А дальше Альвисс выбрал Дамьяна; Ханна — Эмиля. Людмиле больше всех не повезло, потому что ей достался Андриус, хотя она, я просто уверена, хотела в пару Эмиля. И я хотела бы Беркера, но наперёд знала, что рулетка не сотворит чуда.
— Илона, кто тебе выпал? — спросил Франко в предвкушении.
— Зельда! — крикнула она.
Я была переполнена счастьем. Остались Беркер и Розалия. Кто бы мне ни достался, я обоих люблю.
— Давайте вы одновременно руки суньте в колбу. Чтобы честно, — сказал Гордон.
Розалия с Беркером запустили свои руки внутрь колбы и ухватили по шару. Они раскрывали их одновременно. И разворачивали листочки с именем одновременно.
— Рико!
— Найджела!
Я замерла на секунду, потому что не смогла сразу поверить своей удаче. Не устояв на месте, я выбралась из-за тумбы и бросилась Беркеру на шею, пища и визжа от переизбытка эмоций. Он покружил меня, поставил на ноги, затем сказал:
— Впервые будем готовить заодно.
— Ах, Найджела, ах-ах, — дразнил Франко.
А у меня улыбка с лица не сходила.
— После слезливой ночи это лучшее, что могло со мной произойти, — шепнула ему, пока Розалия и Рико общались с жюри.
— Когда Ёся утром сообщил, что мы будем сегодня готовить с вами, я еле сдержался, чтобы не рассказать тебе.
— Значит, сегодня мы одержим победу?
— Ты одержишь победу в любом случае!
— Только благодаря тебе.
— Нашей любви.
95
Второй тур закончился. Мы с Беркером шли третьими. Я могла бы поднажать и обойти Дамьяна с Бернардо, но уже казалось, что выдыхаюсь. И разница между нами была довольно большая. Оба опережали меня почти на пятнадцать очков.
— У нас ещё есть шанс, — подбодрил меня Беркер. — Нельзя сдаваться.
— Для того, чтобы их обойти, надо им приготовить плохо, понимаешь? Это нереально!
— Не сегодня, так завтра. Время есть. Шанс есть.
— Впрочем, — я взяла его за руки и широко улыбнулась, — ты со мной. Чего ещё желать?
— Да, действительно! Заметила? Мы отлично работаем вместе!
— У меня есть уже кое-какие мыслишки насчёт общего дела.
— Мы их обязательно обсудим, — в ответ кокетничал Беркер.
На нас смотрели. Впервые мне было абсолютно всё равно, кто и что подумает. Сейчас шёл перерыв. Мы общались друг с другом, кто-то со съёмочной командой. Фотографы делали снимки. Жюри отдыхали в своей комнате. Ёся ходил и командовал.
Третий тур вот-вот начнётся.
Я подошла к Розалии.
— Как я рада тебя видеть! Не представляешь, как я переживала твой уход.
— Беркер мне рассказал. Но всё хорошо. — Она приобняла меня за плечи. — Это шоу. Игра! Зато я очень рада видеть тебя полуфиналисткой. Неважно, выйдешь ты в финал или нет. Ты добилась большого успеха, но главное — ты научилась здесь многому. Согласны? — Она посмотрела на Рико и Беркера, и те подтвердили это кивком головы.
Заиграла музыка в знак того, что нам необходимо занять свои места.
На подиум вышли жюри.
Игра началась.
В последнем туре мы имели дело с омарами. Блюдо в приготовлении было несложным, однако они отмечали креативность. Бернардо в этом равных не было. Изредка я поглядывала на Франко Руиса. Тот с довольной улыбкой расхаживал между тумбами, следя за процессом, и ни разу не поднял на меня глаз. Это казалось мне странным. Неужели он оставил меня в покое?
В какой-то момент Мерти поймал меня на том, как я смотрю на Руиса, и покачал головой. Я поняла, что он хотел этим сказать — затишье перед бурей.
Когда я пошла за тарелками, Мерти отправился за мной и, делая вид, что выбирает сервировочное блюдо, тихо прошептал:
— Я видел, как Франко с Бернардо закрывались в одной из комнат.
— Обсуждали стратегию? Мне кажется, что в этом никакого смысла.
— А по-моему, они что-то задумали.
— Я даже предположить не могу, что это.
— Вечером поговорим. У нас микрофоны, не забывай.
Мерти точно что-то пронюхал. Он не стал бы болтать просто так. Напрягшись, я вернулась к Беркеру и состряпала беззаботный вид, словно мы с Мерти всего лишь обменялись советами — какое блюдо лучше подойдёт для сервировки. Беркер заметил, что со мной что-то не так, но не стал расспрашивать.
А потом вдруг перед нами появился Франко с широкой самодовольной улыбкой на лице.
— Беркер действительно оправдывает название шоу «Мастер на все руки», не правда ли, Найджела?
— Ему нет равных, — уверенно и также весело отвечала я.
— Собираетесь пожениться, ребята?
Мы с Беркером переглянулись со смущением.
— Как только мы до этого созреем, — нашёлся Беркер.
— Не забудьте пригласить Франко Руиса!
«Вот для кого я обязательно забуду подписать пригласительное», — с сарказмом подумала я.
А Беркер ответил:
— Конечно! Приглашены будут все!
В студию вернулась задушевная атмосфера. Другие участники взяли с Беркера обещание устроить мальчишник. Мы смеялись и готовили омаров. В результате первый, кто вышел в полуфинал и получил халат шеф-повара с вышитым именем на груди, стал Дамьян.
Нам разрешили отпраздновать это дело в кафе. Без камер и посторонних людей. Только мы, участники, и Ёся. Но и тот уехал через полтора часа, оставив нас напиваться.
— Жаль, Талии нет, — сказала я, обращаясь к Розалии.
— Она придёт на финал. Там все мы будем.
В такой тёплой атмосфере мы провели остаток вечера, после чего нас отвезли домой, а приглашённых бывших участников в гостиницу. Я не успела толком попрощаться с Беркером, но пообещала написать ему перед сном. Я ведь не знала, что этот день будет длиннее, чем он должен быть.
Как только мы приехали, все разбрелись по своим комнатам сытые, но уставшие. Я же решила дождаться тишины, чтобы заглянуть к Мерти. Что задумали Руис с Бернардо? Какое-то тревожное чувство поселилось в душе с того момента, как Мерти сказал, будто эти двое в сговоре. Хотя что может случиться? Важно ли, дойду я до финала или нет?
Во-первых, всем известно, — даже зрителям, — что мы с Беркером в отношениях, так что изначальный план по поводу внезапной любви к Бернардо уже не актуален. Я знала тайну, которая могла разрушить карьеру Руиса, поэтому в какой-то мере могла рассчитывать на спокойствие. А то, что я в полуфинальной неделе — очевидно! За рейтинги нет смысла беспокоиться. Или я что-то упустила?
Что?
Я так и задумалась с закрытыми глазами, положив голову на спинку дивана. И не заметила, что прошло уже много времени. Телефон завибрировал в руке. Вздрогнув, я оглядела тёмную комнату, затем посмотрела на экран. Ёся?
В доме стояла мёртвая тишина, и чтобы не шуметь, ушла на балкон — на который был вход через кухню.
— Ёся? Что-то случилось?
— Ты уже спишь?
— Нет, только собиралась. А что?
— Надень что-нибудь выходное и спустись вниз.
— Зачем? — я нахмурилась, затем перегнулась через перила, но у подъезда не заметила машины.
— Делай, что говорят. И поторопись.
Попытка возразить не удалась. Ёся отключился.
96
Если часы не врали, то время перевалило за полночь. А я не понимала, что происходит. Кутаясь в лёгкую дырчатую кофту, которую надела поверх белой майки под голубые джинсы, я ждала у дороги.
Прошло только две минуты, а я успела замёрзнуть. Хотела повернуть назад домой, но ослушаться Ёсю не могла. Только что казалось, что со мной уже ничего не может произойти, но ошиблась. Почему только я? А другие спят!
Наконец подъехала машина. Водитель открыл для меня заднюю дверцу, для чего ему пришлось перегнуться через пассажирское сиденье назад. Я села.
— А где Ёся? — озадаченно спросила водителя.
— Он велел доставить вас по адресу, и я собираюсь это сделать.
Услышав, что водитель понимает, о ком я спросила, немного расслабилась. Откинулась на спинку и уставилась в окно. А внутри тревожно ёкнуло. Здесь что-то не так.
Город сверкал рекламами и вывесками новомодных магазинов, а также ресторанов, привлекая внимание людей, которые в это время не думали спать. Буквы казались мне красивыми, но я не понимала ни одной, разве что только схожие с английскими. Я слышала грохотание последних автобусов и гудки такси, этот неизбежный, неустанный шум любого большого города.
