Я резко встал.
— Да, наверное, я должен прикинуть. Извините, мне нужно проверить, что там делается. Сейчас вернусь. Я бросился в вестибюль.
— С Новым годом, мистер Блейк! — улыбнулась мне Тина.
Завалила еще одна компания — девушки, разодетые как рождественские елки, импресарио и один известный американский актер. Я по привычке поприветствовал их как полагается. Одна из девчонок меня поразила — длинные шелковистые волосы с вплетенными жемчужинами, белый брючный костюм, зеленые с поволокой глаза. Кто-то представил нас друг другу, она улыбнулась и провела язычком по пухленьким розовым губкам. Я ощутил знакомый жар в чреслах, которых мне следовало поберечь для Дельфины Коэн. Зеленоглазую девушку звали Миранда. Я пригласил ее потанцевать. С импресарио и актером пришли еще три девицы, так что никто не возражал. По моему сигналу Цветик поставил «Зажги мой огонь»в исполнении Хосе Фелисиано. Миранда сразу прижалась ко мне всем телом — высокая, мягкая, податливая. К черту Дельфину Коэн со всем ее богатством!
Ну, вышибли меня из «Хобо»— что из этого? Наверняка подвернется что-нибудь подходящее — и мне не придется себя продавать. А если нет? Не беда, жизнь есть жизнь. В конце концов буду опять мыть тарелки.
Девушка, что танцует со мной, конечно, не Алекс, но, безусловно, красавица. Нежная кожа, пылкий взгляд.
— Вот уже не ожидал, что познакомлюсь сегодня с такой, как вы, — прошептал я, привлекая ее еще ближе.
— Я тоже, — тихо рассмеялась она. — Я только вчера прилетела из Нью-Йорка. Мне говорили, что все англичане такие чопорные и заносчивые.
— А что вы теперь думаете?
В ответ она прижалась ко мне еще сильней. Мы танцевали и танцевали. Хэл уже давно ушел со своими выдрами. «Мудак ты! — бросил он мне на прощание. — Променял прекрасное будущее на е…ю».
Фонтэн ушла в три часа, сопровождаемая всей своей свитой. Иан Теин пресмыкался перед ней, словно лакей.
Как ушла моя Алекс, я не видел. Да и не хотел видеть. Я мечтал об одном — забыть ее навсегда.
Мы с Мирандой покинули «Хобо»в шесть утра. Она тащила целую связку воздушных шариков, и мы прошагали пешком по опустевшим лондонским улицам прямо до моей берложки.
Лицо у Миранды замечательное — серьезное и вместе с тем очень сексуальное. Тело упругое, мальчишеское, с маленькими грудями. Мне пришлось распутывать ее длинные волосы, когда я захотел поцеловать нежные сосочки.
— А я только что расстроила свою помолвку, — сказала Миранда. — Мой жених мог спать со мной только в «групповухах». А меня от них просто тошнит. Отец сказал, чтобы я улетела куда-нибудь и забыла его. Отец оказался прав. О-оо, как хорошо!
— Моя невеста тоже обручилась с другим.
— Да? О-оо… Еще… Сделай так еще! Прилетай ко мне в Нью-Йорк, чтобы забыть ее.
— Непременно. — Я лег на нее. Потрясающая девушка! — Только чем мне там заняться? Миранда извивалась подо мной.
— О, Тони, какой ты замечательный! Тони! Господи, я больше не могу! Слушай, я придумала. Мой отец возьмет тебя к себе — он занимается почти всем. О-оо! С Новым годом! О, бэби, бэби, бэби! Какой класс! У отца есть в Нью-Йорке своя дискотека — «Пикете»— совершенно шизанутая… Это как раз для тебя… О, Тони, какое чудо! О, Тони, я тебя люблю! Оле! Оле! О, Тони… ты настоящий жеребец!
