И, наконец, Мэгги. Прекрасное тело, обычно спрятанное под чересчур просторными одеяниями и не слишком вдохновляющими пижамами, сейчас весьма выгодно смотрелось в очень короткой юбке, шпильках на ремешках и ажурной блузке. Она взъерошила умело выкрашенные волосы, надела всю имеющуюся в доме бижутерию и засунула очередную пластинку розовой жевательной резинки в ярко-алый ротик.
Если она не отвлечет внимание головорезов наверху, значит, они скопцы или слепцы. Или Носоксы. Хмм… нет, это вряд ли.
Сен-Жюст начал осторожно подниматься по лестнице, стараясь не касаться довольно липких с виду перил, его труппа шла за ним. Наверху на проводе болталась одинокая лампочка, освещая приемную и дверь в офис.
Знаком попросив всех вести себя как можно тише, Сен-Жюст вытащил шпагу. Носокс открыл дверь, все еще прижимаясь к стене, и Сен-Жюст вошел в офис. Тусклый свет лампочки. Два стула. Обрывки веревок и атласных лент на полу. Больше ничего.
Сен-Жюст вышел из комнаты, убрал шпагу и покачал головой:
— Их здесь нет, но, надеюсь, они все еще в здании. Сцена в той стороне, Носокс?
Носокс кивнул, его глаза расширились.
— Так я был прав? Это то самое место? Круто.
— В полный голос, ребята, — приказал Сен-Жюст, услышав скрип входной двери и тяжелые шаги на лестнице. Венделл явно шагал наверх с грацией разъяренного гиппопотама. — Пора.
Сен-Жюст рывком распахнул двойные двери. С широко распростертыми руками он оглядел зал и его обитателей, затем повернулся к своим друзьям и патетически воскликнул:
— Ну, вот мы и прибыли, мои юные актеры, в сей храм муз и приют комедианта! Быстрее, быстрее, пора начинать. Как говорил Абеляр[35], «Что за король, что за двор, что за чудный дворец!»
Он по-прежнему стоял спиной в зал, физически ощущая злобные взгляды, целящие ему примерно между лопаток, но продолжал пятиться, жестами приглашая всех двигаться за собой. При этом он глаз не спускал с Мэгги. Именно с Мэгги.
— Проходите, проходите!
Мэгги посмотрела налево, посмотрела направо и не смогла удержать улыбку.
Да, он уже понял. Головорезы слева, Стерлинг и Змей справа. Где-то, скорее всего в туалете, громко урчит сдыхающий вентилятор. Что ж, это на руку.
В диалог вступила Мари-Луиза, как и было оговорено заранее. Она вызвалась на эту роль добровольно и единственная заучила слова. Остальным Носокс посоветовал импровизировать.
— Ого, настоящая сцена! Я со школы не играла на настоящей сцене. Я была Элизой. Во втором составе, правда. Эй… а это что за парни?
Занавес поднят.
Сен-Жюст развернулся, но не раньше, чем увидел Венделла в дверном проеме и жестом приказал ему отойти назад. С одной стороны, тот вполне мог сойти за актера, с другой — все в нем просто кричало о том, что он коп. Ему явно следовало оставаться в тени до тех пор, пока Стерлинг и Верной не окажутся в безопасности.
— Эй, вытам! Да за кого вытам себя принимаете? Пошливсевон!
Сен-Жюст развернулся:
— Следите за своим произношением, дорогой, что за манеры? Надо говорить «вы», «там» здесь совершенно ни при чем. А «пошли все вон» — не одно слово, а три совершенно разных. Говорите четко, диафрагмой, так, чтобы вас на галерке было слышно. — Он нахмурился. — Вы что, собираетесь присоединиться к нашей труппе?
Бандит уставился на него, недоуменно моргая. Сен-Жюст смог наконец спокойно рассмотреть лицо врага. Одного из врагов. Жалкое зрелище. Лишний вес, тело крупное, но рыхлое. С рубашки свисает яичная лапша.
Мэгги и Мари-Луиза, как договаривались, проскользнули из-за спины Сен-Жюста к коридору, ведущему к черному ходу.
(Венделлу было бы приятно узнать: Носокс и Сен-Жюст осмотрели эту дверь часом раньше и убедились, что она не заперта и Мэгги и Мари-Луиза легко могут спастись, если дело примет слишком крутой оборот.)
Зал представлял собой квадрат со стороной не менее сорока футов. Сен-Жюст стоял перед сценой, Носокс у одной стены, леди — далеко от него, у стены напротив. Слишком большой разброс, чтобы один, даже двое людей могли проследить за всеми.
Прекрасный фланговый маневр, сказал бы Сен-Жюст, даже учитывая отсутствие Джорджа и его нервного мочевого пузыря.
Бандит пришел в себя и принялся наступать на Сен-Жюста, размахивая руками и весьма напоминая гориллу.
— Я сказал, пошливсевон. Вам нельзя тута-быть. Это частное владение.
Сен-Жюст нахмурился:
— Прошу прощения? Мы что, слишком рано пришли? Но, по-моему, мне обещали аренду этого зала с пяти до семи.
— Нет уж, ты, кисельная барышня, — бандит сжал здоровенные кулаки. — А теперь пошливсевон.
— Но он не может уйти, Бруно, — подал голос Стерлинг откуда-то сзади. — Понимаешь, это как раз то, о чем я говорил. Он…
— Еще один студент? Отлично. Так тебя зовут Бруно? Прекрасное имя, — быстро произнес Сен-Жюст, выступая на площадку перед сценой, где на краешке сидели Стерлинг и Змей в окружении распотрошенных белых контейнеров из-под китайской еды.
Змей, никогда не блиставший интеллектом, замер с пластиковой вилкой на полпути ко рту, с лапши капало ему на брюки.
— Уфф… гы, привет, Ал…
— Да-да, студенты! — перебил его Сен-Жюст. — Заходите, заходите все. Сегодня мы начинаем ставить «Макбета». «От всех врагов Макбет храним судьбой, пока Бирнамский лес не выйдет в бой на Дунсинанский холм»[36]. Ну-ка, что это значит, дети мои?
— Я знаю, я знаю! — поднял руку Стерлинг. — Бирнамский лес рос недалеко от замка Макбета. Атакующая замок армия срезала ветки, надела их на себя и двинулась на Дунсинан. Макбет думал, что это невозможно, но он ошибся. Потому что солдаты притворились деревьями и… ох!
Отлично. Стерлинг все понял. Он, Сен-Жюст, и его скромная свита — это Бирнамский лес, они замаскировались, чтобы пойти войной на Дунсинан.
Сен-Жюст, стоя спиной к сцене, сделал вид, что пересчитывает присутствующих, указывая на каждого кончиком трости; на деле же он оценивал диспозицию. Мэгги и Мари-Луиза справа — прекрасный отвлекающий маневр. Они должны прихорашиваться, принимать эффектные позы. И не путаться под ногами, что довольно сложно, учитывая их присутствие на поле боя.
Но Мари-Луиза явно решила принять более активное участие в действиях.
— Луиза? — Она погладила Мэгги по руке. — Может, еще немного порепетируем тот лесбийский поцелуй, пока ждем?
— Конечно, Тельма, — в тон ей ответила Мэгги. — Но поменьше работай языком. Не надо корчить из себя Мадонну.
— Да и ты не Бритни. Ну, давай, открой ротик.
Бруно явно заинтересовался происходящим, и Сен-Жюст отошел к туалетам.
— Продолжай в том же духе, понял? — шепнул он Носоксу, тот кивнул и пошел через зал.
