ушко. Я открыла глаза и увидела, что мы приехали к красивому высокому зданию. Выйдя из машины, мы направились внутрь. В лифте Паркер вставил ключ в замок под номер сорок, вот это да, он живет аж на сороковом этаже. Когда створки лифта закрылись, он повернулся ко мне и с улыбкой чеширского кота прильнул к моим губам. Его квартира была точно такой же как на фотографии, где они с Британи.
— А вы разве не здесь с Бри живете?
— Нет, мы снимаем новую. Бри думает, что я продал эту квартиру, а себе купил новую. На самом деле у меня теперь две квартиры, а с Бри — три. Мне нужно место, где меня никто не сможет найти, нужно место для уединения.
Наступила тишина, ведь, похоже, мы оба забыли о существовании третьей стороны нашего треугольника. Я подняла глаза на Паркера, и он понял мой вопрос.
— Я уйду от нее, но не так быстро. Мои губы сложились в недовольную линию. — Пойми меня, прошу, она ведь мне тоже не чужой человек. Я не могу вот так взять и причинить ей боль. Плюс ко всему деловые связи просто так не разорвешь. Мне нужно время уладить все вопросы.
— Знаешь, мне кажется, что ты вообще не собираешься от нее уходить.
— Не говори так, я не люблю ее больше, после встречи с тобой, я ни разу не прекратил думать о тебе, как вернулся к ней, — он взял мое лицо в руки и проникся в меня своим взглядом.
— Черт, как же я жалею, что тогда ушел от тебя, — сожалеюще проговорил он.
— Почему тогда ты это сделал?
— Потому что ты не ответила мне тогда на пляже, я подумал, что у меня пройдет это чувство, но я ошибся.
— Ты причинишь ей гораздо больше боли, если расскажешь все потом. Если она так дорога тебе — расскажи все сразу.
— Пошли в кровать, — сказал он и повел меня в комнату. Я так хотела уйти отсюда, ведь я вернулась в нашу солнечную систему и осознавала всю горькую правду: я запасной вариант Паркера, но я не могла уйти, ведь любовь к нему связала нас вместе…
Мы легли на большую постель, которая была в разноцветных темных полосах, похоже, это была ткань маренго. Я старалась думать о ее составе, о том, о том, как получается такой цвет на ткани, я думала обо всем, но только не о нем с ней. На миг я даже пожалела о том, что приняла приглашение, о том, что я поддалась его соблазну в машине, и о том, что его родные, но не полностью принадлежащие мне руки обнимают меня сзади. В его объятьях я чувствовала себя маленьким котенком, а он был большим тигром, который оберегает меня от этого жестокого мира.
— Прости меня, — прошептал он, зарывшись в мои волосы.
— Тебе не за что извиняться.
— Я так жалею о том, что, когда первый раз пришел к тебе домой, не закинул тебя на плечо и не увез на другой континент, чтобы нас никто не нашел.
— Паркер, ты же тогда меня совсем не знал, — его слава подавили мою злость и обиду, я повернулась к нему и погладила его щеку. В его глазах было искреннее сожаление и боль, наверное, от того, что больно мне.
— Я же тебе говорил, что полюбил тебя с первого взгляда, вот поэтому и нужно было так сделать.
— Ты не сделал этого тогда, но сделал это сейчас.
— Мы же вроде еще в Чикаго, — он слегка улыбнулся, немного не понимая меня.
— Твоя квартира — это и есть другой континент. Здесь, с тобой я забыла обо всем, для меня перестал существовать весь мир. Так что, тебе не пришлось далеко меня увозить, — я взобралась на него и покрыла его лицо маленькими поцелуями: щеки, лоб, губы, нос, глаза, не оставив ни миллиметра без касания моих губ. А он закрыл глаза и с улыбкой ребенка наслаждался этим моментом.
— М — м—м, какие у тебя нежные губы, дай-ка я их расцелую, — он перевернул меня на спину и поцеловал в губы.
— Теперь это и мой континент, на котором мы всегда будем только вдвоем. Наш континент. Назовем его "Рэйчел"?
— А может "Паркер"?
— Твое имя ему подходит больше. Оно такое красивое, и ты такая красивая. А еще у тебя прекрасные волосы и тело…
Он снова окутал меня сзади своими руками тигра, и я засыпала под его комплименты. Столько нежности и ласк я не слышала и не испытывала за всю свою жизнь. Паркер еще что-то говорил, и это так же были приятные слова в мою сторону, и казалось бы, их запас не исчерпается никогда. Я уснула с улыбкой на лице, но спала плохо, ведь мне снилось, что все, что со мной произошло, тоже было сном. От этого я просыпалась очень часто, убеждаясь, что моя любовь рядом. Руки Паркера были крепко сжаты вокруг меня, что я не могла даже пошевелиться, а он спал беззаботным, сладким сном. Его губы немного пошевеливались, а когда я пыталась немного подвинуться — он хмурил брови и еще крепче меня сжимал. Надо же, он даже во сне меня не отпускает. Смирившись со всеми неудобствами, с тем, что мне жарко, тяжело дышать — я обняла его руки, и с той же счастливой улыбкой уснула…
Проснувшись, мои глаза встретились с медово-шоколадными, которые не сводили с меня взгляда. Ради такого утра, я готова была продать душу дьяволу, лишь бы они смотрели на меня, а не на Британи.
— Ты такая красивая, — его губы потянулись к моим.
— М — м—м, — с улыбкой я потянулась и хотела встать с постели, но Паркер мне не дал этого сделать.
— Лежи, сегодня с этого континента никто не уйдет, — сказал он, уходя в кухню.
— Но я и не собиралась уходить, я всего лишь хотела почистить зубы, — крикнула я ему, но он ничего не ответил, а через мгновенье он вошел в комнату с завтраком для меня. На подносе стояло две чашки горячего кофе, круассаны, естественно с клубникой, и в маленькой вазочке стояла роза. Я закрыла глаза и улыбнулась. Он не переставал меня удивлять.
— Паркер, это… — я не смогла подобрать подходящих слов. Мне было очень приятно так встретить утро, было приятно видеть то, как он старался, как его глаза выжидающе смотрели на меня, желая увидеть мою реакцию. Интересно, он для нее тоже так делал?
— Паркер, это так приятно,
