– Что тебя не устраивает, Ника?
Я качнула головой. Ну как можно было сказать ему правду, учитывая, что он мне ничего не обещал? Зато наверняка обещал Алане как рабыне.
– Вслух, Вероника, – жестче произнес Клим.
– Я не хочу… – начала дрожащим голосом, сглотнула ком в горле и продолжила: – чтобы она была здесь.
– Почему?
– Потому что просто не хочу.
– А теперь правду.
– Потому что ревную, – сказала так тихо, что сама еле услышала себя.
– Громче.
– Потому что ревную! – выкрикнула, испугав саму себя такой выходкой.
Клим нахмурился и пару минут молча сверлил меня взглядом.
– Если это приносит тебе такие неимоверные мучения, я не держу. Ты свободна.
– В каком смысле?
Мне захотелось отрицательно крутить головой и кричать, что я не хочу быть свободной, я хотела принадлежать Климу.
– В таком, Ника. Ты свободна. Можешь уйти хоть сейчас.
Мне показалось, или я все же увидела печать тоски, которая легла на его лицо? Нет, наверное, мне просто хотелось верить, что ему было не наплевать.
– Но две недели еще не закончились.
– Ника, – резче, чем предполагала ситуация, произнес он, – я сказал, что ты свободна. Какие еще слова тебе нужны? Я принимаю решение насчет того, чтобы отпустить тебя, и я принял. Ты хотела уйти – ты можешь это сделать.
– Я не говорила, что хочу уйти.
Клим слегка склонил голову набок и выражение его лица приобрело оттенок злости и какой-то безысходности.
– Так хочешь или нет?
Ну же, Ника, произнес вслух. Но у меня просто язык не поворачивался сказать, что я влюбилась в Клима и хочу быть с ним.
– Не хочу, – выдавила я из себя. – Но и не могу быть с тобой, пока ты с Аланой.
– Если ты хочешь остаться, то у меня есть условия. – Я кивнула. – Алана уйдет, но ты будешь заниматься со мной сексом где и когда я захочу. Раз уж я лишаюсь такого удовольствия с ней, то ты должна будешь занять ее место.
– Я и не сопротивляюсь. Только я не думаю, что смогу быть рабыней.
– Ты не поняла. Я говорю не о рабыне, а о сексе. Где и когда захочу. И больше никаких условий про прикосновения. Я касаюсь тебя тогда, когда хочу. И ты мне не отказываешь. Раз уж я отказываюсь от своей рабыни, то покорной должна стать ты.
– Я буду, – ответила тихо, но уверенно. Я пока еще не знала, что мне принесет это согласие, но прекрасно понимала, что Клим будет толкать меня далеко за пределы моих границ. Но даже на это я была согласна, только бы остаться с ним рядом и избавиться от Аланы.
– Второе условие. Все закончится ровно как было в нашей договоренности. То есть, через неделю.
– Через две, – поправила я.
– Две недели начались семь дней назад. Так что осталась неделя.
– Хорошо, – я судорожно вздохнула.
– Когда этот срок истечет, ты уйдешь без лишних драм и истерик. Просто соберешь вещи и вернешься к своему парню.
– Он больше не мой парень.
– Пока в той квартире твои вещи, он все еще твой парень.
– Завтра я заберу их.
– Это твое дело. Но ты должна будешь уйти. К нему или еще куда – прости, но это уже не моя забота. Все закончится в тот день, как и было оговорено.
Мне жутко хотелось вскочить, подбежать к Климу и повиснуть у него на шее. Признаться в любви, умолять разорвать всяческие отношения с рабыней, оставшись со мной. Но я как будто приросла к кровати, язык совершенно отказывался двигаться. Я понимала, что, возможно, мое признание могло все изменить в выгодную для меня сторону, и все равно была не в состоянии выдавить из себя ни звука, поэтому просто молча кивнула. Позже. Я обязательно скажу ему позже.
– Хорошо. Тогда сейчас Алана уедет, а ты должна принять душ и ждать меня голой в кабинете. Я покажу тебе комнату, в которой ты еще не была.
Он вышел из спальни, а я продолжала пялиться в закрытую за Климом дверь, даже не пытаясь гадать, что будет, когда я дождусь его в кабинете. Наверняка Романов приготовил для меня нечто, из-за чего мне придется ломать себя.
Глава 42
Клим
Когда накрывает с головой
Я сжимал и разжимал кулаки, пока шел к кабинету. Разговор с Аланой получился совсем непростым. Она уже вначале понимала, что Ника для меня никогда не будет просто сабой или временным развлечением. Алана всегда чувствовала мое настроение, поэтому обмануть ее было довольно непросто. К тому же, зная, что я прохладно отношусь к временным игрушкам, она могла наблюдать мою привязанность к Веронике, которая, по большому счету, возникла из ниоткуда. Раньше я не был замечен в проявлении чувств и, тем более, их открытому выражению, а теперь мне сложно было удерживать их в себе. Я представлял себе, что выгляжу как пес, пускающий слюну на лакомый кусочек плоти и следящий за ней с преданностью и желанием в глазах. Мне не нравилось то, что я чувствовал и что думал. Все это было слишком ново для меня и… нет, совершенно не вставляло.
Я остановился на пороге кабинета. Ника стояла у моего стола абсолютно голая. Она обнимала себя за плечи, глядя в окно. В полумраке кабинета ее кожа казалась еще белее, чем была на самом деле. Молча подойдя к книжной полке, я нажал на кнопку, и одна секция шкафов начала отъезжать, открывая проем. Ника посмотрела на него, удивленно распахнув глаза.
– Входи, – приказал я, махнув рукой в сторону прохода.
Ника, бросив на меня встревоженный взгляд, прошла в полумрак скрытой комнаты, а я последовал за ней. Закрывать проход не было нужды, поскольку Алана уже покинула мою квартиру, прихватив только рюкзак, который даже не успела разобрать после приезда. Вероника осматривалась по сторонам, с интересом зависнув взглядом на стене с крючками,
