Пэтси сложила руки на коленях и опустила голову. Еве бросилось в глаза широкое золотое обручальное кольцо.
– Я видела, что он чем-то обеспокоен, и спросила его об этом, однако он только отмахнулся. В этом был весь Тадж. – Пэтси слабо улыбнулась. – Некоторые люди сказали бы, что он привык командовать в доме, но… просто он был таким, вот и все. Во многих отношениях он был весьма старомоден. Но Тадж был прекрасным человеком, великолепным отцом и очень любил свою работу. – Женщина плотно сжала губы, помолчала и продолжила: – Он был готов погибнуть, выполняя свой долг; он даже гордился бы этим. Но не так, не так! У него даже это отобрали. А его самого отобрали у меня и у детей. Как такое могло случиться, лейтенант?! Кто мог это сделать?
У Евы не было ответов. Она лишь могла задавать все новые и новые вопросы.
– Ужасно! – выдохнула Пибоди.
– Да. – Ева резко тронула машину и отъехала от тротуара. Она чувствовала, как ее пригибает огромное горе, воцарившееся в квартире Коли, словно частицу его она унесла с собой. – Но Пэтси справится – хотя бы ради детей. Она сильная женщина.
– А детишки у нее и впрямь замечательные. Парнишка – просто чудо! Расколол меня на соевый хот-дог, три шоколадных батончика и сладкую вату.
– Я думаю, ему недолго пришлось тебя упрашивать. Любишь детей?
Пибоди улыбнулась.
– У меня племянник примерно такого возраста.
– У тебя, по-моему, есть племянники любых возрастов.
– Ну, не совсем, но почти.
– Слушай, Пибоди, можешь ты, основываясь на своем богатом опыте внутрисемейных отношений, растолковать мне одну вещь? Вот, допустим, живет семья – хорошая, дружная, крепкая: муж, жена, чудесные детишки. Так почему жена, которая является становым хребтом и мозгом семьи, не знает ровным счетом ничего о работе мужа? О его повседневных делах, о том, что его тревожит.
– Возможно, он просто предпочитает, возвращаясь домой, оставлять работу за дверью.
– Нет, эта версия меня не вдохновляет. Если ты с кем-то живешь, ты должен знать, о чем думает, чем занимается этот человек. Пэтси говорит, что муж был чем-то обеспокоен, но она даже не попыталась выяснить, чем именно. – Ева притормозила на оживленном перекрестке, наморщила лоб и покачала головой, – Нет, я этого не понимаю!
– Просто у вас с Рорком иная супружеская динамика.
– А это что еще за чертовщина?
– Ну-у… – Пибоди осторожно покосилась на сидевшую за рулем Еву. – Это всего лишь вежливая попытка сказать, что вы оба упрямы, как, извините, ослы. Если один хочет что-то узнать о другом, он будет тянуть из него жилы, пока не вызнает все до последнего. А поскольку вы оба очень наблюдательные, ни один из вас не в состоянии ничего скрыть от другого. Но вот если взять, к примеру, мою тетю Мириам…
– А может, не надо?
– Я только хочу сказать, что они с дядей Джимом женаты уже больше сорока лет. Он каждый день уходит на работу, а вечером возвращается домой. У них – четверо детей, восемь… нет, девять внуков, и они вполне счастливы. Но тетя даже не знает, сколько зарабатывает ее муж. Он просто содержит ее, и…
Ева едва не врезалась в ехавшее впереди такси.
– Что он делает?
– Вот видите! Я же говорила, что у вас – другая динамика. В общем, он дает ей деньги на содержание дома и на еду. Вечером она спрашивает у него, как прошел день, он отвечает, что хорошо, и на этом тема работы исчерпана. – Пибоди пожала плечами. – Вот так и живут. Теперь возьмем мою двоюродную сестру Фреду…
– Не надо Фреду, я тебя поняла! – перебила ее Ева, сняла трубку автомобильного телефона и набрала номер отделения судебно-медицинской экспертизы. Ее немедленно соединили с Морсом, главным патологоанатомом.
– Я все еще работаю с телом, Даллас, – сказал Морс непривычно серьезным голосом. – Как же его отделали, боже праведный!
– Я знаю. Ты уже провел токсикологическое исследование?
– А как же, первым делом! Наркотики в организме не обнаружены. Перед самой смертью он выпил кружку пива и съел пару бутербродов. Похоже, что первый удар ему был нанесен как раз в тот момент, когда он пил пиво. Последний раз этот парень основательно поел шесть часов назад – большой сандвич с цыпленком, мясной салат, кофе. Кроме этого, могу тебе сказать только, что перед тем, как какой-то подонок превратил бедолагу в кусок мертвого мяса, у него было отличное здоровье, он находился в прекрасной форме.
– Ясно. Причиной смерти стал проломленный череп?
– Я же сказал тебе, что еще не закончил работать с телом. – В голосе Морса зазвучали резкие нотки, однако он тут же спохватился и проговорил примирительным тоном: – Ладно, ладно! Кое-что я могу тебе сообщить, но не очень много. Нападавший подошел к жертве сзади, и первый удар пришелся на затылок. Порезы на лице показывают, что от этого удара жертва врезалась лицом во что-то стеклянное. Второй удар, нанесенный сбоку в челюсть, повалил несчастного на пол, а потом ублюдок расколол ему голову, как кокосовый орех. Он умер, даже не успев сообразить, что происходит. Все остальные травмы нанесены жертве уже после смерти, и я еще не успел их как следует осмотреть.
– Пока того, что ты сообщил, мне вполне хватит. Извини, что я тебя тереблю.
– Да нет, дело не в тебе. Просто я был знаком с убитым и воспринимаю это дело как личное. Он был классным парнем – жизнерадостным, любил показывать фотографии своих детишек… В нашей работе не часто встречаешь улыбающиеся лица, а он все время так и лучился. – Морс помолчал, а потом добавил: – Я рад, что это дело ведешь ты, Даллас. Я пришлю тебе отчет к концу рабочего дня.
В трубке зазвучали короткие гудки.
– Классный парень… – повторила Ева слова, сказанные Морсом. – Кому же понадобилось учинить такое с хорошим человеком, образцовым отцом и любящим мужем? Кто осмелился превратить в отбивную копа, зная, что на поимку убийцы будет мобилизована вся полиция, что мы будем рыть землю до тех пор, пока не отомстим? Видимо, наш «классный парень» здорово встал кому-то поперек горла.
– Может, тому, кого он когда-то засадил?
Да, каждого полицейского не могли не беспокоить те люди, которые благодаря его усилиям в свое время оказались за решеткой. Но именно поэтому копы никогда не забывают о том, что им могут попытаться отомстить.
– Нет, если коп выпивает с человеком, которого он когда-то засадил, а потом поворачивается к нему спиной, то этим самым он буквально приглашает собутыльника проломить ему голову. Давай-ка, Пибоди, сосредоточимся на том, чтобы как можно скорее получить о нем всю имеющуюся информацию. Я хочу знать досконально, что представлял собой Тадж Коли и каким он был полицейским.
