не мешает мне выйти из машины Михаила и, даже не попрощавшись, скрыться за железной дверью подъезда.
Глава 61
Глава 61
Грустить смысла нет, хоть и чувствую я себя отвратительно. Просто … Еще одно подтверждение тому, что знакомство с Михаилом было обычной ошибкой. К тому же у меня теперь есть Марк, с которым можно построить здоровые отношения. Хотя бы попытаться. А к Михаилу все двери были закрыты изначально. Это я, как глупая и наивная девочка, допустила мысли о невозможном. Теперь то все точно встало на свои места.
Аккуратно кладу ранец сбоку от входной двери, а сама чуть ли не в воздухе начинаю скидывать с себя одежду, еще пропитанную ароматом парфюма Михаила. Нужно срочно уничтожить все, что с ним связано. Как и смыть следы его прикосновений с моих рук.
И обмотанная в полотенце я набираю маме. Планы ехать сразу рушатся – время достаточно позднее для относительно дальних поездок, и если вызывать такси, то будет уже совсем поздно. Моя же машина еще в ремонте. Но мама мне, как обычно, не отвечает. Ничего нового, на другой исход я вряд ли надеялась. Тогда я сразу же набираю отцу, не медля ни секунды. Он не отвечает, но я не сдаюсь. Шансы, что он ответит, куда выше, чем ждать ответа от мамы. Наконец, только раза с третьего, но он берет трубку. И вместо гудков слышится мужской слишком уставший голос. Я даже не сразу узнаю в этом голосе своего отца.
- Пап, привет. Дай маму. Ты обещал, что я с ней поговорю, как приеду из командировки. Ты просил заняться работой, я выполнила твою просьбу. Теперь сдержи свое слово. Дай трубку маме. Мне все равно, настолько плохо может звучать ее голос, главное услышать его.
- Ань … - Начинает отец и замолкает.
- Что? Что, Ань? Только не говори, что ты еще на работе или уехал по делам. Ты обещал. Я слишком долго ждала и соглашалась потерпеть. И так долго ее не слышала. Пожалуйста. Я прошу тебя. Хоть и будет поздно по времени, но я еще могу приехать. Только скажи. Или хотя бы дай ей трубку.
- Мама умерла. – Звучит голос, как мой смертный приговор.
- Я не верю. Ты врешь. Скажи, что … да что угодно!
Ком нарастает в горле, и моментально подкрадываются слезы. Я просто не могу поверить в услышанное. Такого просто не может быть.
- Хотел бы я, чтобы это было неправдой. Но мама действительно умерла, - повторяет отец вновь роковую фразу, полностью выбивая меня из равновесия.
- Когда? – Тихо и ровно спрашиваю я, чтобы не захлебнуться в слезах и услышать ответ. – Сейчас? Я приеду хотя бы попрощаться.
- Вчера вечером.
Вчера …
- И ты даже мне не позвонил? – Сглатываю я очередной комок, подступающий к горлу.
- Я не хотел отвлекать тебя от работы.
- Ты не дал мне с ней даже попрощаться! А ведь я звонила перед отъездом! Я просила дать ей трубку. Еще раньше я приезжала домой, но ты меня не пустил к маме! А сейчас говоришь, что работа показалась важнее, чем такая новость о маме? Да ты вообще в своем уме?
- Мне теперь извиниться надо перед тобой? Что ты от меня хочешь?
Телефон начинает медленно скатываться вниз по щеке, а рука немеет. Все вокруг начинает кружится и скакать перед глазами.
- Аня? – Еле слышится из телефона, почти упавшего на колени.
Я машинально, но очень медленно сбрасываю звонок, даже не чувствуя рук. В голове нарастает белый шум, а сердце бешено колотится. Он мне не дал даже попрощаться. Хотя бы напоследок услышать ее голос. Увидеть ее. Обнять. Мама … Я даже не услышала ее последнего вздоха. Не узнала о нем. Меня всю начинает трясти с бешеной скоростью, и я это никак не могу контролировать. Слезы рекой льются из глаз.
Такого просто не может быть … Это невозможно … Я не верю …
Я себя ощущаю самым одиноким человеком в мире.
Раздается стук в дверь. У меня нет сил, чтобы встать.
Трещит дверной замок.
Снова стук.
Наверно, нужно открыть.
Вдруг что-то важное. Срочное. Иначе давно бы ушли.
В голове так и возникают хаотично метающиеся мысли Вдруг все ошибка. Может, мама жива. Мне сейчас расскажут правду. Но я и в это не могу поверить, но так хочется, чтобы ошибка оказалась правдой.
Приподнимаюсь на ватных ногах, совсем не чувствуя пространства вокруг. Слезы мешают смотреть вперед. И кажется, я забыла, как дышать.
Поворачиваю замок и наваливаюсь вся на ручку двери, даже ощущая ее. Холод металла становится обжигающе горячим, а ноги начинают подкашиваться.
И дверь сама открывается в мою сторону.
Мне все становится безразлично. Пусть заходит, кто хочет. Самое страшное все равно уже произошло, терять мне больше нечего. Ноги предают меня окончательно, и я скатываюсь по ближайшей стене, успев хоть как-то зацепиться за дверь, чтобы не упасть посреди коридора.
