— В университете мы все были влюблены в Дэниела. — Кейт посмотрела на Валери. — И все прекрасно знали о его репутации. Но с Тейлор он вел себя так… я, например, считала, что он изменился. — Она с сожалением посмотрела на Тейлор и покачала головой. — Как я ошиблась, правда?
— Мы все ошиблись, — поддержала Тейлор. — А больше всех, разумеется, я. Надо было доверять интуиции.
— Вот оно! Вот что нам сейчас нужно! — Кейт убежденно сжала руку подруги. — Как бы мне ни нравился Джейсон, как бы я ни считала, что роман с ним — воплощение мечты, больше ни за что не возьму на себя смелость советовать. И ты не услышишь от меня обычных глупостей насчет того, что любовь изменяет людей. Пусть красивые слова останутся для сказок и кино.
Вэл впала в отчаяние.
— В жизни не встречала такой убийственной, депрессивной позиции! — Она повернулась к Тейлор в надежде найти союзницу: — Скажи ей, что она ошибается! Ведь ты совсем другая! Скажи, что все еще веришь в любовь!
Тейлор грустно смотрела в растерянные глаза подруги. Романтичная Валери идеализировала звезд, потому что для нес они олицетворяли мечту о красивой жизни. Казались прекрасными людьми, которым дарованы приключения и чувства — счастливая любовь к таким же прекрасным людям и долгая-долгая жизнь.
Да, Валери верила, что если подобное могло произойти с Тейлор Донован, девушкой из южного Чикаго, которая до приезда в Лос-Анджелес не знала ни души в этом сумасшедшем и прекрасном городе, значит, могло произойти и с любой другой энергичной жизнелюбивой особой.
Но вот здесь возникала проблема.
Сама Тейлор не верила в чудеса.
Тейлор верила только в логику. Верила в изучение свидетельств и улик и в закономерные выводы. Она не верила фантазиям и сказкам. Застав Дэниела вместе с секретаршей и насмотревшись на ритмичные движения голых ягодиц, больше не считала жизнь романтической комедией.
Поэтому она повернулась к Валери, чтобы ответить:
— Знаешь, по-моему, самая частая и опасная ошибка женщины заключается в надежде на то, что измениться сможет она сама. Однажды я уже сделала эту ошибку. Больше ни за что не повторю.
Тейлор не знала, что еще сказать о Джейсоне Эндрюсе.
Обсуждение закончилось.
Следующая неделя пролетела незаметно. С головой окунувшись в судебный процесс, Тейлор неожиданно обнаружила, что настало утро пятницы.
К сожалению, именно в это утро Тейлор застряла в одной из тех ужасных пробок, которые принесли Лос-Анджелесу дурную славу. Возможно, она уже опоздала.
Что касается суда, то последние четыре рабочих дня прошли гладко. Истцы наконец почти завершили изложение своей версии и начали вызывать в суд последних свидетелей в поддержку дела о нанесении морального ущерба. Судя по скептическим взглядам членов коллегии присяжных, Тейлор пришла к выводу, что им ничуть не хотелось дарить кому-то тридцать миллионов долларов за иллюзию сексуальных домогательств; которые на самом деле не имели места. В наши дни, и уж особенно в Лос-Анджелесе, присяжным хотелось видеть такой процесс, какие показывают по телевизору. Они ждали драмы. Скандала. В эпоху кабельного телевидения от компании «Хоум бокс офис» за тридцать миллионов долларов все мечтали стать очевидцами захватывающих событий.
Тейлор снова подумала, насколько важно выиграть процесс. Точнее было бы сказать, что процесс выиграть необходимо. Потому что в последнее время работа осталась единственным смыслом ее жизни.
Она надеялась, что приезд Кейт и Валери поможет обрести ясность и спокойствие. Однако на деле все запуталось еще больше.
После ночного разговора в прошлую пятницу, намереваясь провести уик-энд без стрессов, подруги больше ни разу не упомянули имя Джейсона Эндрюса. В субботу они проснулись поздно и посвятили себя радостям калифорнийской жизни: походу по магазинам на Родео-драйв, безумно дорогому ленчу в «Айви», послеполуденному лежанию на пляже и ужину в изящном бистро в Санта-Монике. Пусть вечер и не отличался блеском предыдущего, проведенного в обществе «самого сексуального мужчины», зато он позволил подругам расслабиться, отдохнуть и поговорить о разных разностях, выбросив из головы лишние тревожащие мысли.
В воскресенье, после позднего завтрака, ужасаясь стремительности времени, Тейлор отвезла Вэл и Кейт в аэропорт. Прощаясь, Вэл впервые осмелилась напомнить о личной жизни.
— Позвони на следующей неделе и сообщи, как пройдет суббота. — Она крепко обняла подругу. — Буду с нетерпением ждать новостей о втором свидании со Скоттом Кейси.
Тейлор понимающе улыбнулась:
— Хорошо, если у тебя не хватает смелости сказать правду, давай скажу я. Ты считаешь, что я совершаю ошибку. Правильно?
Вэл покачала головой:
— Нет. Я вовсе не считаю, что ты совершаешь ошибку. Думаю то же самое, что и Кейт: доверяй собственной интуиции. Надеюсь, ты услышишь внутренний голос, что бы он ни советовал.
Подруги помахали на прощание, поднялись в самолет и улетели в Чикаго, а слова Вэл запали в душу. Они вспоминались даже воскресным вечером, когда Тейлор с Дереком допоздна работали над материалами дела, и на суде, во время перекрестного допроса свидетелей обвинения.
И вот в пятницу утром, в типичной калифорнийской пробке, они снова всплыли в памяти.
Тейлор Нетерпеливо забарабанила пальцами по рулю.
Посмотрела на часы — волнение с каждой минутой нарастало. Ей еще ни разу не доводилось опаздывать на судебное заседание. Но сегодня судьба распорядилась иначе: откуда ни возьмись появилось указание на объезд по бульвару Уилшир на автостраду, которой она совсем не знала.
Поглядывая в окна, она пыталась обнаружить название какой-нибудь знакомой улицы. Да, сейчас к «РТ-крузеру» можно было предъявить серьезную претензию: неужели глупая машина не могла обзавестись навигационной системой?
Неожиданно пробка сдвинулась с места. Увы, для Тейлор это оказалось новым испытанием, так как она понятия не имела, куда ехать. Понимая, что сейчас не время проявлять независимость и гордость, вытащила сотовый и набрала номер Дерека, чтобы получить дорожную инструкцию. Ассистент ответил немедленно, уже из зала суда. И она услышала облегчение в его голосе, когда сказала, что едет на работу, а вовсе не сбежала в Италию, на озеро Комо, чтобы нырять вместе с парнями с яхты Джорджа Клуни.
Тейлор нашла в бардачке листок и ручку и кое-как нацарапала ценные указания Дерека относительно улиц и поворотов. Потом приступила к уточнению плана действий. Она никогда не могла устоять перед соблазном делать сразу несколько дел.
