— А сейчас поменяемся ролями, мой ангел. Я буду учить тебя стрелять.
Я чуть не рухнула на месте, но отбрыкаться не успела: он схватил меня за руку и потащил в подвальный тир.
— Ты совсем рехнулся! — заорала я, пытаясь высвободиться из его хватки.
Он вывел меня на середину просторного помещения, где мне до сих пор слышался пронзительный свист пуль. Я сглотнула, глядя на мишень. На поверхность всплыли самые разные эмоции. От улыбки Эшера страх пробрал до костей, а ноги задрожали.
Он подошел к шкафу, достал оружие и повернулся ко мне. У меня глаза полезли на лоб.
— Я научу тебя стрелять, Коллинз, — начал он, оглядывая пистолет. — Надеюсь, тебе никогда не придется этим воспользоваться… Просто на всякий случай.
По-прежнему огорошенная, я скрестила руки на груди, а он продолжал готовить все, что могло понадобиться. Ни под каким видом я не прикоснусь к стволу.
— Подойди.
— Нет.
— А я тебя не спрашивал, — насмешливо заметил он. — Я только хочу, чтобы ты обучилась основам. Я буду все время защищать тебя, но, повторяю, это на всякий случай.
Когда он протянул руку, я сглотнула. Сердце заколотилось как бешеное, но в конце концов я подошла к нему. Вложила свою ладонь в его, и он осторожно привлек меня к себе.
Он вручил мне ствол, потом шагнул за спину и положил обе руки на мои, чтобы управлять движениями.
Теперь, когда я стояла лицом к мишени, сердце заколотилось еще быстрее. Наша близость не спасала. У меня никогда не было желания ни прикасаться к оружию, ни учиться им пользоваться.
— Первое: прицелься в мишень. Закрой один глаз и совмести прицел с мушкой. Вот эту штуку… и эту.
Его указательный палец дотронулся до двух деталей пистолета. Я коротко кивнула. Страх усилился, когда я, стараясь следовать его указаниям, направила оружие на мишень.
— Чем больше ты сосредотачиваешься на мишени, тем более размытой она кажется. Это нормально, мушка поможет тебе держать ее на линии прицела.
Я в точности выполнила его указания, и глаза начали привыкать. Как если бы оружие давало мне некую власть, мой палец лег на курок, но меня остановила рука Эшера.
— Не спеши, — проговорил он в самое ухо. — Дыши ровно, ты вся дрожишь. Убери одну руку и слушай меня. Расположи большой палец правой руки по одну сторону приклада, а средним, безымянным и мизинцем прижми с другой стороны… прямо под курком.
С колотящимся сердцем я послушалась.
— Левая рука придает оружию устойчивость. Никогда не стреляй левой рукой. Это как правописание, у тебя не получится, если ты не левша.
Он знает, что я правша…
Я нахмурилась, услышав это сравнение: писать — дело безобидное, а вот стрелять — нет.
— Если когда-нибудь придется в кого-то стрелять, не медли. Ты не должна тормозить, потому что он прикончит тебя без колебаний.
От этой мысли свело живот. Я не хотела ни убивать сама, ни быть убитой.
— О’кей, мой ангел… Убери вот отсюда свои два пальца, — мягко проговорил он, указывая на затвор. — Иначе ты можешь пораниться при выстреле.
Его руки легли на мою талию. Я пыхтела, пытаясь прицелиться точно в мишень.
— А теперь ты должна занять правильную позицию. Выдвини немного ногу, вот так, и чуть-чуть наклонись вперед… Вот, правильно. Правая рука должна оставаться напряженной, но слегка согни левую.
— Вот так?
— Да, вот так. Ты умница…
Сердце на мгновение замерло, и я слегка улыбнулась. Губы дрожали — и от страха перед оружием, и от слов Эшера.
— Дыши нормально, не задерживай дыхание. Сосредоточься на том, что видишь, не отводи взгляда от цели.
Я закрыла один глаз и еще больше сосредоточилась на мишени, контролируя дыхание и дрожь в руках.
— Запомни, ты не должна сомневаться. Эта мишень не двигается, у нее нет души. Если однажды тебе придется стрелять в человека, ты должна смотреть на него как на эту мишень, неподвижную и бездушную, — снова заговорил Эшер мне в ухо. — Ты должна полностью его расчеловечить, словно перед тобой простая деревяшка.
— Какой ужас, — нахмурившись, выдавила я.
— А я никогда и не говорил, что убивать — это хорошо, — насмешливо возразил он. — Но некоторые люди слишком опасны, чтобы оставлять их в живых.
По спине пробежал холодок.
— Стреляй.
Приказ был решительный, но мой палец застыл на курке. Я не могла.
Его руки плотнее обхватили мою талию.
— Не сомневайся… Давай.
И я подчинилась.
Вот только не раздалось ни звука. Пистолет не был заряжен.
Он что, издевается надо мной?
— Теперь, когда я знаю, что ты выстрелишь, — заговорил он, отходя от меня, — я дам тебе другой пистолет… заряженный.
Я поморщилась, глядя, как он заряжает такой же пистолет, поглядывая на меня с кривой усмешкой. Затем он забрал у меня первый пистолет и вручил второй, который держал дулом в пол.
— Встань в ту же позицию, что вначале, и сделай еще раз все, что я тебе говорил.
Я медленно встала в позицию и припомнила его пояснения. Дыхание выровнялось. Теперь я думала только о мишени. Чем быстрее я выстрелю, тем быстрее выберусь отсюда.
— Готова?
Я слабо кивнула и положила палец на спуск, но не нажала.
— Стреляй.
Оглушительный грохот ударил по барабанным перепонкам, когда я нажала на спуск. Пуля попала в нижний левый угол мишени, проделав довольно заметную дыру.
Бога ради, пусть он скажет: «Хорошо, можешь подниматься наверх».
— Внизу слева, — констатировал он. — Ты слишком сильно сжимаешь рукоятку, расслабь кисть. И давай еще раз.
Я сделала вид, что подчиняюсь, но хотела лишь одного — уйти отсюда… Если я покажу свою бездарность, может, он плюнет на эту затею?
Я снова выстрелила, и как бы случайно пуля попала в то же место.
Я стреляла раз за разом, но даже не всегда задевала мишень. К моему величайшему счастью.
— Я не создана для…
— Дай сюда, — приказал он, гася в зародыше мой порыв.
Я протянула ему пистолет, он перезарядил его и вернул. Он не собирался так легко отступать.
Да пошел ты.
— Еще раз.
Он положил руки мне на бедра и заново проговорил все шаги.
— Давай.
Я послушалась и нарочно промазала.
Я снова опустошила обойму, и Эшер безнадежно вздохнул. Я сглотнула, бросив взгляд на мишень. Очень сомнительно, что у меня хватит духу выстрелить в живого человека.
— Я в этом полная бездарь, смирись, — с притворным огорчением пожаловалась я в надежде, что он отступится.
— Посмотрим, такая уж ты бездарь…
Он перезарядил пистолет и вручил мне. Мои глаза буквально вылезли из орбит, когда я увидела, что он направляется к мишени и становится слева от нее, ровно там, куда я стреляла.
Вот дерьмо.
— Ты что творишь? — поразилась я. — Эшер, ты же знаешь, что мои пули летят как раз в ту сторону!
Он кивнул.
— Теперь тебе придется целиться точнее.
По телу прошла дрожь. Он понял, что я не расслабила руку, что не послушалась его советов.
Сердце заколотилось о ребра, и я спросила:
— Ты хоть понимаешь, что я могу попасть в тебя?
— Конечно, — просто ответил он. — Вопрос в другом: а… рискнешь ли ты в меня попасть, мой ангел?
— Нет, хватит, — выдохнула я и отошла, чтобы положить пистолет на стол.
— Элла, вернись. Немедленно.
Его жесткий холодный тон заставил меня вздрогнуть. Если я его задену, он точно похоронит меня заживо.
— Стреляй.
Я сглотнула, дрожа. Мысль, что у меня в руках оружие, способное отнять у него жизнь, выворачивала внутренности.
Чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота, я встала в позицию. Теперь я уже немного освоилась и с пистолетом, и с прицелом.
Расслабь руку… Смотри на мишень… Сосредоточься…
Не дыши слишком сильно… и слишком слабо… только так, как надо…
— Стреляй!
В долю секунды пуля вылетела из дула.
