Хотя, может, в команде есть кто-то еще, в ком она подозревает гея.
Пока он слушал автоответчик Яши, его телефон пикнул. Поступил входящий звонок – от Пэгги Райан. Потрясающе. Он вынужден говорить с самой Злой Западной Ведьмой.
Он предвидел подтекст ее сообщения: «Отлично, ты лети в Индонезию и будь геем там, за тысячу миль от меня и важных пресс-конференций, на которых я собираюсь выступить».
Он даже мог представить ее едва прикрытую удивленную снисходительность к тому, что он наконец стал во главе группы – без самой группы.
– Привет, Пэг, – сказал Джулз, ответив на звонок и наблюдая, как Джоунс смотал и передал Максу шнур питания от лэптопа, который тот упаковывал в свою сумку для ноутбука.
Кто сказал, что под его командованием нет группы? И это была не просто настоящая группа – это была «дрим-тим».
Но постойте – шнур был от гостиничного компьютера. Макс понял это одновременно с Джулзом. Только, кажется, Джоунс в любом случае хотел его забрать, как запасной.
А затем – ох! – пока Джулз смотрел, Макс схватил Джоунса за грудки и прижал к стене.
– Подожди, пожалуйста, – прервал Джулз серию коротких приказов Пэгги. Отключил микрофон. – Отойди, – сказал он Максу.
Макс не двинулся.
– Сукин сын послал свою жену и Джину за новым паспортом к...
– Я не посылал! – с жаром воскликнул Джоунс. – Она не собиралась туда идти.
– О, так они с Джиной просто прилетели в Гамбург для чего? Покупок? – спросил Макс.
Команда Джулза была на грани того, чтобы снова «споткнуться о провод лампы».
– Отойди, – приказал он сквозь стиснутые зубы, – от него. Дай мне поговорить с Пэгги, а потом мы это уладим. – Макс все еще не двигался. – Это не просьба, Макс.
Чудо из чудес, но тот действительно послушался. Он отпустил Джоунса почти без альфа-самцовой борьбы.
И теперь эти двое уставились друг на друга с заметным отвращением.
Джулз снова включил звук.
– Прости, Пэг. Продолжай.
Вероятно, назвать их «дрим-тим» было крохотным преувеличением.
ПУЛАУ-МИДА, ИНДОНЕЗИЯ
ТОЧНАЯ ДАТА: НЕИЗВЕСТНА
НАШИ ДНИ
Молли сощурилась от яркого света, когда контейнер, в котором они с Джиной «путешествовали» последние пятнадцать часов, наконец-то открыли.
Свежий воздух был божьей благодатью, и обе женщины жадно глотали его.
Похититель сделал извиняющее лицо, держа у носа платок.
– Памперсы сработали не так хорошо, как я надеялся.
– Нет, – сказала ему Джина, – не сработали.
Совсем не сработали, когда под конец путешествия ее настигла морская болезнь.
– Ну, что ж, попробовать стоило.
Аккуратный и элегантный, с сединой на висках, итальянец, приказавший им зайти в контейнер под дулом пистолета, говорил на прекрасном английском языке с едва лишь уловимым акцентом. Он оставался так же миролюбиво вежлив, как и тогда в Гамбурге.
– Моя подруга тоже больна, – сказала Джина. – Ей нужен имбирный эль или кола – что-нибудь, чтобы успокоить желудок.
Молли уже не тошнило, и она была так голодна, что кружилась голова. Это было ужасным сочетанием. Чудо, что ее еще не вывернуло наизнанку.
Хотя, конечно, все еще могло.
– Непременно, – ответил мужчина. – Мы просто свяжемся с обслуживанием номеров.
В голове стоял такой туман, что она не могла сказать, издевался ли мужчина над ней или говорил серьезно. Конечно, очень трудно доверять человеку, который упаковал двух взрослых женщин в контейнер и отправил их морем...
Молли не знала, куда именно их привезли, но поняла, что здесь гораздо теплее, чем в Германии. И солнечнее, хотя свет, заставивший ее сощуриться, шел от голой лампочки на потолке.
Пока другой мужчина – моложе, смуглее, ниже, но шире – пялился на них, не выпуская лома, которым открыл контейнер, Молли помогла Джине подняться. Или, может, Джина помогла Молли. Трудно сказать, кто из них лучше держался на ногах.
Старший резко заговорил с парнем на языке, звучавшем как итальянский – без сомнения, призывая к осторожности с автомобилем, припаркованным рядом с ними.
«Импала» цвета морской волны – автомобиль той поры, когда «больше» означало «лучше». Для своего возраста, примерно того же, что и у владельца, она хорошо сохранилась.
– Нам нужен душ и смена одежды, – сказала ему Молли со всем достоинством, на которое была способна, учитывая обстоятельства.
Они находились в гараже с закрытыми окнами и бетонным полом. Бетон был смешан с кусочками ракушек – похож на тот, который делали на острове Парвати.
– Ты в порядке? – прошептала Джина Молли.
– Жить буду.
Помимо бунтующего желудка, Молли отбила пятки, пытаясь привлечь внимание стуком по металлическим стенам их тюрьмы. Еще она охрипла, зовя на помощь.
Никто их не слышал. По крайней мере, никто, кому было до них дело.
Старший мужчина завел их в дом. В прихожую, а затем в весьма приятно обставленную комнату с широкой кроватью и диваном с бамбуковыми ножками и спинкой. Даже с телевизором, хотя было бы странно, если бы он вдруг работал.
В открытом дверном проеме обнаружилась современная ванная – вся сверкающая белой плиткой и хром.
Кондиционированный и прохладный воздух – спасибо тебе, Иисусе – все гораздо лучше, чем во многих отелях, где она останавливалась. Если не учитывать полное отсутствие вида из окна.
Потому что окон вообще не было.
– Если вы сложите свою одежду за дверью, – сказал похититель, – моя невестка ее постирает.
И с величавым поклоном закрыл за собой дверь.
Он что, просто оставил ее незапертой?
Джина подумала о том же и подошла к двери. Открыла ее.
Молодой мужчина, которого они видели в гараже, стоял на страже в коридоре и все еще держал лом.
Джина быстро закрыла дверь.
– Ладно, – сказала она, отходя от двери, и повторила, понизив голос: – Ладно.
Она явно почувствовала себя лучше.
Хотела бы Молли сказать то же самое.
– Их трое, – продолжила Джина. – Мы пока видели только двоих, но он упомянул третью – невестку. Я видела только один пистолет, а в последнее время и он пропал. Что нам надо сделать, так это быть готовыми, когда они вернутся. Может, мы попросим Лома помочь. Скажем, например, что в туалете не работает слив, а когда он войдет, ударим по голове.
Она подошла к кровати и стянула покрывало, чтобы взглянуть на металлический каркас.
– Мы должны сбежать. Сейчас – пока не прибыло подкрепление.
Голос Джины становился все слабее и слабее, словно она говорила с большого расстояния, а не в нескольких шагах от Молли. Плохой признак.
